Собрание сочинений Джерома Клапки Джерома в одной книге
Шрифт:
Беула (вставал). Мне надоело слушать разговоры о плохих качествах мужчин.
Гоббс. Критика этих качеств еще только начинается.
Фарей. Неужели ты всерьез считаешь их всех такими страшными?
Гоббс. Дитя мое, посмотри вокруг себя. Почитай, что пишется в книгах. Мужчины ужасны.
Фарей. Может быть, им и полагается такими быть.
Гоббс. Это другое дело.
Фарей.
Гоббс. Многие пытались помогать… На свою же гибель. Тигр останется тигром, как ты его ни приручай.
Фарей. Но если они тигры, то мы, по логике, должны быть тигрицами.
Гоббс. Видишь ли, природные качества мужчин и женщин слишком различны.
Беула. Все это чепуха, Генриетта! Мы тоже не святые. Я в частности… Нас тоже приходится во многом прощать.
Гоббс. Я не говорю, что мы непогрешимы. И у нас есть недостатки, но это не мужские недостатки.
Беула. А может быть, они довольны, что у них нет женских слабостей. Я все-таки уверена, что в большинстве мужчины хорошие люди и без них нелегко жить.
Гоббс. Не тебе бы говорить…
Беула. Мой муж был бы изумительным человеком, если бы я не выводила его из терпения. Ты, Генриетта, любишь только те книги, где мужья выводятся в скверном виде, Это не жизненно.
Гоббс. Я сужу не только по книгам. И я не говорю, что все они звери. И я даже допускаю существование идеального мужа, благородного, нежного, верного, быть женой которого не является нравственным падением. Но твой муж, к сожалению, не таков.
Беула. Какое ты имеешь право так говорить о нем? Ты же не знаешь его…
Гоббс. Я не знаю? (Спохватившись, умолкает.)
Беула. Тебе известно о нем только то, что рассказывала я в порыве раздражения. У него только один недостаток. Он слишком много позволяет мне. А я задира. Ты убедишься в этом, когда я проживу здесь несколько дней. Ты не можешь знать всего… Ты никогда не была замужем… (Сквозь слезы.) И, пожалуйста, не смей говорить о нем ничего дурного…
Уходит.
Гоббс. Бедное дитя. Она все еще любит его. Не пройдет и часа, она поймет, что это за чудовище. (Смотрит на часы.) Милли, пожалуйста, присмотри за ней. В таком состоянии она бог знает что может натворить. Пожалуйста. Я хочу переодеться. Ах! Слабость — бич женщины. (Уходит.)
Мисс Аббей заглядывает в окно.
Аббей. Тс-с… Где этот удав?
Фарей.
Аббей. Кто же еще? Ее нет?
Фарей. Она ушла наверх переодеться.
Аббей. Надолго?
Фарей. Наверно. А что?
Аббей. Это очень хорошо. (Лезет в окно.) А где Беула?
Фарей, У себя в комнате. Вы порвали платье. Аббей. У вас заперта калитка. Я перелезла через забор. Ну, а как Беула?
Фарей. Хорошо.
Аббей. Я бы поверила, если бы не видела ее заплаканных глаз. Ну, а как вы? Счастливы? Чего вам еще не хватает?
Фарей. Хватает всего. А что?
Аббей. Ничего. Только я хочу сказать, что там, за забором, прогуливается некое движимое имущество. И если вам вздумается махнуть трижды платком, оно снова будет принадлежать вам.
Фарей (машет платком). Ах… Зачем я это сделала?
Через веранду вбегает Джордж.
Фарей. Джордж!
Джордж. Милли! (Хочет ее поцеловать) Фарей. О нет, нет, нет… Джордж. Почему?
Фарей. Потому что мы больше не жених и невеста.
Джордж. Но я-то не отказывался. Следовательно, я жених.
Фарей. Но я отказалась. Я не невеста.
Аббей. Это верно. Она вас не может целовать. Но вы ее можете.
Джордж. Мудрое решение. (Целует и обнимает Фарей).
Аббей. Не задерживайтесь. Там ждет другой. Фарей. Мне другого не надо. Ах да! Вы говорите о Кингсерле?
Джордж. Он уже у веранды. Дайте ему знак. Он войдет.
Аббей. А намерена ли она видеть его? Фарей. Я думаю — да. Аббей. Но что она ему скажет?
Фарей. Смотря по тому, что он будет говорить.
Аббей. Он будет говорить, что он виноват кругом. Я это вдалбливала ему в продолжение всего дня.
Фарей. Тогда все чудесно.
Джордж. Позвать его?
Фарей. Да.
Аббей. Теперь я могу спокойно идти. Фарей. Я вам бесконечно благодарна. (Целует Аббей).
Персиваль (бистро входя). Где же она?
Фарей. Она сейчас будет здесь. Спрячьтесь, Джордж, а вы идите сюда. (Ставит Джорджа за дверь.) Я скоро вернусь. (Уходит)