Собрание сочинений (Том 1)
Шрифт:
Оба мы прислушивались, как за печкой шуршит молодчага моя бабуля. Старается кастрюлями не бренчать, воду ковшом громко не лить, нам, прилежным ученикам, не мешать. Только с запахами она ничего поделать не может. Вкусно пахнет вареной картошкой, и у меня начинает сосать под ложечкой, а Марья - так та, чудачка, закрывает уши ладошками, чтобы не слышать этот запах. Ну что ж, понять ее можно: нос ведь не закроешь, дышать одним ртом неудобно, а сосредоточиться и что-то закрыть, чтобы не слышать вкусных запахов еды, все-таки надо.
Если считать
События развернулись гораздо раньше.
Почти одновременно пришли мама и Вадим.
Первой вернулась с работы мама. Она быстро разделась, умылась - она учила меня и жила сама по этому правилу: вернулся с улицы, сразу умойся, обязательно с мылом, при этом надо намылить не только руки, но и обязательно лицо, потому что на улице бродят всевозможные бациллы, - так вот, она умылась за печкой, громко звякая соском умывальника, потом вошла в комнату и сделала следующее: ласково поздоровалась с Марьей и строго посмотрела на меня.
Мое сердце дрогнуло. Кошка ведь сразу чует, чью сметану съела. Есть такая поговорка. Я разом вспомнил, как провел сегодняшний день. Но мама не могла ничего узнать - я в этом был абсолютно уверен.
На всякий случай я изъявил мудрую гибкость. Раз мама не здоровается с тобой, а только окатывает подозрительно холодным взглядом, нет ничего зазорного, чтобы первым поздороваться с родной мамой.
Я это и сделал лисьим голосом.
Она кивнула и, кажется, что-то хотела ответить мне. Но именно в это мгновение пришел Вадька.
Он стоял на пороге с совершенно растерянной физиономией. И подтягивал штаны.
Это выглядело довольно забавно, ведь штаны-то под пальто. Вадька стоял какое-то время, потом локтем прихватил пальто там, где находится талия, и поддергивал его вверх. Глаза при этом у него совершали стремительное и неорганизованное движение. Ну просто дергались. На маму, на меня, на бабушку, на Марью, на пол, на потолок, на окно, в сторону.
В одной руке Вадим держал чуть припухший портфель, а в другой пачку учебников и тетрадей, перевязанных брючным ремнем. Пользуясь дедуктивным методом английского сыщика Шерлока Холмса, о котором узнал из детской радиопередачи, я довольно сообразительно вычислил, что вытащить ремень из брюк Вадьку заставили серьезные причины. И эти причины находились в портфеле.
Мама нашлась первой. Она приветливо улыбнулась и сказала Вадьке, чтобы он не стоял на пороге, что довольно странно, а входил и раздевался.
– Это вы?
– спросил он каким-то не своим, чуть севшим голосом.
Мама рассмеялась:
– Да как будто это я, действительно.
Вадька смущенно мотнул головой. И обозначил свой вопрос точнее:
– Это сделали вы?
– Да что сделала я?
– удивилась мама.
– Смотрите!
– сказал Вадька смущенно. Он положил тетрадки, обмотанные ремнем, и открыл портфель.
В нем грудились пакетики и свертки, а поверху несколько
– Откуда это?
– опросила Машка.
– Учителя, - сказал Вадька. Он, кажется, чуть отошел, перестал крутить глазами во все стороны, принялся говорить связно: - Такой устроили бенц!
Теперь уже напрягся я. Вадим, похоже, расслабился, его речь лилась раскованно, так болтают мальчишки между собой, забылся товарищ, елки-палки, а когда люди забываются, они могут выболтать что-нибудь лишнее. Хотя бы про сегодняшний день.
Так оно и было. Он с этого и начал, чудак!
– В общем, я несколько дней не ходил в школу, - сказал Вадим и этак скользом проехал взглядом по мне.
"Аккуратней! Аккуратней!" - внушал я ему на расстоянии. Но Вадька ничего не чуял сгоряча.
– Марья мне говорит вдруг сегодня: "Тебя ищут!" - Он обвел глазами присутствующих.
– Действительно! Едва разделся, как первый же учитель меня за рукав - и к директору. Ну, думаю, все! Попался! Выгонят!
Он посмотрел на Машку, как будто услышал ее неслышный упрек, ее предупреждение, наверное, напоминание про маму, ответил ей одной:
– Ой, и не говори!
– Потом продолжил рассказ: - Ну и конечно! Начинает прорабатывать! Но не за то, что в школу не ходил. А за то, что не сказал про маму и про карточки.
– У вас что, мужчина директор?
– спросила мама.
Вадька на секунду осекся. И тут же засмеялся:
– Не разыгрывайте! Это вы им сказали! Так что вы знаете кто, мужчина или женщина.
Мама пожала плечами.
– Да я даже номера школы твоей не знаю, - оказала она. И кивнула на меня: - Спроси Колю.
Я кивнул. Да что мама! Даже я сам не знал, где учится Вадька. Все утро хотел опросить и забыл.
Теперь настала пора растеряться ему. Он замолчал. Потом стал скрести макушку. От моей мамы ничего не укроется. Она тут же Вадьку прихватила:
– Давно в бане не был?
Он смутился окончательно. Мама, по-моему, тоже.
– Ну, ладно, - сказала она.
– Рассказывай. Про баню позже.
– Директор у нас старичок, - сказал Вадька.
– В общем, он ругал, ругал, потом открыл шкаф и объяснил, что учителя собрали нам еды. Всего понемногу. А скоро дадут талоны на дополнительное питание. Марье уже дали. И школа ходатайствует, чтобы нам выдали новые карточки.
Он снова поддернул штаны, теперь уже не через пальто, а напрямую, и уставился на маму.
– А я думал, это вы, - сказал Вадим, приходя в свою обычную форму: мужество плюс спокойствие.
– И-эх, чудак-человек!
– вмешалась бабушка. Потом понюхала кухонные ароматы и ринулась к керосинке. Уже оттуда, из темноватой глубины своего закутка, бабушка продолжила свою речь: - Ведь люди вокруг, люди. А ты!..
Мне показалось, она хотела сказать: "А ты шакалишь!" Да вовремя удержалась.