Собрание сочинений (Том 3)
Шрифт:
Он почесал лоб, поглядел на нее хмуро и сообщил, выстраивая в цепочку ход своих потайных мыслей:
– Один вертолет на ремонте, другой с задания только вернулся. Вот пообедают и полетят. А еще лучше - завтра.
– Завтра!
– нервно засмеялась Цветкова, и Храбриков уловил эту нервность.
– Людей заливает, а вы - завтра!
"Раз заливает, - моментально сообразил Храбриков, - вывозить надо, но так, чтобы помучилась, подрожала эта дура". И ответил, оглянувшись вокруг, нет ли кого поблизости,
– Ну, раз так, тогда конешно.
– Значит, отправите!
– обрадовалась Цветкова, и Храбриков кивнул, радуясь про себя: попробуй-ка докажи, что был этот разговор.
И припомнил еще одну подробность про Кирьянова.
Там, на прогалине, когда загрузили лося, разрубленного надвое, и Храбриков для аккуратности присыпал снегом кровавое крошево, а летчики уже торопливо прошли в кабину, Кирьянов, улыбаясь и трепля Храбрикова за плечо, спросил, кивая головой на тайгу:
– А впрямь ведь, дядя, губерния целая!
– Губерния!
– охотно согласился Храбриков.
– А правда, дядя, что меня поэтому "губернатором" кличут?
– тушуясь, спросил Кирьянов.
Цепкий Храбриков понял, к чему этот разговор, обрадовался ему, подтвердил, отводя глаза и как бы стесняясь передать хорошему человеку, что говорят о нем заглазно:
– Как есть, кличут.
Кирьянов зароготал, опять больно хлопая экспедитора по плечу, и Храбриков хихикнул тоже. Хихикнул от души: нет, не зря он жизненный итог такой сделал, что при должности никогда не пропадешь. Не то что на должности.
Подробность эта держалась у него в голове до тех пор, пока Цветкова, довольная разговором с ним, не свернула за избу.
"Петр Петрович не продаст, - подумал он удовлетворенно и продолжал свою мысль с ожесточением: - Кабы вот только я его не продал!"
– Юридически пули в жестяной коробке и происшествие на Енисее не связаны между собой. Это особые, отдельные дела.
– Что ж. Вы положили козырную карту. Я действительно не ожидал такого.
– Вы, кажется, полагали, что хорошо разбираетесь в людях?
– Оставим это. Жестянка с пулями - убедительное доказательство. И я готов ответить за это. Но почему вы проводите параллели между охотой на лосей и тем, что случилось?
– Но разве это не две стороны одной медали?
– Я не понимаю.
– Понимаете, но не хотите признать. Итак, оставим пока лосей. Вернемся к людям.
25 мая. 15 часов
СЛАВА ГУСЕВ
Когда на рассвете Семка разбудил его удивленным криком и, высунувшись из палатки, Слава увидел, что холм, на котором расположен лагерь, окружен водой, он не испугался, не растерялся, а велел греть завтрак.
Заспанные и взлохмаченные, вылупились из нагретых спальников дядя Коля Симонов и Орелик, беспокойно заколготились, озираясь
– А что, мужики!
– заорал Валька, подбегая к краю снега и брызгая водой в лицо.
– Это даже ничего! Речка сама подгребла! Хоть умоемся!
– Снег, обратно, таять не надо, - поддержал его Семка, набирая чайник. Костер уже трепыхался, будто живой, щелкая сучьями, норовя заговорить, создавая уют и полевую домашность.
– Погодьте орать!
– осадил парней дядя Коля.
– Еще натужимся счас, похоже по всему, таскать оборудование придется.
Слава неторопливо обошел образовавшийся остров по кромке воды. Снег заметно осел, ноги хлюпали в снежной жиже, но глубоко не проваливались. Видно, им повезло, они устроились на холме, основательно подтаявшем снизу, и земля находилась неглубоко.
Счастья, однако, в этом было маловато, приходилось что-то соображать, хотя чем внимательней приглядывался Слава, тем больше успокаивался: постепенно созревал вариант действий.
Он воткнул у стыка воды и снега сучья для заметы и подошел к костру. Вчерашний ужин дымился, разъяряя аппетит, они забарабанили ложками, умиротворяясь хорошей едой и хорошим утром.
Солнце, словно играясь, пряталось за редкие летние облака, выбегало снова, синя прозрачную воду, роняя слепящие блики. После завтрака наступал обычный сеанс связи, и, когда Семка настроился, Слава, не говоря ничего другим, не советуясь, продиктовал радиограмму.
Семка щелкнул выключателем, заканчивая передачу, а Орелик сказал глуховато, видно переживая:
– Слава, может, не надо самим?
Слава сдержал себя, не выразил ничем своего неудовольствия, спросил:
– А что предлагаешь?
– Вызвать вертолет, пока позволяет площадка, и переправить вещи по воздуху.
– Я думал об этом, - сказал Слава. Он действительно думал об этом и говорил правду.
– Только ты плохо знаешь Кирьянова и его прихлебателя.
– Храбрикова?
– спросил дядя Коля. Слава кивнул.
– Да уж, этот хорек вонюч, - пробормотал Симонов.
– За лишний перегон вертолета устроят канитель. Могут сократить премию.
– Но мы же попали в аварийную ситуацию, - возразил Орелик.
– Тут неглубоко, - не согласился Слава.
– Перенесем, может, не замочив ног.
Валька недовольно умолк, не согласившись, видно, с его решением, но Слава постарался сразу забыть это. "Пусть, пусть вырабатывает свои взгляды", - подумал он и, выбрав из сучьев батог покрепче, взвалил на себя чей-то рюкзак.
– Погодь-ка, - остановил его дядя Коля.
Он подхватил штатив, приборы в футляре, по примеру Славы придирчиво выбрал дрын, и они осторожно ступили в воду.