Собрание сочинений (Том 3)
Шрифт:
– Отомщу, - упрямо твердил Гаврилов.
Уж, видимо, очень был зол Гаврилов. Гора с горой, говорит, не сходится. Снова сошлись самолёт и танк.
Случилось это в конце декабря, в самый разгар боёв, когда добивали наши войска Манштейна. Танковая бригада, в которой служил Гаврилов, получила приказ прорваться к фашистам в тыл и выйти к станции Тацинской. Рядом с Тацинской большой фашистский аэродром. На аэродром и был нацелен удар танкистов.
Тронулись танки в рейд. Хмурое утро. Ползёт туман. Укрылись машины в молочной мари.
– Бей по хвостам! Бей по хвостам! Топчи по хвостам!
– пронеслась команда.
Хвост - самая уязвимая часть самолёта. На хвосте крепят рули. Сбиты рули, самолёт - игрушка.
Устремились танки к самолётным шеренгам. Режут хвосты, как бритвой. Вместе со всеми крошит фашистов и старший сержант Гаврилов.
Мчит сквозь огонь Гаврилов. Выскочил к взлётному полю. Смотрит выруливает самолёт. Глянул Гаврилов: сердце ударило в грудь, как молот.
– Он!
– закричал Гаврилов.
– Он!
– сверху из башни кричит Носак.
Видят номер 22 на борту самолёта. Развернул Гаврилов танк, устремился за самолётом. Увидел фашистский лётчик советский танк, дал мотору полные обороты и прямо поперёк взлётного поля пошёл на взлёт. Бежит машина. Перебирают колёса заснеженные бугорки. Бежит самолёт, а следом несётся танк.
– Стреляй, стреляй!
– кричит Носаку Гаврилов.
Да только мешкает что-то Носак. Никак фашиста в прицел не схватит.
Танк не чета быстрокрылому. Всё быстрее, быстрее бежит самолёт. От неровностей поля словно гусь с ноги на ногу переваливается. Не уменьшается между ними - растёт расстояние. Уходит из рук стервятник.
Добежал самолёт до границы поля. Тут проходил овражек. Подпрыгнул. Повис в воздухе. Вот-вот начнёт набирать высоту.
– Стреляй!
– дико кричит Гаврилов.
В это время и танк подскочил к овражку. Коснулся овражной кручи и - о чудо!
– как лыжник с трамплина, за самолётом - в воздух. В эту минуту Носак и стрельнул. Вышел снаряд смертоносным жалом. Лизнул самолётную твердь. Рухнул фашист на землю.
Танк хотя и свалился тогда в овражек, но цел, невредим и счастлив.
Более 300 самолётов уничтожили в этот день советские танкисты на аэродроме в Тацинской. Да и не только здесь. И на другие аэродромы совершили танкисты рейды.
Сбивали фашистов метким огнём зенитчики. Советские истребители встречали фашистов в небе. Ничего не получилось у фашистов с мостом небесным.
Рухнул воздушный мост.
"ЧТИТ И ПОМНИТ"
Идут последние дни Сталинградской битвы. Станица Садовая. На пути к Сталинграду. Почти от самых железнодорожных путей тянутся тут бараки. Когда-то здесь были склады. Сейчас госпиталь для раненых и обмороженных фашистских солдат.
Много их. Прибывают всё новые.
Прибыли вместе с другими и солдаты Отто Шредер
В стонах и муках лежат солдаты. Обходят врачи бараки:
– Мужайтесь! Мужайтесь! Вы гордость рейха. Вы доблесть рейха. Чтит вас родина. Чтит и помнит.
Лежат солдаты. Однако у всех тревога. Что ожидает их впереди? Где-то рядом идут бои. Раскаты слышны орудий. Боятся солдаты русского плена. Наступает Советская Армия. Волнуются и сами врачи. Звонят они в штаб к начальникам.
– Не беспокойтесь, - отвечают начальники.
– Не бросим больных, не бросим. Не попадут они к русским в плен.
Заверяют врачи солдат:
– Не попадёте вы к русским в плен.
И снова:
– Мужайтесь! Мужайтесь! Вы гордость рейха. Вы доблесть рейха. Чтит вас родина. Чтит и помнит.
И верно. Слух прошёл по баракам: едет полковник из штаба, везёт ордена-кресты. Вручат храбрецам награды.
Повеселели солдаты. Поднялся солдатский дух. Не забыла их родина. Чтит и помнит.
Прибыл полковник.
– Смирно!
– команда идёт по баракам.
Замерли все: и врачи и больные. Вручает полковник солдатам награды. Идёт вдоль нар, никого не обходит. Косят Шредер и Пикер глазами. Скоро и к ним подойдёт.
– Хайль Гитлер!
– произносит полковник. И цепляет солдатам почётный знак.
– Хайль!
– отвечают солдаты.
– Хайль!
– прокричали и Шредер и Пикер.
Лежат солдаты в крестах, в наградах. Оценён их ратный труд.
И всё же волнует солдат вопрос: как же с отправкой на родину? Кто-то полез к полковнику - не грозит ли солдатам плен?
– Не грозит, не грозит, - ответил полковник.
– Не опасайтесь. Слово моё и фюрера.
Уехал полковник. Оставил какой-то приказ в пакете. Сказал - вскрыть, если прорвутся к Садовой русские. Прорвались русские. Вышли утром они к Садовой. Вскрыли пакет начальники. Читают приказ. В приказе чёрным по белому - сжечь, уничтожить солдат и солдатский госпиталь.
Сдержало начальство слово. Не попали солдаты в плен. Плеснули фашисты бензин на бараки. Взвились к небу огонь и дым. Утонули в пожаре несчастных крики.
ПОСМОТРЕТЬ НА ГЕРОЕВ
Добивает фашистов Советская Армия.
Молодые солдаты - башенный стрелок Степан Басов и механик-водитель Павел Костров - мечтали посмотреть на настоящих героев. Восхищались они мужеством защитников Сталинграда:
– Вот ведь люди какие! Как скалы стояли. Не сломили фашисты город. Вот бы глянуть на них, на героев!
Служили солдаты в составе Донского фронта, в танковой бригаде подполковника Якубовского. Наступил день, когда армия, в которой служили танкисты, перешла в наступление. Прорвали советские войска оборону противника. Идут к Сталинграду. Довольны Костров и Басов - вот повезло, своими глазами увидят они героев.