Собрание сочинений (Том 4)
Шрифт:
Ш у т (Кубанцу, тихо). Спит?
К у б а н е ц. Спит. С повинной явился?
Ш у т. Что ему моя повинная? С новыми шутовствами я.
К у б а н е ц. То-то с шутовствами. Выдумал бы раньше новые шутовства, так не разгневал бы барина. Должен бы, кажется, свою выгоду понимать.
Ш у т. Что, лихо он вчера?..
К у б а н е ц. Да уж было выпито. Теперь вот ежели проснется да опохмелиться не спросит - ох будет тут всем жарко!
Ш у т. А народу навалило...
К у б а н е ц. К
Ш у т. Ты, мудрец. Ты меня первым впусти, слышь?
К у б а н е ц. А как без опохмёлу встанет? И тогда взойдешь первым?
Ш у т. Ежели долго прожду, то все шутовства забуду.
К у б а н е ц. А как взойдешь, а он тебе опять зубы выбьет?
Ш у т. А у меня всего четыре осталось. Что мне четыре зуба? (Садится.)
С улицы в сени входит Т р е д ь я к о в с к и й.
С л у г а. Как доложить?
Т р е д ь я к о в с к и й. По приказу явился пиит Василий Тредьяковский.
С л у г а (Кубанцу). Тредьяковский какой-то. Говорит - по приказу.
Э й х л е р. По приказу-то оно по приказу; да только еще почивать изволят Артемий Петрович.
Т р е д ь я к о в с к и й. И как скоро проснутся?
К у б а н е ц. А это спроси у него. Войди да спроси. Ну-ка?
Т р е д ь я к о в с к и й. Как же мне - ждать?
К у б а н е ц. Возьми место, обожди.
Т р е д ь я к о в с к и й (садится на свободный стул возле шута). Я пришел в тот час, как велено.
К у б а н е ц. Подумаешь, велика птица. Тут и генералы дожидаются.
Звон колокольчика из спальни. Беготня слуг.
Т р е д ь я к о в с к и й. Благовестят! Наконец-то!
Л е о н т ь е в. А и дерзок ты, Тредьяковский. Как тебя терпят?
Т р е д ь я к о в с к и й (указывая на шута). А он не дерзок? Дерзит сильнейшим мира сего.
Л е о н т ь е в. Так он - шут. Ему дерзить полагается по должности: если не дерзит, так ведь не смешно.
Т р е д ь я к о в с к и й. Мне тоже по должности полагается, хотя и через иные причины.
Ш у т. Ишь ведь. Туда же.
Л е о н т ь е в. Через какие же причины, Тредьяковский, тебе дерзить полагается?
Т р е д ь я к о в с к и й. Я - пиит. Я выше всех владык. И вы неправильно произносите мое прозвание: не Тредьяковский, а Тре-ди-а-ковский. Потому что я происхождения духовного.
В о л ы н с к и й (зовет). Васька!
К у б а н е ц. Что, батюшка, прикажете?
В о л ы н с к и й. Кто там есть?
К у б а н е ц. Да полагаю, прежде бы впустить девицу.
В о л ы н с к и й. Что за девица? Не отпетая какая-нибудь?
К у б а н е ц. Весьма благоприличная дева. Сказывает - из благородных, офицерская, дескать, дочь, ее высочества принцессы Анны Леопольдовны камер-фрейлина.
В о л ы н с к и й. Ну давай
Кубанец вводит В а р е н ь к у.
Ее высочеству прислуживать изволите?
В а р е н ь к а. Так точно.
В о л ы н с к и й. При какой состоите части?
В а р е н ь к а. При чулках. На ножки надеваю и обратно снимаю, в стирку-штопку отдаю и чулочный ларь стерегу.
В о л ы н с к и й. И что же, жалует вас ее высочество?
В а р е н ь к а. Ее высочество ко всем служанкам весьма добры и милостивы.
В о л ы н с к и й. В настоящее время, поди, ее высочество к свадьбе готовятся?
В а р е н ь к а. Как же не готовиться? Такое событие в жизни девицы.
В о л ы н с к и й. Об женихе часто поминать изволит?
В а р е н ь к а. Поминают.
В о л ы н с к и й. А как именно поминают?
В а р е н ь к а. Что, мол, хороший человек принц Антон. Почтительный весьма и нежный, ни грубиянства от него, ничего.
В о л ы н с к и й. А любит она его?
В а р е н ь к а. Как же девице не любить мужчину.
В о л ы н с к и й. Вот ты говоришь, она милостива. А герцог Бирон говорит, что она уничижительна и недоступна.
В а р е н ь к а. Бог его знает, с чего он так говорит.
В о л ы н с к и й. Вот бы ты выбрала минутку да пересказала ей, что герцог на нее возводит напраслину.
В а р е н ь к а. Про герцога? Чтоб я пересказала?
В о л ы н с к и й. Почему же бы не ты?
В а р е н ь к а. Я, барин, человек маленький. Затрещат мои косточки на дыбе за такие пересказы - никто и не услышит, и вы первый не услышите, как они трещат.
В о л ы н с к и й. Я потому тебя попросил, что ее высочество, говоришь, к тебе добра. И еще бы ты ее известила, что есть у нее друзья преданные и верные, такие, что в трудный час за нее в огонь и в воду. Спросит - кто такие? Ты меня назови.
В а р е н ь к а. Не могу, барин, и не просите.
В о л ы н с к и й. Ей приятно будет. Она тебя наградит. И я награжу.
В а р е н ь к а. А я после того буду ходить озираючись и ждать, что на меня "Слово и дело" крикнут. Нет, барин, какая я ни есть последняя спица в колеснице, а и мне моя жизнь дорога. И если смею совет вам подать?..
В о л ы н с к и й. Совет? Ты?
В а р е н ь к а. Не гневайтесь, я ведь только вас жалеючи. Не след бы и вам в подобные дела встревать.
В о л ы н с к и й. Ты что, девка, врешь? В какие такие дела?
В а р е н ь к а. А вот - меж принцессой и герцогом.
В о л ы н с к и й. Будя врать. Ни во что я не встреваю. А и встрял бы - не твое рабье дело.
В а р е н ь к а. Конечно, барин, воля ваша.
В о л ы н с к и й. То-то. Я - кабинет-министр. Во все могу вмешаться.