Собрание сочинений Том 6
Шрифт:
— Чего, — говорит, — это вас в такую пору носит: видите, вы мало в воду не попали.
— Так, — говорят, — горе у нас большое, мы до архиерея спешим: хотим прежде своих врагов его видеть, щобы он на нашу руку сделал.
— А что вам надо сделать?
— А чтобы он нам нехрещеного попа оставил, а то мы такие несчастливые, що в турки пидемо.
— Как в турки пидете! Туркам нельзя горелки пить.
— А мы ее всю вперед сразу выпьем.
— Ишь вы, какие лукавые.
— Да що же маем робить при такой
Незнакомый говорит:
— Ну так расскажите-ка мне всё толком.
Те и рассказали. И так ни с того ни с сего, стоя у проруби, умно все по порядку сказали и опять дополнили, что если архиерей им не оставит того Савву, то они «всей веры решатся».
Тут им этот незнакомый и говорит:
— Ну, не бойтесь, хлопцы, я надеюсь, что архиерей хорошо рассудит.
— Да воно б так и нам, — говорят, — сдается, что такий великий чин маючи, надо добре рассудить, а бог его церьковный знае…
— Рассудит; рассудит, а не рассудит, так я помогу.
— Ты?.. а ты кто такой?
— Скажи: як тебя звать?
— Меня, — говорит, — звать Саввою.
Казаки друг друга и толкнули в бок.
— Чуете, се сам Савва.
А тот Савва им потом: «Вот, — говорит, — вы пришли куда вам следует, — вон на горке монастырь, там и архиерей живет».
Смотрят, и точно: виднеть стало, и перед ними за рекою на горке монастырь.
Очень казаки удивились, что под такою суровою непогодою без отдыха прошли сорок верст, и, взобравшись на горку, сели они у монастыря, достали из сумочек у кого что было съедобного и стали подкрепляться, а сами ждут, когда к утрене ударят и отопрут ворота.
Дождались, вошли, утреню отстояли и потом явились на архиерейское крыльцо просить аудиенции.
Хотя наши архипастыри и не очень охочи до бесед с простецами, но этих казаков сразу пустили в покои и поставили в приемную, где они долго, долго ждали, пока явились сюда и перегудинский поп, и благочинный, и поп Савва, и много других людей.
Вышел архиерей и со всеми людьми переговорил, а с благочинным и с казаками ни слова, пока всех других из залы выпустил, а потом прямо говорит казакам:
— Ну что, хлопцы, обидно вам? Некрещеного попа себе очень желаете?
А те отвечают:
— Милуйте — жалуйте, ваше высокопреосвященство: як же не обида… такий був пип, такий пип, що другого такого во всем хрыстианстве нема…
Архиерей улыбнулся.
— Именно, — говорит, — такого другого нема, — да с этим оборачивается до благочинного и говорит:
— Поди-ка в ризницу: возьми, там тебе Савва книгу приготовил, принеси и читай, где раскрыта.
А сам сел.
Благочинный принес книгу и начал читать: «Не хощу же вас не ведети, братие, яко отцы наши вси под облаком быша, и вси сквозь море проидоша, и вси в Моисея крестишася во облаце
На этом месте архиерей и перебил, говорит:
— Разумеешь ли, яже чтеши?
Благочинный отвечает:
— Разумею.
— И сейчас ли только ты это уразумел!
А благочинный и не знает, что отвечать, и так наоболмаш * сказал:
— Слова сии я и прежде чел.
— А если чел, так зачем же ты такую тревогу допустил и этих добрых людей смутил, которым он добрым пастырем был?
Благочинный отвечал:
— По правилам святых отец…
А архиерей перебил:
— Стой, — говорит, — стой: иди опять к Савве, он тебе даст правило.
Тот пошел и пришел с новою книгою.
— Читай, — говорит архиерей.
— Читаем, — начал благочинный, — у святого Григория Богослова * писано про Василия Великого, что он «был для христиан иереем до священства».
— Сие к чему? — говорит архиерей.
А благочинный отвечает:
— Я только по долгу службы моей, как оказался он некрещеный в таком сане…
Но тут архиерей как топнет:
— Еще, — говорит, — и теперь все свое повторяешь! Стало быть, по-твоему, сквозь облако пройдя, в Моисея можно окреститься, а во Христа нельзя? Ведь тебе же сказано, что они, добиваясь крещения, и влажное облако со страхом смертным проникали и на челе расталою водою того облака крест младенцу на лице написали во имя святой троицы. Чего же тебе еще надо? Вздорный ты человек и не годишься к делу: я ставлю на твое место попа Савву; а вы, хлопцы, будьте без сомнения: поп ваш Савва, который вам хорош, и мне хорош и богу приятен, и идите домой без сомнения.
Те ему в ноги.
— Довольны вы?
— Дуже довольны, — отвечают хлопцы.
— Не пойдете теперь в турки?
— Тпфу! не пидемо, батьку, не пидемо.
— И всю горелку сразу не выпьете?
— Не выпьемо от разу, не выпьемо, цур ий, пек!
— Идите же с богом и живите по-христиански.
И те уже готовы были уходить, но один из них для большего успокоения кивнул архиерею пальцем и говорит:
— А будьте, ваша милость, ласковы отойти со мною до куточка.
Архиерей улыбнулся и говорит:
— Ну хорошо, пойдем до куточка.
Тут казак его и спрашивает:
— А звольте, ваша милость: звиткиля вы все се узнали, допреже як мы вам сказали?
— А тебе, — говорит, — что за дело?
— Да нам таке дило, чи се не Савва ли вас всим надоумив?
Архиерей, которому все рассказал его келейник Савва, посмотрел на хохла и говорит:
— Ты отгадал, — мне Савва все сказал. А сам с этим и ушел из залы.