Собрание сочинений: В 11 т. Т. 2: 1960-1962 гг.
Шрифт:
А вот как говорят эти люди:
«Душу выну из меррзавцев», «Вернутся - изобью в кровь, - думал он.
– Этого паиньку штурмана и этого генерального мерзавца»…
…А вот и декларируемые нормы их поведения:
«Он обладал правом понижать в должности, давать выговоры, раз носить, снимать, смещать, назначать, даже, кажется, применять силу и, судя по всему, был намерен делать все это».
Впрочем, подчеркнутая грубость - это единственное качество, которое позволяет отличать героев А. и Б. Стругацких если не друг от друга, то по крайней мере от героев Г. Гуревича или И. Забелина…
Лукьянин В. Рожденный прогрессом//Москва, 1964, №5.
…В отличие от героев Ефремова, вполне сознательно приподнимающего их над людьми нашего времени,
Моральные искания героев каждой из упомянутых книг Стругацких ясно сформулированы устами бортинженера Ивана Жилина в повести «Стажеры». Жилин, привязавшись к юному стажеру Юре Бородину, думает о том, что мог бы помочь миллионам таких же Юриков, оставшихся на Земле. (…) Но подлинный художник не имеет права ограничиться одним лишь декларированием своих воззрений.
Идея должна найти свое образное выражение! И вот, читая книги Стругацких, мы убеждаемся, что это у них получается. И люди старшего поколения - экипаж «Тахмасиба»: командир Алексей Быков, планетолог Владимир Юрковский, штурман Михаил Крутиков, бортинженер Иван Жилин, и представители молодежи - стажер Юрий Бородин, «смерть–планетчики» с астероида Эйномия обретают видимые и осязаемые черты человека новой формации, шагнувшего из царства необходимости в царство свободы.
У героев Стругацких есть своя, выверенная мера поступков и по ведения, не позволяющая сфальшивить или принять малое и не очень значительное за большое и важное. Они, как правило, люди мужественные и смелые, не страшатся опасностей, охотно идут на риск. Возьмем, к примеру, Юрковского. Известный всей планете ученый, он в качестве генерального инспектора совершает «поездку» по трассам Солнечной системы. И когда на Марсе проводится облава на чудовищных пиявок, этот, уже немолодой человек, первым проникает в пещеру, куда скрылись спасшиеся страшилища. Тот же Юрковскии укрощает бунт «нищих духом» на астероиде Бамберга и в конце концов погибает во время исследования колец Сатурна, пытаясь помочь раздавленному каменной глыбой Крутикову…
…Изображая будущее, Стругацкие выдвигают на первый план острые, а иной раз даже трагические конфликты, к которым приводят неизбежные противоречия между стремлением человека покорить Вселенную и сопротивлением материи; между творческой одержимостью коллектива ученых и общественной целесообразностью, лимитирующей их действия; между субъективным пониманием нравственного долга и объективными историческими закономерностями, которые иногда заставляют отказаться от поступка–подвига, преждевременного в данных условиях.
Творчество Стругацких оптимистично. Во всех своих построениях они исходят из непреложного тезиса: истинная человечность не может быть неразумной. Разумное не может быть негуманным…
Брандис Е., Дмитревский В. Мир будущего в научной фантастике.
– М.: Знание, 1965.
Б. Стругацкий
КОММЕНТАРИИ К ПРОЙДЕННОМУ 1960 —1962 гг.
«ВОЗВРАЩЕНИЕ. ПОЛДЕНЬ, XXII ВЕК»
Этот роман задуман был, видимо, в самом начале 1959 года. Вот первое упоминание о нем:
19.03.59 - АН: «Теперь о «Возвращении». Пришли мне три своих неудачных варианта, хочу поглядеть, по какому пути ты идешь. Все три. У меня сильное подозрение, что ты прешься не по той дорожке - слишком тебя занимает психология. От одной психологии добра не жди. Буду ждать с нетерпением…» Работа шла трудно. Изначально будущее сочинение мыслилось авторами как большой утопический роман о третьем тысячелетии, но в то же время и как роман приключенческий, исполненный фантастических событий, то есть отнюдь не как социально–философский трактат.
16.12.59 - АН: «…Срочно давай идеи для «Возвращения». Я более или менее разработал первую часть, но мне нужны хорошие планы для части о «кхацкхах» и, самое главное, для части последней - «Творцы Миров», о человечестве в канун четвертого тысячелетия. Расстарайся, брат. Часть о перелете к кхацкхам должна быть сильно приключенческая, а последняя часть - психологически–утопическая с диковинами и гвоздиками». Сохранилась
«… В самом начале 21 века одна из первых межзвездных экспедиций, производившая эксперименты по движению на возлесветовых скоростях, выпадает из «своего» времени и возвращается после перелета, продолжавшегося несколько лет, на Землю конца 22 века. Перелет был трудный, выжили только два человека - штурман и врач. Они и являются героями повести. Оказавшись в коммунистическом будущем, они сначала теряются, не зная, смогут ли стать полезными членами общества, но затем находят свое место в общем строю, спешно наверстывают каждый в своей области все, чего добилось человечество за прошедшие два века, и приглашаются принять участие в дальней звездной экспедиции, имеющей целью найти во Вселенной братьев Человека по разуму. На новейшем по новому времени корабле (гравитабль, оборудованный «двигателями времени») они достигают довольно отдаленной планетной системы, на одной из планет которой обнаруживают разумную жизнь. Следует встреча с иным человечеством, описание их жизни и приключения на незнакомой планете. Земляне с точки зрения этих людей являются новой, чрезвычайно стремительной и активной формой жизни. «Медленное человечество» по условиям эволюционного развития на их планете очень плохо приспособлено к быстрому и активному прогрессу, настолько плохо, что, несмотря на значительно более длительную историю, чем история человечества на Земле, они едва успели добраться до употребления не очень сложных машин. Тем не менее «медленное человечество» продолжает упорно, хотя и очень замедленными темпами, двигаться вперед. Оказав «братьям по разуму» посильную помощь, земляне, несколько разочарованные, возвращаются на Землю. Они прибывают в Солнечную систему через тысячу лет. Земля изменилась неузнаваемо, все планеты земного типа «выправлены» и стали такими же цветущими и заселенными мирами, как сама Земля. Планеты–гиганты «разрабатываются» в качестве неисчерпаемых источников даровой энергии для грандиозных экспериментов по исследованию структуры пространства и времени и для сверхдальней связи с другими мирами Вселенной. Люди научились «творить» любые вещи из любого вещества. Оказавшись в этом мире, герои снова на некоторое время теряются и снова находят свое место среди многих миллиардов «властелинов» необычайных машин, «творцов» новых миров и замечательных художников. ИДЕЯ. Показать две последовательные ступени развития человечества будущего. Показать неисчерпаемые технические и творческие возможности человечества. Показать, что люди будущего - именно люди, не утратившие ни любви, ни дружбы, ни страха потерь, ни способности восхищаться прекрасным. Показать некоторые детали коммунизма «во плоти». Показать несостоятельность «теории» ограниченных возможностей познания для человека, взятого отдельно». Даже со скидкой на специфику издательской заявки, как некоего особого жанра, по прочтении этого текста приходится признать, что авторы явно так и не уяснили себе сами, что же они хотят писать - приключенческий роман или утопию. Это им еще предстоит выяснить. Методом проб и ошибок.
Сохранились наметки к роману в экспедиционном дневнике БН времен Харбаза и Кинжала - это была экспедиция АН СССР по поиску места для строительства на Северном Кавказе гигантского по тем временам 6–метрового телескопа, специальные наблюдения за качеством изображений производились на горах Харбаз, Кинжал и Бермамыт.
8.07.60: «Хорошо бы вставить в «В» «Г<игантскую> Ф<луктуацию>» как рассказ Горбовского (или Лурье)».
10.07.60: «Заставить героев «В» решать кроссворды года».
16.07.60: «Хорошо бы ввести в «В» маленькие рассказики из нынешней жизни - для контраста и настроения - а 1а Хемингуэй или Дос–Пассос. Не позволят, наверное. (Блокада, война - Сталинград, военный коммунизм, 37 год, смерть Сталина, целина, запуск спутника и ракеты…)»
28.07.60: «Юра <шофер>: «Я когда в конце сезона с машиной прощаюсь, каждый раз целую ее в баранку - прощай, милая».
– Использовать для Горбовского или Кондратьева».
12.08.60: «Не забыть в «В»: «Можно я здесь прилягу» - встреча с Горбовским».