Собрание сочинений: В 11 т. Т. 2: 1960-1962 гг.
Шрифт:
– Хотите водки?
– Он все еще вздрагивал и поеживался.
Он поднял на меня глаза, и я увидел, что он колеблется. Тог да я встал, сходил за водкой и принес два стакана. Он уставился на водку, затем снова посмотрел на меня.
– Знаете… - нерешительно сказал он.
– Пожалуй, не сто ит… - Он снова посмотрел на водку и вдруг махнул рукой.
– А ну их всех! Выпью!
Он взял свой стакан, чокнулся со мной и выпил залпом. Я по додвинул ему холодные котлеты и налил еще. Он
– Все равно никто не узнает, - заявил он.
– А узнают, так тоже не беда.
Я заметил у него на ладони свежие царапины. Под ногтями было полно грязи, а один ноготь был сломан и надорван, и на нем запеклась кровь.
Он взял с тарелки котлету, сунул ее целиком в рот и невнятно спросил:
– Что тут у вас новенького?
– Где это - у нас?
Он немножко смешался.
– Ну здесь, в этих краях… И вообще… Я на своей машине газет не получаю.
Я сказал, что на своей даче тоже не получаю газет. Он кивнул и снова протянул руки к огню.
— А тут у вас ничего… Только холодно.
— Погода дрянная, - сказал я.
– Лето называется…
— Да, погодка не летняя, - сказал он с удовольствием.
– Дождь. Кругом дождь. Я там влез в кусты - мокро, ужас!
– Он радостно засмеялся.
Странный он был человек: грязный, мокрый, промерзший и все–таки чем–то необычайно довольный.
— Так что же у вас за машина?
– спросил я иронически.
— «Победа», - быстро ответил он. Слишком быстро.
— Не вездеход?
— Да нет, пожалуй, не вездеход.
— И вас, конечно, снесло в кювет, - сказал я.
— А почему - конечно? Впрочем, действительно снесло. И представьте себе, именно в кювет… А скажите, сельсовет у вас тут есть?
Врал он весело и совершенно откровенно - он даже не пытался скрывать этого.
– Нет, сельсовета у нас нет, - сказал я медленно.
– У нас дачный поселок. А зачем вам сельсовет?
Он засмеялся мне в лицо:
— А как же! Машину вытащить надо? Надо. А чем тащить? Трактором?
— Да, - сказал я неопределенно.
– Действительно… Трактором.
Наступило молчание. Он смотрел на меня с откровенной насмешкой. Тогда я сказал внушительно:
– А вот милиция у нас есть. Совсем рядом - через два дома…
Незнакомец замахал на меня руками.
— Ну зачем же милиция?!
– закричал он.
– Давайте уж как–нибудь обойдемся без милиции!
— Давайте, - согласился я. Он мне нравился, несмотря ни на что. Бдительность моя дремала.
— Славный у вас поселок, - заявил он неожиданно.
– Тут дачу можно снять?
— Чего славного?
– проворчал я.
– Грязища да скука…
— Скука? Какая же это скука? Кругом зелень, речка, наверное,
— Речка есть, - сказал я.
— Ну вот видите! И девушки здесь, наверное, приятные…
— Откуда здесь девушки, - сказал я сердито.
– Одни жены дачные - поперек себя шире…
Он так и залился смехом, совершенно детским, и долго не мог остановиться, а потом вдруг настороженно прислушался и спросил:
— А до города далеко отсюда?
— Километров тридцать.
Я увидел, что вокруг его свернутой куртки натекло воды. Я нагнулся и протянул к куртке руку - он поймал меня за запястье.
– Не надо… - попросил он. Пальцы у него были горячие и твердые, как железо.
– Она же вся мокрая… - сказал я и попытался освободиться.
Он легко отвел мою руку.
– Ей–богу, не надо. Так высохнет. И потом я скоро все равно пойду.
Он отпустил мою руку.
– Куда же вы пойдете в такой дождь?
– сказал я.
– Оставайтесь ночевать.
Он подмигнул мне.
— А машина? Вдруг сопрут!..
— Как хотите, - сухо сказал я. Все–таки он очень утомлял, этот странный человек.
А он весело запел: «Как в моем садочке…», опустился на корточки и стал разворачивать свою неприкосновенную куртку. Когда он развернул ее, откуда–то выпала маленькая черная коробочка и стукнулась об пол. Он ее сразу подхватил и сунул обратно в куртку. Я заметил только, что на коробочке горел зеленый огонек.
– Чуть не раскокал… - прошептал незнакомец и снова свер нул куртку изнанкой внутрь. Я промолчал.
Он легко вскочил и бесшумно подошел к окошку. Я сидел и смотрел, как он, прижав лицо к стеклу, вглядывается в темноту.
– Это главная улица, да?
– спросил он, не оборачиваясь.
Я сказал, что главная. Великолепного сложения был этот человек - стройный, плечистый, настоящий борец. Черное трико словно обливало его.
Он повернулся, несколько раз прыгнул на месте - мягко, как кот, и сказал весело:
— Вот я и обсох. Спасибо.
— На здоровье, - буркнул я и подумал, а не спросить ли у него все–таки документы.
Но в эту минуту на улице взревели моторы, и в окна ударил свет прожектора.
– Прекрасно!
– сказал незнакомец.
– Это за мной.
Он сразу как–то подтянулся, перестал улыбаться, торопливо подобрал и набросил на плечи свою куртку и снова подошел к окну. Я увидел, что он открывает окно, и на всякий случай поднялся. На улице под дождем стояли две огромные машины на гусеницах. Послышались голоса. Незнакомец открыл окно и высунулся по пояс. «Сейчас он сунет руку в задний карман…» - подумал я и приготовился на него прыгнуть. Но он только крикнул:
– Ксан Ксаныч, я здесь!