Собрание сочинений в 3-х томах. Т. I.
Шрифт:
— Как же — говорил... Все равно требуют. И Репинский там, и Ковшов, и Анисим Безуглов. Всех допрашивают... по очереди.
Услышав про Ширяева, Нюша бросилась к Акимычу и схватила его за рукав:
— Это правда, дедушка? А за что Ширяева забрали?
— Видать, есть за что, — с таинственным видом ответил Акимыч. — Слух идет: Тишку Горелова изловили. А он с Ширяевым будто бы одной веревочкой связан. Вот теперь и пошло разматываться...
— И Горелова забрали? — вскрикнула Нюша.
— Говорят, Митька его выследил. В городе, на станции, — продолжал
Нюша облегченно вздохнула. Как много теперь прояснится, как легко будет Степе доказать свою невиновность!
— Идите скорее, Николай Сергеевич, — обратился Акимыч к Лощилину. — Ждут же вас, требуют...
Обернулась к механику и Нюша и замерла от удивления. Склонившись над мотором, тот невидящими глазами смотрел в сторону и настороженно ждал, что же еще скажет Акимыч. На скулах у Лощилина перекатывались крупные злые желваки, на лбу проступила испарина.
— Николай Сергеевич, вы слышите?.. — негромко позвала Нюша.
— Что?! — вскинул голову Лощилин. — Ах, да... в эмтээс зовут. — Он рывком опустил капот над мотором, вытер масленые руки и обернулся к сторожу: — Хорошо, Акимыч, иди. Скажи, что я скоро буду. Осталось еще две машины проверить.
И Лощилин, не оглядываясь, пошел поперек вспаханного поля, к окраине Русланова взгорья, где работала на тракторе Феня.
Акимыч с досадой махнул рукой:
— Ну вот... Гонялся за ним, высунув язык, а он и ухом не повел. Чего я в конторе скажу?
— Дедушка, — попросила Нюша Акимыча, когда тот направился к Кольцовке, — скажи там Зойке, чтобы она сменила меня поскорее. Очень мне в деревню надо попасть...
Акимыч ушел. Нюша тронула трактор, сделала круг, другой, то и дело поглядывая в сторону Кольцовки — не покажется ли Зойка.
Но подруги не было.
Нюша пошла на третий круг и тут заметила, что из перелесков выскочил какой-то мальчишка и помчался к ее трактору.
Нюша вгляделась и узнала Леньку.
Бежал он как-то странно — что-то выкрикивал, размахивал левой рукой, ожесточенно грозил кому-то кулаком, а правую руку неотрывно держал у лица.
Остановив трактор, Нюша спрыгнула на землю и побежала навстречу братишке.
— Опять поцапался с кем-нибудь? Ну и огарок же ты... Тяжело дыша, Ленька остановился против сестры, и она увидела на его лице широкий багровый шрам — след ременного кнута.
— Погоди, погоди... — испугалась Нюша, хватая Леньку за ладонь и пытаясь рассмотреть затекший правый глаз. — Вы что ж, чумовые... на кнутах схватились? Ведь без глаза останешься!
— У-у, гад ползучий!.. — выругался Ленька. — Не было кирпича на его голову, а то бы я ему запустил...
— Кто это тебя так разделал? — спросила Нюша, срывая прохладный лист подорожника и прикладывая его к поврежденному глазу братишки.
— А он все... механик этот... Лощилин, — буркнул Ленька, все еще диковато оглядываясь по сторонам и готовый хоть сейчас ринуться в драку.
— Лощилин? — оторопев, шепнула Нюша. — Да ты бредишь, Ленька... Зачем ему связываться с тобой...
—
Он только что отвез на подводе в поле мешки с семенами и возвращался обратно в Кольцовку, как из оврага выскочил механик Лощилин. Он сказал, что в зареченском колхозе случилась авария с трактором и ему нужно срочно добраться туда на подводе. Ленька охотно согласился подвезти Лощилина — в телегу был запряжен жеребец Кочет и домчать до Заречья тому ничего не стоило.
Лощилин сел в телегу, Ленька повернул Кочета в сторону Заречья, и они поехали. Но потом Лощилину показалось, что лошадь идет очень тихо, и он, отобрав у Леньки вожжи и кнут, погнал Кочета быстрее. За мостом дорога раздваивалась. Ленька сказал, что на Заречье надо ехать прямо, но Лощилин повернул коня влево и ответил, что он и сам знает дорогу. Они заспорили, и Ленька потянулся за вожжами. Тогда Лощилин столкнул его с телеги. Ленька озлился и бросился догонять подводу. Но тут ременной кнут свистнул в воздухе, обжег ему лицо и угодил по правому глазу. Ленька свалился в канаву. Когда же он пришел в себя, телега с Лощилиным была уже далеко...
— А куда он поехал? — быстро спросила Нюша.
— Кто его знает... — ответил Ленька. — Погнал в сторону леса. А там и трактористов-то никаких нет.
— Вот оно что, — выдохнула Нюша, связывая воедино весть об аресте Горелова и Ширяева, и приезд милиционеров в Кольцовку, и срочный вызов Лощилина в МТС.
И она, взяв Леньку за плечо, отрывисто спросила:
— С глазом потерпишь? Бежать можешь?
— Спрашиваешь...
— Тогда разувайся и мчись в эмтээс к Матвею Петровичу! — приказала Нюша. — Расскажи ему обо всем. Только беги быстро, ног не жалей.
— А ты куда? — спросил Ленька.
— Я... я сейчас девчат всполошу.
Ленька с готовностью сбросил с ног длинноносые разбитые башмаки и с такой резвостью помчался к Кольцовке, на какую способны только деревенские босоногие мальчишки.
А Нюша через вспаханное поле побежала в противоположную сторону, где маячили тракторы Тани и Фени. Потом, сорвав с головы белую косынку, она принялась размахивать ею, как сигнальным флагом, созывая подруг к себе.
Было ясно, что Лощилин почуял недоброе и пытается скрыться из Кольцовки. «Как веревочке ни виться, а кончику быть», — вспомнила Нюша слова Матвея Петровича и была готова сделать сейчас все возможное, чтобы задержать беглеца.
Вскоре девчата остановили машины и подбежали к Нюше.
— Пожар где-нибудь? Иль авария какая? — испуганно спросила Феня.
Нюша на бегу рассказывала подругам о Лощилине.
А в это время вдоль противоположного берега по полевой дороге, уходящей к далекой синеватой гряде елового бора, быстро катилась телега. Седок то и дело взмахивал кнутом, и жеребец шел бойкой машистой рысью.
— А ведь это Лощилин! — узнала Таня. — Так и есть... Улепетывает почем зря... к лесу рвется.
— Гонит-то как! — заметила Феня. — Уйдет, пожалуй... И надо же было ему Кочета захватить...