Собрание сочинений в 4 томах. Том 3. Закономерность
Шрифт:
Внезапно Лена поняла, что он смотрит на ее оголившееся плечо.
Она вспыхнула и убежала.
После этого случая она стала тщательно закрывать шею и руки, полюбила одиночество и неясные мысли…
Однажды Лена и Джонни решили сходить на вокзал, посмотреть, нет ли в газетном киоске новых журналов.
Киоск обычно открывался перед приходом поезда. Однако на этот раз он был закрыт. Приятели решили дождаться поезда и вышли на перрон. Поезд подходил к вокзалу. Пыхтя и отдуваясь,
Ребята посмотрели на сонных пассажиров, которые, гремя чайниками, плелись к будке за кипятком, на носильщиков, напрасно ожидающих работы, и направились к выходу.
Около двери кто-то тронул Джонни за рукав и сказал:
— Простите. Не знаете ли вы, как мне пройти на Матросскую улицу?
Джонни обернулся.
Перед ним стоял юноша в грубой крестьянской одежде, с серым мешком за спиной.
— На Матросскую? — отозвался Джонни. — А мы как раз туда! Идемте с нами!
Юноша поправил мешок, подтянул кушак и пошел за Джонни и Леной.
Глава четвертая
Мадам Кузнецова полагала, что богоданному сынку, завещанному ей мужем, от роду не больше десяти лет. «В крайнем случае, — думала мадам, — если это какой-нибудь хулиган, я его сплавлю в детский дом».
С такими мыслями мадам готовилась к встрече ребенка, о котором адвокат писал в последнем письме. Она жила одиноко, грехи не удавались ей, никто не решался посягнуть на ее прелести. Поэтому она даже с некоторым нетерпением ждала Льва, рассказывала о его приезде всем соседям, знакомым и поделилась своей радостью даже с сенбернаром Васькой.
— Вот, Вася, — сказала она старому спесивому псу, — скоро ко мне приедет сынок. Ты будешь играть с ним, цыпочка моя?
Осенним дождливым вечером к Кузнецовой ввалился высокий парень с насмешливыми глазами и узкими жесткими губами, пахнущий дегтем и овчиной.
— Тетушка, — сказал он, — как бы мне увидеть гражданку Кузнецову?
Мадам, скривив губы, ответила, что Лидия Васильевна Кузнецова перед ним. Молодой человек снял шапку и улыбнулся:
— Я от вас письмо получил. Меня зовут Лев Кагардэ, я сын Никиты Петровича.
Адвокатша ахнула, опустилась в кресло и прошептала:
— Боже мой, благодарю тебя…
За что мадам благодарила бога, ей не было известно и самой. Она кинулась на шею Льву и зарыдала.
Затем она приготовила Льву ванну, вытащила белье мужа, ботинки и костюм. Хотя адвокат был сложен иначе, чем Лев, костюм его в общем сидел на юноше неплохо.
Четверть часа вертелся Лев перед зеркалом и остался доволен собою. Пиджак подчеркивал его широкие плечи и сильную спину. Стройный, с самоуверенным бледным лицом, холодными серыми глазами и огромным костистым лбом, он казался старше своих двадцати лет.
Мадам, увидев Льва в костюме, заохала, заахала,
Мадам приготовила ему постель мужа, пролив кстати слезу над ней, и позвала Льва ужинать.
За ужином она снова разговорилась. Лев слушал ее рассеянно, ел с аппетитом, подкладывал себе, не стесняясь, все новые и новые порции. Затем ушел спать.
Утром Лев вышел во двор, около сарая увидел Петра Игнатьевича — тот колол дрова.
— Это вы и есть богоданный сынок? — окликнул он Льва и захохотал.
Лев тоже рассмеялся.
— Ну, как поживает мадам? — вытирая вспотевшее лицо, спросил Петр Игнатьевич.
— Спит!
— О, поспать она охотница… Разрешите прикурить.
Лев предупредительно зажег спичку.
— Вас она еще не соблазняла? — Петр Игнатьевич подмигнул Льву.
— Нет еще.
— Ну, у нее время есть!
Они снова рассмеялись.
Во двор вошел Виктор. Он удивленно посмотрел на незнакомого лобастого парня. Ветер играл редкими светлыми волосами Льва.
— Это мой племянник, Виктор Ховань, знакомьтесь, — сказал Петр Игнатьевич. — А это Лев Кагардэ, так ведь? Тот самый, «богоданный»!
Виктор улыбнулся и подал Льву длинные белые пальцы. Лев по-мужски сильно пожал протянутую ему руку.
— Вот тебе, Витя, новый приятель. Простите, вам лет двадцать пять?
— Нет, около двадцати, — ответил Лев.
— А-а, значит, вы почти на три года старше Виктора.
— Вы когда приехали? — не зная, о чем говорить, спросил Виктор Льва.
— Вчера.
— Заходите к нам. Ладно?
— Спасибо. Зайду!
Виктор сказал дяде, что завтрак готов, и они ушли.
Лев осмотрел двор, заглянул в сад. В просвете между деревьями он увидел реку. Вода в ней отсюда казалась застывшей. За рекой лежал луг со сверкающими на солнце большими лужами. Дальше синел лес.
Лев прошел в сад и сразу же заблудился в хаосе яблонь, груш, дикой вишни. Он прошел мимо серых потрескавшихся и упавших статуй, перешел мостик через бурлящий ручеек и вдруг услышал стук. Оглянулся, увидел полуразвалившуюся беседку и вошел в нее. За верстаком кто-то работал. Когда дверь хлопнула, работавший обернулся, и Лев увидел рыжего угрюмого парня.
— Здравствуйте, — сказал Лев, осматривая комнату, наваленную обломками железа и велосипедными частями.
— Здравствуй, — грубо ответил Андрей Компанеец. — Какого тебе черта здесь надо?
— Я заблудился. Я живу у Кузнецовой. Вчера приехал.
— А-а! — Андрей усмехнулся. — Дитё?
— Оно самое.
— А курево у тебя есть? Или дети не курят?
— Есть. Что вы тут строгаете?
— Зажигалки делаю, велосипеды чиню. Работаю целый день, а зарабатываю пустяки! — Андрей выругался.