Собрание сочинений в 5-ти томах. Том 5. Золотое руно
Шрифт:
Примитивные повествователи часто используют юмористические преувеличения, чтобы позабавить своих слушателей, особенно когда тема оргиастическая. Сексуальная мощь Геркулеса, равно как и его обжорство, всегда были для греков предметом насмешек, и та бурная ночь, когда он совокупился с пятьюдесятью дочерьми Пенея, может быть сопоставлена с подвигами таких непристойных народных героев, как французский Мариус, английский Джон Распарыватель Камней, американский Пол Беньян или Тробрайндер, упоминаемый в «Сексуальной жизни дикарей» Малиновского, фаллос которого был так длинен, что, бывало, крался по деревне после того, как стемнеет, совращая неосторожных деревенских девушек. Оргиастическое приключение на Лемносе было первоначально сплошь непристойной историей; Аполлоний сохраняет несколько комических намеков — как краска на лице Гипсипилы, когда она принялась лгать, и упрек Геркулеса Ясону, «наслаждающемуся целый день в объятиях Гипсипилы, чтобы снова заселить остров детьми мужского
Я сомневаюсь, что надо включать Орфея в число аргонавтов. Однако Ферекид вносит его в список, и пропустить Орфея означало бы исключить из маршрута Самофракию; кроме того, забиякам-аргонавтам требовался музыкант, чтобы поддерживать среди них мир, ничуть не меньше, чем кормчий, а от Ясона, кажется, в этом отношении было мало толку. Орфический взгляд на религию вполне мог достичь Греции за много столетий до того, как он впервые был выражен в литературе в VI веке до н. э.: Орфей, как говорят, посетил Египет, но я не думаю, что он принес свои мистерии оттуда. Доктрина орфических гимнов о метемпсихозе содержит множество кельтских терминов и могла с большей вероятностью прийти к кельтам от гиперборейских друидов. Указания Орфея, как следует вести в себя мертвым в подземном мире (глава 18) взяты из Золотых Таблиц Петелии, Компаньо и Тимпоне Гранде, расшифрованных профессором Гилбертом Мерреем. Я почерпнул из друидической мифологии, которая любопытна тем, что тесно связана с архаической греческой, отсутствующий отрывок с наставлениями, дающих духу возможность отличить источник памяти от источника забвения.
Некоторые эпизоды в моем повествовании могут, пожалуй, показаться слишком современными по духу, но микенская цивилизация позднеминойской эпохи кажется куда более развитой, нежели цивилизация гомеровой эпохи. После падения Трои в Греции начался постепенный упадок культуры, и положение усугубилось в результате нашествия дорийцев примерно в 1020 г. до н. э. Я думаю, например, что правила кулачного боя XIII в. до н. э. были куда ближе к Квинсберрийским правилам бокса, чем позднее, в VII веке; критяне увлекались кулачным боем, противопоставляемым любому другому виду борьбы. И, конечно, домашние уборные были куда более цивилизованного образца, чем те, что обнаружил в Кноссе сэр Артур Эванс.
Приливы, течения, преобладающие ветры, ориентиры на суше, места якорных стоянок, упоминаемые в этой книге, были сверены с древними и современными географическими трудами и рассказами о плавании, а также с черноморскими и средиземноморскими лоциями. Плавание, как я его рассчитал, могло встречать препятствия во многих отношениях, — но, оно было возможно для оснащенного четырехугольным парусом военного гребного судна при условии удачи и хорошего управления в семимесячный период. Я отвергаю традиционное представление, изложенное Аполлодором, что путешествие заняло всего четыре месяца, правда, может он учитывает лишь время для первого возвращения «Арго» в родные воды и не рассматривает африканское приключение в качестве отдельного плаванию; отбрасываю я и заявление Феокрита о том, что на корабле спускали парус до восхода плеяд. Отрицаю я и сообщения, что на корабле было пятьдесят весел, хотя столь крупные суда и изображены на древних критских печатях; тридцати было достаточно для выполнения задачи, возложенной на аргонавтов.
Союз между колхами и троянцами, о котором я пишу, был заключен потому, что они обладали сходным географическим положением — Колхида была вратами далеко на Востоке, Троя являлась вратами Запада для всех черноморских народов, — отчасти объясняется заявлением Геродота о том, что Елену увезли в Трою в знак возмездия за то, что Медею увезли в Грецию.
Форма, в которой я излагаю сказание об аргонавтах — исторический роман, а исторический романист всегда должен ясно дать понять, какой пункт наблюдения во времени он занимает. В данном случае было бы неблагоразумно вести рассказ как бы из тринадцатого века до н. э.: это означало бы — писать поэтическими пиктограммами. Вести же рассказ из сегодняшнего дня означало бы не только излагать разговоры в неподобающе современном стиле, но и помешало бы мне всем сердцем поверить в происходящее. Единственным решением было установить наблюдательный пункт в эпохе, когда всему этому еще не верили, достигли требуемой критической отрешенности и простого, но полного достоинства прозаического стиля.
Таким образом, я позволил выражениям «ныне» и «сегодня» то и дело фигурировать в этой книге. Из заключительной страницы историки сделают вывод, что «сегодня» означает не позднее,
6
Думаю, что сохранилась только корма: нос стал причиной смерти Ясона и, следовательно, был проклят; конечно, только корма почиталась как созвездие «Арго» (Примеч. автора).
Недавно произошло небесное знамение, которое был бы грех не упомянуть здесь: появилась Nova, или новая звезда исключительной яркости в созвездии Арго. Арго, который иногда называют просто «Корабль», расположен в небе между Центавром, то есть, воспитателем Ясона Хироном, и Большим Псом, некогда посвященным Белой Богине. Следует заметить, что не только сам Арго, но и плавание, которое он совершил, отображено среди звезд: ибо, как однажды указал сэр Исаак Ньютон, двенадцать знаков Зодиака напоминают различные эпизоды жизни Арго, тем более, что первый знак — это Овен с Золотым Руном.
Луна — по-прежнему Белая Богиня, которой мы жертвуем деньги, и которая все еще повсеместно правит, как Рея или Артемида Марианея, сохраняя большую часть своих древних ритуалов и эмблем. Если не считать, что теперь груди Богини задрапированы, нет почти никакой разницы между прелестным усеянным раковинами святилищем, о котором три тысячи лет назад заботилась царица Гипсипила в Лемнийской Мирине, и его современными соответствиями: ибо как Царица Небес эта Богиня все еще претендует на Луну, змею, крест-фетиш, синее одеяние, звезды, лилии и Божественное Дитя как на свои атрибуты. Более того: мой друг не так давно посетил Пегасейский залив и сообщил мне, что недалеко от Афеты, где аргонавты совершили свое прощальное жертвоприношение Богине как Царице Всех Созданий, ручьями течет кровь из горла овец и козлов, убиваемых ради нее во имя того же; и как раз в это время года цветет алый анемон. На самой высокой горе Пелион в греческой церкви, возможно, выстроенной на месте святилища Кобыльеглавой Богини — того святилища из которого Фрикс и Гелла похитили Золотое руно, — дети все еще проходят под ее подолом, совершая архаический ритуал второго рождения. Но это стало событием Страстной Пятницы, ее подол превратился в полы савана, а в саване лежит на носилках ее мертвый Сын, плоть которого позднее символически разрывается на куски, а кровь проливается, чтобы плодоносила земля.
Трудно было сохранить единообразие имен. Я использовал, где возможно, более привычные формы: такие, как Геркулес вместо Геракла, Поллукс вместо Полидевка, Корфу вместо Феакия, Черное море вместо Негостеприимного моря и греки вместо эллины — говорят, что греки и в самом деле более древнее название из двух.
Р. Г.
Гэлмптон-Бриксен
Девон
ПРИМЕЧАНИЯ
В основу романа известного английского писателя Роберта Грейвза положен миф о Золотом Руне, который Грейвз с научной тщательностью и поэтической образностью восстанавливает, насыщая повествование многочисленными сведениями об исторических и мифологических событиях того времени, о тотемических и религиозных культах, о быте и нравах древних греков и тех племен, мимо которых пролегал путь аргонавтов. Грейвз, будучи знатоком античности и истории религий, включает в ткань романа, причем чрезвычайно органично, многочисленные эпизоды, касающиеся, к примеру, оракулов-прорицателей, обрядов очищения и жертвоприношения, игр-состязаний в честь различных богов.
Само плавание аргонавтов, естественно, является стержнем повествования.
Согласно мифам, Нефела, жена мифического царя Фив Атаманта, получила Золотое руно от Гермеса и отдала своим детям Фриксу и Гелле. На баране Фрикс прибыл к царю Ээту в Колхиду, где принес барана в жертву Зевсу и повесил шкуру в роще Ареса. Там она охранялась драконом. Ясон и аргонавты привезли Золотое руно обратно в Грецию.
Вот что пишет Дж. Фрейзер о мифе, связанном со священным бараном:
«Жители Фив и другие египтяне, поклонявшиеся фиванскому богу Амону, считали барана священным животным и не приносили его в жертву. Один раз в год, на празднике Амона, они убивали барана, освежевали его и надевали его шкуру на статую бога. Этого барана они оплакивали и хоронили в священной гробнице. Объяснение этого обычая содержится в мифе, повествующем о том, как однажды Зевс предстал Гераклу одетым в овечью шерсть и с головой барана… Баран и был самим Амоном, а это доказывает только, что Амон — прежде чем стать антропоморфным богом, прошел ту же стадию развития, что и все остальные тероморфные божества».