Собрание сочинений в четырех томах. Том второй. Лирика, повести в стихах, сатира, пьесы

Маршак Самуил Яковлевич

1944

Берлинская эпиграмма

«Год восемнадцатый не повторится ныне!» — Кричат со стен слова фашистских лидеров. А сверху надпись мелом: «Я в Берлине». И подпись выразительная: «Сидоров».

Последняя линия защиты

Фашистских армий оборона Была у Волги и у Дона. Потом прошла по Белоруссии, Затем была в Восточной Пруссии. А передвинулась сюда — В зал Нюрнбергского суда. Сидят в траншее адвокаты, Сжимая перья-автоматы. Но им не вычеркнуть пером, Что вырублено топором. И нет на свете красноречья Краснее крови человечьей.

Ноябрь, 1945 г.

Роковая ошибка ефрейтора

На

площади в Германии Хвалился он заранее: «Со мною во главе Берлинские дивизии, Штеттинские дивизии, Бригады Бранденбургские, Полки Мариенбургские Пройдут по всей Москве!» Ответ на предсказание Последовал один: Нет Гитлера в Германии, Освобожден Берлин! И вот на всенародном Советском торжестве Дивизии Берлинские, Тильзитские, Штеттинские, Бригады Бранденбургские Полки Мариенбургские Проходят по Москве… Но это — наши воины. Их чествует страна. За подвиг им присвоены Такие имена!

II. 1946-1956

Игрушечка

В Нью-Гавре (Америка, Коннектикут) Висит объявленье… О чем бы? О том, что на фабрике выпуска ждут Игрушечной атомной бомбы! Румяный ребенок с папашей своим Придет в магазин, и приказчик, Сияя улыбкой, откроет пред ним Наполненный бомбами ящик. «Вам бомбочку нужно? Пожалуйста, сэр. Швырните одну для проверки. Вот мелкий, вот средний, вот крупный размер. А это для них — бомбоньерки!» Выходит малыш из стеклянных дверей Еще веселей и румянее. Спешит он домой, чтоб начать поскорей Учебное бомбометание. Для практики бомбу бросает дитя В кота, петуха и наседку, Потом в гувернантку швыряет шутя, И в тетку, и в бабку, и в дедку! Всерьез ли такою игрушкой бомбят Иль только немного калечат, — Пока неизвестно. Но души ребят, Наверно, она изувечит! Убийцы, детей превращая в калек, Дают им игрушечный «атом». Но мирный, здоровый, простой человек Защитником будет ребятам! Намного сильнее он всех королей — Железных, стальных или пушечных. Так пусть же он землю избавит скорей От бомб настоящих, а малых детей — От самых зловредных: Игрушечных!

Распродажа

Агентство Рейтер сообщает, что в Лондоне были проданы с аукциона 134 письма Бернарда Шоу к его другу, артистке П. Кэмпбелл. Письма приобретены по телеграфу дельцом из Нью-Йорка за 1100 фунтов стерлингов.

Сказать по правде, хорошо Дельцы не знают, кем был Покойный мистер Б'eрнард Шоу И кто такая Кэмпбелл. И все ж владелец кошелька, Отнюдь не склонный к риску, По телеграфу с молотка Купил их переписку. Вот молоток стучит о стол. Растут на письма цены. На сотни фунтов счет пошел… — Кто больше, джентльмены?! Пока ведет над Темзой торг Компания скупая, Телеграфирует Нью-Йорк: «Бернарда покупаю». Побили янки англичан, Почти удвоив цену. И вот идет за океан Посылка к бизнесмену. И говорит своим друзьям Владелец переписки: — Вот эти письма сам Вильям Шекспир писал артистке! — Шекспир? — Нет, впрочем, Шеридан… Не помню точно, с кем был Когда-то в Лондоне роман У этой самой Кэмпбелл…

______

Как жаль, что Шоу Джордж Бернард Не написал комедии О том, как лондонский ломбард Сбывал его наследие!

Бездонный чан

Спасти желая Гоминьдан, Банкиры-торгаши Бросали деньги в старый чан — Бездонный чан-кай-ши. Но все, что дали янки — Орудия и танки, И банки молока, Табак, автомобили, — В боях перехватили Народные войска. Теперь бездонную лохань Прибило к острову Тайвань, И там ее останки Чинить собрались янки. Но, дядя Сэм, ты свой карман До дна опустоши, А не спасешь дырявый чан, Бездонный чан-кай-ши. Как

ни старайся, всё равно Не будет дна у чана. Быть может, он увидит дно, Но только — океана!

Симеоны без короны

Гостит в Мадриде Симеон — Без отчества, фамилии, Но Симеона почтальон Отыщет без усилия. Не нужно для таких персон Фамилии и отчества. Ведь он — не просто Симеон, А бывшее «высочество»! В Мадрид приехав, Симеон Сказал корреспондентам, Что он себя на царский трон Считает претендентом, Что по рожденью своему Он бывший принц болгарский И очень хочется ему Присвоить титул царский. «По Сеньке шапка», говорят. Но в лавках шапочных навряд Отыщется корона Для принца Симеона. На свете принцев — что котят — Несметное количество! И все «высочества» хотят Пробраться в «их величества». Для этих принцев и принцесс, Напрасно ждущих царства, Холодный душ или компресс — Отличное лекарство!

Сваха из СЕАТО

Сваха странствует по Азии, Тут попьет, а там поест. У нее – разнообразие Женихов для всех невест. Говорит она, усталая, Опускаясь на диван: — Нынче браком сочетала я Анкару и Пакистан. Но с невестами арабскими Не поладить мне никак, Хоть давно цепями рабскими Я опутала Ирак. Ох, мне плечи давит гирею Новый заданный урок: Я должна Ливан и Сирию Заманить в такой же блок. Я показываю, сватая, Им портреты женихов. Генералы есть усатые, Адмиралы без усов. Есть дельцы заокеанские. Пожелай – озолотят! Да красавицы Ливанские Что-то замуж не хотят! Побывала и в Каире я, Не жалея старых ног. Но Египет, как и Сирия, Указал мне на порог. Вот какое безобразие! Изменился белый свет. Прежней Африки и Азии И в помине нынче нет!..

Куры и базы

Пишут, будто окружен До сих пор туманом Флирт, который Вашингтон Начал с Пакистаном. Будто вице-президент, Хитроумный Никсон. Свой покинул контитент, Чтобы сделать книксен. Будто с севера летит Он на юг горячий, Чтобы вежливый визит нанести Карачи. Сердце Никсона полно Страстью к Пакистану, Но поверить мудрено Этому роману. Не секрет ни для кого, Что дельцы-пролазы Строят куры для того, Чтобы строить базы!

«Сторожевой пес»

Балканскую комиссию американские газеты откровенно называют «сторожевым псом на Балканах»

Из газет

Политики за океаном, Решая каверзный вопрос, Постановили, что Балканам Необходим усердный пес. Как будет этот пес Полкан Стеречь спокойствие Балкан? Приставлен он не для дозора, А вся его задача в том, Чтоб охранять получше вора И не пускать хозяев в дом.

Антиамериканская деятельность мистера Т`oмаса [7]

Давно ли мистер Томас Метал раскаты грома С трибуны на врагов И всем грозя террором, Был главным контролером По линии мозгов? А ныне где же Томас? Лакей твердит: — «Нет дома-с. Ушли они в конгресс!» Но нет его в конгрессе. Он, если верить прессе, Уехал на процесс. Кого же там он судит? Кто новой жертвой будет? Нет, вызванный к судье, Не за столом судейским, А рядом с полицейским Сидит он на скамье… В комиссии сената Он чистил всех когда-то Безжалостен и строг. И так «очистил» Штаты, Что совершил растраты И угодил в острог.

7

Мистер Томас был председателем комиссии по расследованию антиамериканской деятельности (Прим. автора.)