Собрание сочинений в девяти томах. Том 1. Подводное солнце
Шрифт:
Помощник капитана, молодой плотный моряк со скуластым лицом и внимательными серыми глазами, встретил Алексея.
Напряжением воли Алексей заставил себя подойти к карте. Он оглядел лица слушателей, с интересом смотревших на него. По-видимому, никто из них не ощущал качки так, как он.
Алексей начал говорить о природных богатствах Арктики, о том огромном значении, которое приобретает этот край для развития промышленности страны.
По тому как переглянулись между собой слушатели, Алексей почувствовал, что эти люди любят Арктику, гордятся ею.
Алексей и сам увлекся тем, что говорил. Он сразу забыл и о своем недомогании, и о том, где находится.
Он провел на карте линию от Новой Земли к Северной
– Отгороженная часть морей не замерзнет даже зимой, – говорил Алексей. – Там будут лишь теплые воды сибирских рек и теплые воды ветви Гольфстрима. Морской транспорт будет действовать круглый год…
Алексей замолчал, чтобы перевести дух, и взглянул на настороженные лица слушателей.
Какой-то пожилой моряк с висячими усами морщился, словно у него болели зубы.
Настроение Алексея заметно упало.
Он продолжал говорить, но уже без прежнего воодушевления. И сразу же почувствовал, что пол в столовой, который почему-то тоже назывался палубой, уходит из-под ног. Карта то отставала от стены, то плотно приникала к ней.
Алексей говорил об искусственном холоде, о том, как спускать на дно трубы, о том, как до этим трубам будет циркулировать охлажденный раствор. На лбу его выступила испарина. Язык ворочался с трудом. Внезапно Алексей подумал: «Как же спускать трубы в такой шторм?»
Помощник, невозмутимо сидевший за столом, тихо, чтобы услышал только Алексей, сказал:
– Может быть, отложим? Уж очень качает. Алексей вскинул руку: «Нет, нет!» Ему казалось, что отложить доклад – это сдаться на первых же порах.
– Очень жарко, – громко сказал он. – Душно… – и он остановился, потеряв мысль, которую развивал.
– Объявим небольшой перерыв, – предложил помощник капитана. – Подышим свежим воздухом.
Алексей, шатаясь, добрался до двери и, не помня себя, вышел на палубу. Ветер сразу обрушился на него. Алексей ждал его благодатного действия, свежих сил, которые ворвутся в пего вместе с брызгами волн, но облегчения не почувствовал. Он остановился у борта, скрытый переборкой. Перед глазами внизу была черная вода, похожая на нефть, и серая пена… Вода то приближалась совсем близко, то проваливалась вниз.
Алексей проклинал себя. Вот она, излишняя самонадеянность! Он смешон и жалок. Берется за выдвижение грандиозных планов и не может выдержать первой качки.
Алексей оглянулся. Никого. Его тактично оставили одного.
Он понял, что ему пора вернуться в столовую.
При виде его моряки и полярники поспешно заняли места, гася папиросы. В этой поспешности Алексей почувствовал внимание к себе, к теме его доклада.
И он продолжал свое сообщение:
– Я рассказываю вам первым об этом, – говорил он. – Рассказываю не для того, чтобы похвастаться смелой фантазией. Я страстно верю в то, что этот замысел можно и должно осуществить. Но, может быть, я не все учел. У меня нет опыта, который есть у вас. Я жду, что вы не только зададите мне вопросы, но и сами выскажетесь по существу проекта… Позвольте теперь мне послушать вас…
– Какие будут вопросы к инженеру Карцеву? – спросил помощник капитана.
Долгое время никто вопросов не задавал. Алексей смотрел на свои почему-то посиневшие руки и с трудом делал глотательные движения.
Понемногу помощник капитана расшевелил слушателей.
– А не всплывет ли мол? Лед-то легче воды? – спросил один из матросов.
– Нет, не всплывет, – отвечал Алексей. – Тело, которое легче воды, всплывает лишь в том случае, когда вода действует на него снизу. Наш мол смерзнется с дном, вода не попадет под него, и он будет стоять на дне,
Поднялся молодой полярник в круглых роговых очках.
– Простите, меня интересует, куда денется вода, поступающая в отгороженный канал? Ведь если ей не дать выхода…
– Понятно! – перебил Алексей, которому не терпелось скорее ответить. – Несомненно, в некоторых местах понадобится сделать в ледяном моле ворота, чтобы дать выход теплым водам в океан… Но места для них надо выбрать с выгодой, чтобы холодное течение не проникло через них. Этот вопрос еще придется изучить.
– Я потому спрашиваю, – сказал молодой человек, – что по специальности я гидролог и занимаюсь изучением течений.
– Вот видите, – обрадовался Алексей. – Вы можете оказаться очень полезным в разработке этой идеи.
Вопросы сыпались один за другим. Алексей уже не чувствовал приступов морской болезни. Он оживился, вышел из-за стола, балансируя при крене палубы.
Послышался глухой кашель. Тот самый седой моряк с висячими усами, которого еще раньше заметил Алексей, старательно откашливался.
– Я, собственно, не вопрос хочу задать, – сказал он. – Я хочу сказать пару слов…
– Просим вас, Игнат Григорьевич, – пригласил моряка помощник капитана. – Игнат Григорьевич у нас один из старейших полярных навигаторов порта острова Дикого. Следует к месту назначения, – пояснил председательствующий Алексею.
– Мне очень интересно послушать вас, Игнат Григорьевич, – сказал Алексей.
Моряк, чуть сутулясь, подошел к столу, сел рядом с помполитом и проговорил:
– Вот послушали мы вас с интересом, уважаемый молодой инженер. Предлагаете вы построить этакую ледяную китайскую стену…
Среди слушателей шорохом прокатился смешок.
– …Решили отгородиться этой китайской стеной от льдов и холодных течений, – продолжал оратор. – Я, конечно, не инженер, – можно построить такое сооружение или нельзя, я не знаю и судить об этом не берусь. Я – моряк, сорок лет проплававший в этих морях. И вот я спрошу вас, уважаемый Алексей Сергеевич, знаете ли вы, как у нас в Арктике начинается навигация?
– Нет, Игнат Григорьевич. Я не слишком отчетливо представляю это себе… Но я для того и еду на этом корабле, чтобы все узнать, что имеет отношение к ледяному молу в Арктике.
– Вот, вот!.. Это вы хорошо делаете, что плывете на этом корабле. На кораблях ведь не ездят, а плавают, – поучительно сказал моряк, дергая себя за ус.
И снова шорохом прокатился смешок. Алексей насторожился.
– И хорошо, что сразу нам обо всем рассказали. И мы вам тоже расскажем… Для предупреждения, так сказать. Вот, хотя бы про льды. Начинается у нас полярная навигация в июле, как подуют ветры с материка. – Моряк, не вставая, потянулся к карте и показал, в каком направлении дуют ветры с берегов. – Ветры эти оторвут ледяные поля, что стояли зиму у берегов, и угонят их в открытое море, – моряк снова указал на карту, на простор морей. – Еще Михайло Васильевич Ломоносов писал об огромнейших пространствах чистой воды в ледовитых морях. А Михайло Васильевич происходил из северных поморов. Он знал, что писал. Так вот: угонят ветры ледяные поля, тут мы, моряки, и пользуемся – в освободившуюся полынью норовим проскользнуть. А вы что же хотите сделать, товарищ дорогой? Забор ледяной построить, чтобы прибрежным льдам никакого выхода в открытое море не было? Да, друг мой Алексей Сергеевич! Ежели вы свой мол построите, то прибрежную полосу так льдом забьет, что через несколько лет не то что круглогодичной, но и летней навигации не будет. Вы уж, пожалуйста, стройте ледяные плотины на гидростанциях или еще где – там, у себя, на Большой земле… но здесь сами теперь, поди, поймете: такую штуку соорудить – медвежью услугу северному мореходству оказать. Простите за резкость. Но лучше раньше предупредить, чем позже.