Собрание сочинений в девяти томах. Том 5. Льды возвращаются

Казанцев Александр Петрович

– В ваших словах много яда, Лиз.

– Да. Это потому, что против нашего поколения применено отравленное оружие, непредусмотренное никакими Женевскими соглашениями. Раньше чем убить нас атомом, нам отравили сознание неизбежностью конца.

– Но ведь вы приехали сюда, Лиз. Что заставило вас сделать это?

– Ах, Сербург!.. Я ненавижу тех, кто говорит так, как я. Я не хочу так думать, но я думаю. Я убежала от самой себя, от роскоши и удовольствий, чтобы, рискуя собой, принести хоть какую-нибудь пользу. Вы

верно сказали: я хотела быть нужной. Но, Сербург, мы с вами видели здесь такое. Вот Рой проклинает бога, богохульствует… А кого нам надо благодарить за невзорвавшуюся бомбу, за то, что мы с вами живы?

– На вашем месте, Лиз, я благодарил бы не бога, а вон тех людей, которые устанавливают решетчатые башни.

– Что это? Радиолокаторы?

– Не думаю.

– Зачем они?

– Они стоят повсюду.

– Это язычники. Они устанавливают решетчатых идолов.

– А главное – заставляют их излучать что-то фиолетовое.

– Правда! Мне показалось еще утром, что поднялся чуть фиолетовый туман. Вы еще сказали, что это не туман.

– Это был не туман, – подтвердил Сербург.

– Сербург, я покажусь вам ужасной свиньей, если сознаюсь…

– В чем, Лиз?

– В том, что очень богата. Мы могли бы с вами уехать куда бы вы ни пожелали. Хоть в вашу Швецию.

– А если я живу не в Швеции?

– Куда угодно. Но только не думайте, что я хочу купить ваше внимание. Я кое-что уже в вас понимаю. Вы мне кажетесь очень сильным. Это смешно, но мне показалось… мне показалось, Сербург, что вы приказали бомбе не разорваться.

– Это так и было.

– Вы хотите свести все к шутке. Сейчас вы скажете, что живете где-нибудь в Гималаях или в Советском Союзе.

– Именно это я и хотел сказать. Я подскочил в шалаше, не веря своим ушам. Что это? Словесный пинг-понг? Сербург возвращает мячи?

– Я вам не нравлюсь? – непоследовательно спросила Лиз.

Я вспомнил, как мы говорили с Сербургом о любимых женщинах. Конечно, Лиз очень хороша, оказывается, богата и без ума от Сербурга… Из какого теста он сделан, чтобы вести себя, как каноник?

– Леди и джентльмены! – крикнул я. – Вы нарушили границы сеттльмента и вторглись в мои владения. Здесь у трав запах любовного напитка.

– Ой, Рой! – крикнула Лиз. – Не выходите! Я не одета!

– Не прикажете ли мне завидовать Сербургу?

– Не завидуйте ему. Он так и сидит спиной ко мне.

Я выбрался из шалаша и убедился, что Лиз уже надела защитный костюм. Кстати, он был элегантен и вовсе не походил на балахон.

Мы пошли мимо аэродрома к отелю.

По дороге видели решетчатые параболоиды. Отстав от Лиз и Сербурга, я подошел к ажурной башне, весело приветствуя негров, и присел на корточки.

Они решили, что я один из помощников Сербурга, и, обнажая белые зубы, стали показывать мне полированный щиток управления с кнопками. На

нем не было привычной для меня надписи. Она была сделана не с помощью латинского алфавита, хотя буквы и были похожи…

Мое подозрение крепло. Я догнал Лиз и Сербурга.

Дело близилось к полудню. Солнце стояло прямо над головой. Экватор. В небе беззвучно летела эскадрилья бомбардировщиков. Грохот их двигателей обрушится позже, когда они уже пройдут.

Небо расцветилось белыми хвостами догоняющих ракет. Подбитые бомбардировщики снижались. Выше и ниже них кружили истребители двух враждующих лагерей. Воздушный бой нельзя было рассмотреть. Все совершалось с непостижимой быстротой. Кто-то продолжал лететь, кто-то падал дымящей свечой.

– Какой ужас! – прошептала Лиз. – Почему они не сбросили бомб?

Сербург указал на небо. В нем вспыхнула звезда. Она сверкала в лучах солнца, круто снижаясь.

Бомбардировщики еще виднелись на горизонте.

– Что это? Что?!. – воскликнула Лиз, бросаясь к Сербургу, словно ища у него защиты.

– «И пятый ангел вострубил, и я увидел звезду, павшую с неба на землю, и дан ей был ключ от кладезя бездны…» – со странным выражением в голосе сказал Сербург.

– Что это? – совсем испугалась Лиз. – Апокалипсис?

– Но не выйдет из кладезя дым, как из большой печи, и не помрачится солнце и воздух от дыма из кладезя, и не выйдет из дыма саранча, чтобы жалить людей, подобно скорпионам!

Сербург замолк. Я знал, что он не так прочитал библейский текст, но не успел ему возразить.

Продолговатое, сверкавшее в лучах солнца, серебристое тело, напоминавшее исполинскую летающую рыбу, врезалось в джунгли.

Я не знал, чего ожидать: взрыва, смерти, землетрясения или трубного гласа Страшного суда.

Негры около параболоида запрыгали, размахивая руками.

– Рой, – сказал Сербург, – собирайте своих газетчиков. Вам будет на что посмотреть. Я жду в джунглях на месте падения.

– О'кэй, – отозвался я. – Дело пахнет сенсацией.

– Лиз, – продолжал Сербург, – откройте свое инкогнито и возьмите на себя труд собрать представителей ООН, которые есть поблизости. Приведите их к шалашу. Кажется, ракета упала где-то недалеко.

Я посмотрел на Лиз.

– Да, – сказала она. – Я – Элизабет Морган.

Я свистнул.

– Это была ракета? – спросила мисс Морган.

Сербург усмехнулся.

Я не стал терять времени. Мой «джип» стоял около канавы, ограничивающей летное поле. Мы сели в него с мисс Морган, на которую я теперь посматривал с искренним удивлением, и помчались к отелю-госпиталю.

Репортеры бежали мне навстречу. Я узнал, что в разных местах страны упало с десяток баллистических ракет. Ни одна не взорвалась…

Я не хотел верить ушам. Ведь конфликт был локальным, его нельзя было расширять.