Собрание сочинений в семи томах. Том 1. Рассказы
Шрифт:
Через минуту министр бодро звонил по телефону своему коллеге из министерства внутренних дел:
— Алло, коллега, я насчет пропавшего письма… Нет, нет, вы не могли напасть на след, оно у меня в руках!.. Что?.. Как я его нашел?.. Этого я вам не скажу, коллега. Есть, знаете ли, такие методы, которые и в вашем министерстве еще не известны… Да, да, я знаю, что ваши люди сделали все возможное. Они не виноваты, что не умеют… Не будем больше говорить об этом… Пожалуйста, пожалуйста! Привет, дорогой коллега!
Похищенный документ № 139/VII отд. «С»
В
— Говорит полковник генерального штаба Гампл. Немедленно пришлите ко мне двух чинов военной полиции и передайте подполковнику Врзалу, — ну да, из отделения разведки и контрразведки, — все это вас не касается, молодой человек, — чтобы он сейчас же прибыл ко мне. Да, сейчас же, ночью. Да, пускай возьмет машину. Да побыстрее, черт вас возьми! — и повесил трубку.
Через час подполковник Врзал был у Гампла — где-то у черта на куличках, в районе загородных особняков. Его встретил пожилой, очень расстроенный господин в штатском, то есть в одной рубашке и брюках.
— Подполковник, произошла пренеприятная история. Садись, друг. Пренеприятная история, дурацкое свинство, нелепая оплошность, черт бы ее побрал. Представь себе: позавчера начальник генерального штаба дал мне один документ и говорит: «Гампл, обработайте это дома. Чем меньше людей будет знать, тем лучше. Сослуживцам ни гугу! Даю тебе отпуск, марш домой и за дело. Документ береги как зеницу ока». Ну и вот…
— Что это был за документ? — осведомился подполковник Врзал.
Полковник с минуту колебался.
— Ладно, — сказал он, — от тебя не скрою. Он был из отделения «С».
— Ах, вот как! — произнес подполковник с необыкновенно серьезным видом. — Ну а дальше?
— Так вот, видишь ли, — продолжал удрученный полковник. — Вчера я работал над ним целый день. Но куда деть его на ночь, черт побери? Запереть в письменный стол? Не годится. Сейфа у меня нет. А если кто-нибудь узнает, что документ у меня, пиши пропало. В первую ночь я спрятал документ к себе под матрац, но к утру он был измят, словно на нем кабан валялся…
— Охотно верю… — заметил Врзал.
— Что поделаешь, — вздохнул полковник. — Жена еще полнее меня. На другую ночь жена говорит: «Давай положим его в жестяную коробку из-под макарон и уберем в кладовку. Я кладовку всегда запираю сама и ключ беру к себе». Знаешь ли, наша толстуха-служанка — страшная обжора. «А в кладовой никто не вздумает искать документ, не правда ли?», — еще предположила жена. Этот план мне понравился.
— В кладовой простые или двойные рамы? — перебил подполковник.
— Тысяча чертей! — воскликнул полковник. — Об этом-то я и не подумал. Простые! А я все думал о сазавском случае [146] и всякой такой чепухе и забыл поглядеть в окно. Этакая чертовская неприятность.
— Ну, а дальше что? — спросил подполковник.
— Дальше? Ясно, что было дальше! В два часа ночи жена слышит,
146
Сазавский случай — случай, имевший место в 1927 г., во время следствия по делу главаря чешских фашистов, бывшего генерала Рудольфа Гайды. На Сазаве группа фашистских молодчиков проникла в загородную виллу министерского чиновника и похитила документы, изобличавшие Гайду как организатора антиправительственного путча.
Врзал постучал пальцами по столу.
— А было кому-нибудь известно, что ты держишь этот документ дома?
Несчастный полковник развел руками.
— Не знаю. Эх, друг мой, эти проклятые шпионы все пронюхают… — Тут, вспомнив характер работы подполковника Врзала, он слегка смутился. — То есть… я хотел. сказать, что они очень ловкие люди. Я никому не говорил о документе, честное слово. А главное, — добавил полковник уверенно, — уж во всяком случае, никто не мог знать, что я положил его в жестянку от макарон.
— А где ты клал документ в жестянку? — небрежно спросил подполковник.
— Здесь, у этого стола.
— Где стояла жестянка?
— Погоди-ка, — стал вспоминать полковник. — Я сидел вот тут, а жестянка стояла передо мной.
Подполковник оперся о стол и задумчиво поглядел в окно. В предрассветном сумраке напротив вырисовывались очертания серо-красной виллы.
— Кто там живет? — спросил он хмуро.
Полковник стукнул кулаком по столу.
— Тысяча чертей, об этом я не подумал. Постой, там живет какой-то еврей, директор банка или что-то в этом роде. Черт побери, теперь я кое-что начинаю понимать. Врзал, кажется, мы напали на след!
— Я хотел бы осмотреть кладовку, — уклончиво сказал подполковник.
— Ну, так пойдем. Сюда, сюда, — услужливо повел его полковник. — Вот она. Вон на той верхней полке стояла жестянка. Мари! — заорал полковник. — Нечего вам тут торчать! Идите на чердак или в погреб.
Подполковник надел перчатки и влез на подоконник, который был довольно высоко от пола.
— Взломано долотом, — сказал он, осмотрев раму. — Рама, конечно, из мягкого дерева, любой мальчишка шутя откроет.
— Тысяча чертей! — удивлялся полковник. — Черт бы побрал тех, кто делает такие паршивые рамы!
На дворе за окном стояли два солдата.
— Это из военной полиции? — осведомился подполковник Врзал. — Отлично. Я еще пойду взгляну снаружи. Господин полковник, должен тебе посоветовать без вызова не покидать дом.
— Разумеется, — согласился полковник. — А… собственно, почему?
— Чтобы ты в любой момент был на месте, в случае, если… Эти двое часовых, конечно, останутся здесь.
Полковник запыхтел и проглотил какую-то невысказанную фразу.
— Понимаю. Не выпьешь ли чашку кофе? Жена сварит.