Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Собрание сочинений в шести томах. т.6
Шрифт:

«Это, Олух, тоже еще не все, но из области наиважнейших новостей… полгода назад меня разыскали твои предки… немедленно пригласила их попить чайку с моими фирменными овсяными печеньицами… оба живут прекрасно, ни в чем не нуждаются… так вот, попиваем чаи, выслушиваю охи и ахи… мамаша твоя, тетя Тоня, заявляет вдруг, что явлен был ей во сне голос ангела-хранителя… он настоятельно повелел отдать не кому-нибудь, а именно Марусе, заметь, не Мэри, все тетрадки с дневниками твоей баушки… прочитать их было предкам не по силам из-за плохого почерка… раньше тебе было не до дневников… принимайся за чтение – там полно такого, что захватывает дух… дочитаю после тебя… чей именно ангел повелел – баушки или матушки, – остается неизвестным… я думаю, баушки, потому что предки не забывают о своей комсомольской юности, опохабленной глупым Горбачем, алкашом Ельциным, наймитами Америки и реваншистами Германии».

69

Читая совершенно чудесные дневники, полные для меня новизны и откровений, тройку дней я пребывал в прошлом, знал о котором лишь понаслышке; на что уж доверяла мне баушка, охотно вспоминавшая только детство, однако хронику всей своей жизни – с юности до последних

лет – подробно запечатлевала, милая моя, лишь тайком от всех, лишь в тетрадках дневника; пересказать его вкратце невозможно, да и грех этим заниматься; невозможно искажать голос автора; сделаю все, чтобы дневник был издан – нынче не совковые времена; перескажу своими словами лишь два потрясших меня момента.

Оказывается, прадед мой был потомком обрусевшего итальянца, отличного архитектора Джузеппе Грацианни, он же Осип Грацианов… до двадцатого года баушка носила его (крайне опасную в те плебейские времена) аристократическую фамилию… потом вышла замуж за почти безграмотного деда, служившего, по его словам, в охране Кремля… это спасло всю ее семью от неизбежной высылки, если не от всегда возможной гибели… я действительно был потрясен… значит, предок был прав: не ветром надуло мой итальянский и английский… это передались мне баушкины гены, хранившие напластования родовой памяти прекраснейших языков, точней, их матриц – грамматической, фонетической, словарной и смысловой… я и раньше предполагал, что мои способности не просто чудо, а результат наличия таинственных основ… теперь стало ясно, что они связаны с генетическими тайнами хромосомных перетасовок на старинных ветках баушкиного и материнского древа чудесной их родословной… странно, унаследована часть родовых тайн не дочерью, а внуком… тайны, конечно, так и остались тайнами, но интерес мой к ним и любопытство обрели наконец хоть какую-то опору… я вообще почувствовал уважение и доверие ко всем пока что неразгаданным тайнам, полно которых и в Творенье, и во Вселенной, и у Бытия… частичная разгадка некоторых из них – дело времени, торопить которое бесполезно так же, как целый ряд неведомых нам истин… не говоря уж о том, что человеку, стоящему перед любой из тайн, дана способность испытывать невидимую ее красоту и священный ужас, а не только нетерпение, смешанное с досадой и смущением ограниченного разума, лбом упершегося в тупик…

Потрясло меня в баушкиных тетрадках и отчасти рассмешило, растрогало, смутило душу вот что: однажды шустрый дед – один из тех, кому показалось, что он, достаточно побыв никем, стал всем, – втрескался, предложил баушке расписаться и сфантазировал, что верой и правдой служит в Кремле, где надо держать глаза в руках, ушки на макушке, а палец на охраняющем курке… понятное, говорит, дело, нахожусь на хорошем счету у самого вождя… выходит, наше с тобой, Ольга Модестовна, будущее – в большом порядке… баушка сразу почуяла, что он привирает, как генерал Иволгин в «Идиоте», спившийся, по его словам, и несчастный, и что враки чрезвычайно его ублажают, но при этом безумно мучают… причем фантазировать дед все равно не перестанет, пока не признается или с нелегким сердцем не унесет в могилку бедную свою страстишку, вполне невинную, понятную во все времена, однако никогда не выглядящую так достойно, как самая страшноватая из правд… кстати, сочинял дед картины жизни телохранителя вблизи вождя так увлеченно, так художественно, так красочно, что баушке стало жаль и его, и все эти жалкие, совершенно невинные его фантазии, отчасти порожденные тем же страхом, который поразил миллионы сограждан… дед был прост, добр и трудолюбив… его потресканные руки, с навек въевшейся в них краской, подбалденные оговорки, случайно найденные грязные рабочие брючата и вечное присматривание к особенностям паркетных полов помогли баушке сообразить, что никакой он не крутой кремлевский охранник, а всего лишь отличный, потомственный полотер, необходимый дворцовым паркетам тех, кто стал всем, поэтому и выбившийся в бригадиры… а ложь что? – она, понятное дело, являлась плодом лукавого принятия желаемого за действительное… бедный дед, правда, не запивал, подобно генералу Иволгину, но очень уж привык избывать страстные грезы о высокопоставленности и служебной значительности во вполне безумных своих фантазиях… завязать же с ними, что иногда удается некоторым пропойцам, курилкам и наркоманам, попавшим в зависимость от дури, он был уже не в силах… пару из фантазий о том, как лично Сталин спас его, Владимира Ильича Олуха, от троцкистского навета, затем использовал «в качестве показательной горелки сероводорода», я слышал своими ушами… дед, судя по всему, руководил бригадой кремлевских полотеров до ухода на пенсию… у него еще в конце тридцатых был орден «Знак Почета» якобы за расстрелянных им лично врагов народа… баушка до самой дедовой смерти делала вид, что верит каждому его слову… убежден: открывшаяся у меня графоманская тяга к нынешним «Запискам» прямое имеет отношение к тяге баушки описывать свою жизнь… не обошлось и без понятной страстишки закомплексованного деда безоглядно фантазировать, глуповато смывая выдумками все неприглядные достоинства настоящего, как грязь с дворцовых драгоценных паркетных полов… правда, до дедова воображения мне далеко… зато я себя слегка зауважал: в рамках моих слишком ранних воспоминаний о собственной жизни нет никаких фантазий… без них хватало фантастически странных, замечательных и, увы, трагических перипетий действительности…

70

Выписался я здоровым, но прихрамывающим… гулял по дачным закоулкам, с инфантильным удовольствием помахивая палкой с набалдашником, в другой руке держал поводок Опса… он вдруг останавливался, требовательно принюхивался к растерзанной им некогда подколенной плоти, затем вел меня дальше… я бы не сказал, что любовь моя к нему стала сильней, чем раньше… просто она превратилась в чувство полного родства, временами исключавшего проблему «Я-ТЫ» и всегда смешанного с невинной завистью… я не мог не завидовать Опсу – его делала бессмертным неспособность думать о собственной смерти ни как видовой единичке, ни как представителю спаниельского своего рода… оставалось мечтать, что такую вот завидную неспособность многих живых

тварей – неспособность размышлять о неизбежности увядания и смерти, теряя и время, и нервы, и настроение жить, непременно обретем через тысячелетия и мы, люди… кроме всего прочего, вникая в картинки и фотки внешностей рыб, птиц, зверей, думая об их инстинктах и характерах, я утверждался, продолжаю утверждаться в вере, что все эти твари никогда не умирают той смертью, которая устрашает человека неизбежностью полной потери всего личностного – разума, души, внешности, характера… к примеру, собака обретает тот же, что и был, облик, инстинкты, частично психику и прочие дела, давно уж не подверженные мутациям, но вечно хранящиеся в родовой памяти… иными словами, надеюсь, не имеющими никакого отношения к логике мышления, но как-то помогающими разуму выбраться из «собственноручно» выстроенного им для самого себя – не без помощи лукавого – лабиринта… иными словами, хочу повторить, что именно у других живых существ следует учиться человеку не только летанию, плаванию и прочим бионическим премудростям существования, но и присутствию в психике бесстрашной способности жить, не задумываясь о таинствах бессмертия…

Наведаться к предкам я не спешил; решил, что визит к ним совмещу с каким-нибудь мероприятием, скажем, с сабантуем в честь свадебки или первого и второго дня моего рождения, которые бюрократически предложу считать за один день.

Маруся взяла на неделю отпуск; собственно, с тех пор и началась медовая наша совместная жизнь, уже не омрачаемая черт знает какими жутковатыми обстоятельствами.

Вдруг в какой-то из дней я почувствовал, что непременно должен съездить на кладбище – к могилке баушки – и ни слова еще не успел вымолвить, а Опс мгновенно почуял, что предстоит приключение… визгом и лаем сообщая об этом всему миру друзей, врагов и соседских псов, он переполошился от радости и, как всегда, пытался устроить на своих четырех мохнатых чуть ли не вертикальные гонки по стенам… остановить его было невозможно… мы быстро с Марусей собрались… не сговариваясь насчет внеплановых поминок, взяли жратвы, колодезной водицы, полбутылки одной из лучших водок, посуду и кое-что для Опса… по дороге заехали на рынок, я прикупил премилых простых цветов – баушка их любила… приезжаем, ищем аллейку… подкинул денежку ворчливой тетке из смотрительниц, чтоб не нудила… вот, мол, у вас тут гуленьки с собакой, а если все начнут приходить с как бы бульдожками и, видите ли, овчарками, то кому ж убирать изгаженные дорожки, мне что ли?..

Бродим, как всегда, не сразу привыкая к далекой от шума городского обители множества усопших… смотрим на даты, удивляясь смертям слишком ранним, необыкновенно горестным, и завидным – редким в наше время – кончинам везунчиков – долгожителей… если б не Маруся – не миновать бы нам встречи с предками… мамаша с папаней, видимо, приехали сюда с утра… мы по-быстрому отпрянули в сторонку… так будет, говорю, лучше, иначе их может хватить кондратий – представляешь?..

«Разумеется… мне бы еще дождаться Второго Пришествия и можно было бы спокойно помирать, раз больше не увижу прекрасных неожиданностей».

Присмирили Опса… издали я поглядывал на предков – выглядели они отлично, но, странное дело, радуясь за них, не испытал, урод, ничего похожего на родственную любовь.

Маруся, всегда умевшая читать мои мысли не хуже Опса, говорит, вот встретитесь, по себе это знаю, они поохают-поахают, потом поболтаете и все встанет на свои места, в конце концов все – к лучшему, а не к худшему…

Потом предки слиняли, успев поухаживать за могилкой и сменить цветочки… тогда уж подошли к ней и мы… капнули водки на земельку могилы родного человека, всегда живого в памяти башки и сердца… поддали, закусили, угостили Опса твердющим сухарем, похожим на кость, – помянули баушку… потом я долго сидел на скамеечке, вспоминал счастливое – только благодаря баушке – детство… поговорил с ней и мне, как бывало уже не раз, показалось, что баушка все обо мне знает, все прощает… ну а в данный момент радуется, что тут и мы с Марусей, женатики, и милый пес поднял ножку на оградку – словом, жизнь продолжается… если, размечтался я, будет у нас потомок, а то и пара-тройка «опят», непременно постараемся с Марусей быть для них сразу и временно живущими мамашкой-папашкой, и дедом-баушкой, если повезет, то и прадедом-прабаушкой – словом, всеми им и нам предшествовавшими, в известном смысле, вечно живыми родственниками…

71

Однажды я решил, что пора навестить В.С., так сказать, зама Михал Адамыча по опеке надо мною; на звонки он не отвечал; тачка моя была у Маруси, давно, оказывается, имевшей правишки; левак добросил меня до обанкротившегося банка, прежде возглавлял который Михал Адамыч; прошу остановиться как раз напротив знакомого модернового фронтона здания, выглядевшего весьма аристократично.

Подхожу к огромной толпе и вот что вижу: пара офицеров-ментов распахивают массивные (видать, дорогущие) двери… омоновцы в масках выводят оттуда под белы руки – само собой, они в наручниках – несколько растерянного Валерия Сергеевича, отворачивающего лицо от множества объективов… другие омоновцы таранят из банка ящики с документами…

Как поется в одной песенке, «снуют администраторы и кинооператоры и сыпят им в шампанское цветы»… я слинял, бросился к газетному киоску… ни в одной из газет – ни слова об аресте В.С.

А в вечерних теленовостях, смотрели которые с Марусей, – пожалуйста, по всем каналам – снова выводят этого человека из дверей банка… слышим сообщение знаменитого репортера…

«…произведены обыски, опечатана документация… незаконные операции по отмыванию мафиозных денег… у Генпрокуратуры, давшей санкции на арест подозреваемого, имеется ряд веских доказательств, включая показания трех свидетелей, согласившихся сотрудничать со следствием… их имена хранятся в секрете… операцию, очень редко приводящую к поимке киллеров, мы бы посоветовали назвать иным именем, так как название «Перехват», как говорят урки наших дней, личит вовсе не ей, а скорей уж элегантной закусочной для руководящих работников наших силовых ведомств… возможно, арестованный, известный связями с криминальными кругами, был основным заказчиком убийства нашего выдающегося банкира и экономиста, отдававшего все свои силы и знания делу перестройки финансовых структур Отечества… оставайтесь с нами…»

Поделиться:
Популярные книги

Привет из Загса. Милый, ты не потерял кольцо?

Лисавчук Елена
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Привет из Загса. Милый, ты не потерял кольцо?

Измена дракона. Развод неизбежен

Гераскина Екатерина
Фантастика:
городское фэнтези
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Измена дракона. Развод неизбежен

Титан империи

Артемов Александр Александрович
1. Титан Империи
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Титан империи

Бастард

Осадчук Алексей Витальевич
1. Последняя жизнь
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
попаданцы
5.86
рейтинг книги
Бастард

Мой личный враг

Устинова Татьяна Витальевна
Детективы:
прочие детективы
9.07
рейтинг книги
Мой личный враг

Русь. Строительство империи

Гросов Виктор
1. Вежа. Русь
Фантастика:
альтернативная история
рпг
5.00
рейтинг книги
Русь. Строительство империи

Восход. Солнцев. Книга I

Скабер Артемий
1. Голос Бога
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Восход. Солнцев. Книга I

Князь Серединного мира

Земляной Андрей Борисович
4. Страж
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Князь Серединного мира

Неудержимый. Книга XVIII

Боярский Андрей
18. Неудержимый
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Неудержимый. Книга XVIII

Сердце для стража

Каменистый Артем
5. Девятый
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
9.20
рейтинг книги
Сердце для стража

Истребитель. Ас из будущего

Корчевский Юрий Григорьевич
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
альтернативная история
5.25
рейтинг книги
Истребитель. Ас из будущего

Хозяйка дома в «Гиблых Пределах»

Нова Юлия
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.75
рейтинг книги
Хозяйка дома в «Гиблых Пределах»

Найденыш

Гуминский Валерий Михайлович
1. Найденыш
Фантастика:
альтернативная история
6.00
рейтинг книги
Найденыш

Невеста напрокат

Завгородняя Анна Александровна
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.20
рейтинг книги
Невеста напрокат