Собрание сочинений. Т.1. Фарт. Товарищ Анна
Шрифт:
Черепанов промолчал: возражение Рыжкова взволновало его еще сильнее, чем откровения Фетистова. Уже не было Надежды Жигаловой на свете, но она жила в душе Черепанова, и любое напоминание о ней больно задевало его. Сколько раз казнил он себя в последнее время за то, что не вмешался решительно в эту семейную драму. Сковывала необычная для него стеснительность, боязнь подойти к делу с узкой, личной позиции. Сообщение Фетистова о безнадежной любви Жигаловой к Егору еще выше поставило в представлении Мирона образ дорогой ему женщины.
—
Клондайк… Рыжкову нравилось это звонкое, необычное название.
— Работаю на Клондайке, — сдержанно улыбаясь, говорил он знакомым. — Шахта у нас.
Шахта находилась на невысокой береговой террасе среди кустов стланика. Возле ее обшитого досками копра были сложены штабелями бревна: к зиме собирались возвести над кулибиной низкий и длинный тепляк.
Подойдя к копру, Рыжков остановился. По тропинкам, желтевшим в пыльной, засохшей траве, шли старатели утренней смены. Птицы, которые озабоченно перекликались в кустах шиповника и голубики, склевывая сморщенную ягоду, то и дело вспархивали перед ними. Рыжков потянул носом ядреный запах осеннего утра и вошел в дверь.
На ярко освещенном шахтном дворе, у подъемника, навстречу ему выкатил полную тачку Быков, недавно принятый в артель. Рыжков добродушно кивнул откатчику и направился по низким полутемным просечкам к своим забоям. Второй его забой шел с углубкой по полотну, и там разбуривали скалу, в трещинах которой было золото. Вызванный с ороченской шахты запальщик ожидал, чтобы зарядить скважины и сделать отладку.
— Сколько шпуров [17] забьете? — спросил Рыжков.
17
Шпур — скважина, в которую закладывается взрывчатое вещество.
— Три. Рано меня вызвали. Долгая песня получается с ручным-то буром.
— А ты хотел бы, как на рудном золоте, с компрессором?
Рыжков принял забой, уже подготовленный к взрывам, и вместе с забойщиком, откатчиками и подручным крепильщиком первой смены вышел из этой просечки. В забое остался один запальщик.
Рыжков начал помогать советами и делом в другом забое. Когда раздались взрывы, он остановился с занесенным кайлом и стал считать. «Раз… Два…» — отмечал он глухие удары.
Через некоторое время появился запальщик.
— Можно окайливать. Я осмотрел.
Рыжков взял фонарик — электрическое освещение в дальние уголки шахты еще не подвели — и поспешил в забой, где сделали отпалку.
—
Он прошел в глубину просечки. Остальные старатели должны были вот-вот подойти, наверное, они уже спустились в шахту.
Нескладная тень человека метнулась впереди. Рыжков спокойно вгляделся в полумрак: в забое горела только одна свеча, оставленная запальщиком.
«Быков. Ничего, мужик старательный. Только ведь он в смежном работал?..»
Неясная тревога заставила Рыжкова ускорить шаги. Быков стоял к нему спиной, торопливо шарил руками по взорванной породе. Заслышав шум шагов, он отскочил от забоя.
— Ты чего это? — спросил Рыжков, уже подозрительно оглядывая откатчика.
— Тачку прикатил… Мы из смежного втроем сегодня катали: здесь-то и одному при разбурке нечего было делать.
— А чего ты в забое шарил?
Быков переступил с ноги на ногу, косые глаза злобно и воровато забегали.
— Да так…
Рыжков неожиданно сжал его правую руку выше запястья, взглянул на растопыренные пальцы и по-хозяйски полез к нему в карман. Быков рванулся в сторону.
— Но, но! — прикрикнул, как на лошадь, Рыжков и вытащил динамитный патрон. — Башку оторву. К чему такое?
Быков сказал вызывающе:
— Отрывай, не жалко. Я и так неживой хожу по земле. Видимость только, а душу вы из меня давно вынули. — Он вдруг упал на землю и бешено завыл.
Рыжков посмотрел на него с брезгливым испугом, толкнул ногой.
— Вставай, пойдем.
— К ним поведешь? К гепеушникам? Убей лучше на месте!
Рыжков осторожно опустил в свой карман отобранный патрон.
— Отведу до начальства, пускай оно рассудит, что с тобой делать, а я об тебя рук марать не стану.
Молча разминулись они с идущими в забой старателями.
— Ты куда, Лаврентьич? — крикнул им вслед подручный забойщик.
— Начинайте очистку, я сейчас вернусь, — сказал Рыжков, спохватываясь. — Да смотрите, с опаской окайливайте. Не сунул ли этот молодчик еще вот такую штучку. — Он показал патрон и, уже совершенно овладев собою, приказал: — Лучше обождите с очисткой до меня: пока не вернусь с начальством. Займитесь доставкой крепежного леса в оба забоя.
— Может, помочь отвести? Не сбежал бы.
— У меня не сбежит!
За шахтой они встретили Потатуева. Он шел по солнечной пыльной тропинке, направляясь к старателям Клондайка. Солнце било ему прямо в лицо, и он жмурился, радуясь последнему теплу. Увидев Быкова в сопровождении Рыжкова, он встревожился, зашагал быстрее, спросил деланно весело:
— Куда вы, Афанасий Лаврентьевич?..
Рыжков вздохнул всей широкой грудью, и голос его прозвучал глуховато:
— Поймал вот в забое… Хотел он мне патрон подсунуть. Спасибо, не успел…