Собрание сочинений. Том 2. Голуби преисподней
Шрифт:
— Ничего. Как ты знаешь, я несколько месяцев переписывал для Ксальтотуна эзотерические рукописи — переводил с современных языков на письмо, которое он в состоянии понять. В своей эпохе он владел многими из них, а учиться новым ему некогда — вот он и поручил мне эту работу, чтобы убедиться, не сделали ли за эти три тысячи лет каких-нибудь новых открытий. Я даже не знал, что маг прибыл, пока он не послал за мной, чтобы поведать о сражении. Потом я вернулся к своим занятиям и не знал, что и ты вернулся, и тут начался весь этот шум.
— И ты не знаешь даже, что Ксальтотун привез во
Ораст покачал головой без особого удивления.
— Ксальтотун сказал мне только, что Конан больше не будет нам мешать. Я решил, что он погиб, и не стал задавать никаких вопросов.
— Я хотел убить его, а Ксальтотун спас! — заревел Тараск. — Я сразу понял, что он задумал. Он собирался держать Конана в качестве пугала для нас — Амальрика, Валерия и меня. Пока жив Конан, он опасен как сила, могущая объединить Аквилонию. Его можно использовать, чтобы убрать нас с дороги. Не доверяю я этому воскресшему пифонцу. В последнее время я его просто боюсь.
Я пустился в путь через несколько часов после его отъезда на восток — хотел посмотреть, что он собирается сделать с Конаном. Убедился, что его посадили в подземелье. Желая, чтобы варвар, вопреки воле Ксальтотуна, погиб, я кое-что…
Раздался осторожный стук в дверь.
— Это Аридей, — сказал Тараск. — Впусти его.
Глаза мрачного оруженосца горели тревогой.
— Что, Аридей, — крикнул Тараск, — нашли человека, который напал на меня?
— Разве ты не видел его, господин? — спросил Аридей, как о чем-то общеизвестном. — Разве ты не узнал его?
— Нет. Все произошло так быстро, да и свеча погасла… Я только успел подумать, что Ксальтотун прислал этого демона мне на погибель.
— Пифонец спит у себя за решетками и засовами. Но я был в подземелье, — худые плечи Аридея дрожали от волнения.
— Ну! Говори, парень! — нетерпеливо вскричал Тараск. — Что ты там нашел?
— Пустую темницу, — прошептал слуга, — и дохлую обезьяну.
— Что? — Тараск резко поднялся, из его раны хлынула кровь.
— Точно так! Людоед валяется с пробитым сердцем, а Конан сбежал!
Лицо Тараска стало серым, он безвольно дал Орасту уложить себя на прежнее место, и жрец снова занялся израненным телом короля.
— Конан… — повторил он. — Конан, а не истерзанный труп… Бежал! О, Митра! Да это не человек, а дьявол в людском обличье! А я думал, что за этим стоит Ксальтотун. Теперь я все понял. Боги и демоны! Меня поразил Конан! Эй, Аридей!
— Слушаюсь, ваше величество!
— Обыскать каждый уголок дворца. Может быть, он и сейчас крадется по коридорам, словно голодный тигр. Пусть ни одна мелочь не ускользнет от вашего внимания. И будьте осторожны: вы охотитесь не на цивилизованного человека, но на озверевшего и кровожадного варвара, сильного и опасного, как дикий зверь. Прочешите дворец и все вокруг него. Вдоль стен поставить стражу. Если убедишься, что он покинул город, а он уже несколько раз мог бы это сделать, возьми конный отряд и догони его. Там, за стенами, вы погоните его, как горного волка. Спеши, может быть, его еще можно поймать.
— Эта задача требует большего, чем людское умение, — заметил Ораст. — Может
— Нет! — в ужасе закричал Тараск. — Пусть воины преследуют Конана, а когда настигнут, — зарубят. Ксальтотун не сможет упрекнуть нас за то, что пленник убит при попытке к бегству.
— Что ж, — сказал Ораст. — Хоть я и не из Ахерона, но кое-каким магическим искусством владею — могу, например, управлять некоторыми духами, воплотившимися в телесную оболочку. Может быть, я смогу вам помочь.
Фонтан Траллоса бил среди ветвистых дубов, росших вдоль дороги примерно в миле от городских стен. В ночной тишине Конан услыхал мелодичный звон его струй. Он вволю напился ледяной воды и направился на юг, заметив густую рощицу. Обошел ее и увидел большого белого жеребца, привязанного в зарослях. Конан глубоко вздохнул и сделал еще два шага, но издевательский смех за спиной заставил его обернуться. Взгляд его был страшен.
Из тени вышла фигура в латах, матово блестевших. Это был не один из разодетых, украшенных перьями дворцовых стражников, а высокий человек в боевом шлеме и серой кольчуге — странствующий воин из особой касты немедийских солдат. Входили в нее люди, не достигшие еще рыцарских привилегий либо изгнанные из этого сословия — закаленные рубаки, посвятившие жизнь войне и приключениям. Время от времени они собирались в отряды и не подчинялись никому, кроме короля. Конан знал, что более опасного противника ему вряд ли удалось бы встретить.
Поглядев по сторонам, король убедился, что солдат один, набрал воздуха в легкие, встал поудобнее и напряг мышцы.
— Я ехал в Бельверус с поручением от Амальрика, — говорил воин, осторожно приближаясь. Звезды отражались на лезвии его приготовленного к бою обоюдоострого меча. — И услышал, что в роще храпит конь. Сошел с дороги — проверить, в чем дело. К чему бы здесь этот конь, подумал я, решил разобраться — и вот какая редкая птица попала в мой силок!
Люди, подобные ему, зарабатывали на жизнь мечом.
— Я знаю тебя, — сказал немедиец. — Ты — Конан, король Аквилонии. Вроде бы я видел, как ты погиб в долине Валькии, а вот поди ж ты…
Конан прыгнул, как смертельно раненный тигр. Его противник, человек, несомненно, опытный, все же не мог тягаться с варваром в быстроте движений. Он успел только занести меч, когда кинжал короля вонзился ему в шею возле ключицы и дошел до сердца. Немедиец захрипел, зашатался и рухнул на землю. Конан равнодушно извлек свое оружие. Почуяв запах крови, жеребец стал храпеть и рваться с привязи.
Угрюмо глядя на поверженного противника, Конан застыл, как статуя, с кинжалом в руке. Пот выступил на его груди. Он внимательно вслушивался в тишину, но, кроме свиста разбуженных птиц, никаких звуков поблизости не было слышно. Зато в стороне дворца оглушающе зазвенели трубы.
Конан наклонился над убитым и быстро обыскал его. Если тот и вез какой-нибудь приказ, то, наверное, словесный. Король не медлил. До утра было не так уж далеко. Через несколько минут по белой дороге в западную сторону проскакал белый конь, а всадник его был облачен в серые доспехи немедийского странствующего воина.