Собрание сочинений. Тревога и надежда. Том 1
Шрифт:
В последние месяцы вновь имело место усиление давления властей на крымских татар, стремящихся вернуться в Крым, откуда они были депортированы в 1944 году. Участились судебные преследования за вынужденное нарушение правил прописки, высылки, избиения, ночные нападения, выбрасывание из домов вместе с маленькими детьми, снос домов бульдозерами и уничтожение имущества, пищевых продуктов, огородов и садов.
К числу положительных событий истекшего года я хотел бы отнести определенные успехи, достигнутые в отношении привлечения внимания общественного мнения на Западе к положению религии.
Крупным положительным событием истекшего года была также организация Группы содействия выполнению Хельсинкских соглашений. Несмотря на некоторые шероховатости, допущенные в организационный
— Какие международные события истекшего года вызывают у вас особое беспокойство?
Странам Запада за этот год все еще не удалось сделать решающего шага в направлении выработки единой долгосрочной стратегии отношений с социалистическим миром и миром развивающихся стран. В частности, европейские страны, как мне кажется, все еще страдают предрассудком антиамериканизма, который является одним из препятствий на этом пути.
Опасная медлительность переговоров о разоружении — прямое последствие отсутствия такой стратегии. Ведь СССР использует в целях создания односторонних преимуществ любое разногласие, любую неопределенность позиций другой стороны.
В мире царят война и насилие. Трагедия Ливана — наглядный пример того, как легко еще недавно такая благополучная и процветающая страна оказывается втянутой в кровавый кошмар насилия, убийств и разрушений, как заразительна эта болезнь.
Осуждая политический авантюризм, антисемитизм и международные преступления палестинских экстремистов, мы все в то же время не имеем права допустить геноцида палестинского народа, кто бы его ни осуществлял. Несколько недель назад моя жена и я выступили с открытым обращением в защиту женщин, детей и раненых в осажденном палестинском лагере Тель-Заатар, и эта наша тревога распространяется на всех страдающих от военных действий. В Анголе — партизанская борьба населения против победителей в гражданской войне, мародерство голодных кубинских солдат, разгул карателей. Чревата ужасной трагедией ситуация во всей Южной Африке. Советский Союз здесь опять, как на Ближнем Востоке и во многих других горячих точках, против компромисса, против реальных вариантов мирного урегулирования. Неужели мир опять не сумеет найти в себе силы противостоять хаосу?
Через полтора года после окончания войны во Вьетнаме нельзя забывать о миллионах людей, оказавшихся за железным занавесом. Больше миллиона людей, как предполагают, погибло в Камбодже. Никто толком не знает, что происходит в бывшем Южном Вьетнаме, — ясно лишь, что там не все благополучно; не случайно ежемесячно сотни беженцев идут на смертельный риск, чтобы вырваться из этой страны. Западная общественность, активно добивавшаяся прекращения войны во Вьетнаме, сейчас должна проявить беспокойство за судьбу людей в этом районе мира.
Все большее число стран ощущает на себе расширение международного терроризма, самым опасным образом нарушающего международную стабильность и основные законы человеческой морали. Я не могу не вспомнить тут о том восхищении, которое вызвала фантастическая спасательная операция израильских командос в угандийском аэропорту Энтебе.
Но говоря о терроризме, я не могу умолчать также о своем осуждении действий тех еврейских экстремистов, которые совершали террористические акты против советских организаций в США и других странах (хотя я вполне разделяю их возмущение некоторыми аспектами советской политики). Становясь на путь террора, эти люди на самом деле наносят большой ущерб и советским евреям, и всей борьбе за права человека, которая последовательно и принципиально сосредотачивается в рамках ненасильственных методов.
Другой вопрос, который я хочу затронуть, — это поступающие сообщения о кампании в Израиле против помощи тем людям, которые намереваются эмигрировать из СССР не
— Советская власть говорит, что инакомыслящие Сергей Ковалев и Андрей Твердохлебов осуждены потому, что они нарушили советский закон. Можете ли вы сказать о советской законности?
Юридической культуры, беспристрастности и независимости судей, стремления к справедливости не хватает всей советской юридической системе, и не только в отношении инакомыслящих. Я получаю сотни отчаянных писем от осужденных по обычным уголовным (не политическим) делам, от их родственников. Вполне учитывая заинтересованность и пристрастность моих корреспондентов, я все же не могу не приходить в ужас от открывающейся картины судебного произвола и коррупции, жестокости и отсутствия желания власть имущих исправлять допущенные ошибки и несправедливости. Не утруждая себя сбором доказательств, следователи нередко (сами или с помощью заключенных) избивают подследственных, добиваясь нужных им показаний, — об этом я читаю почти во всех письмах. Так погиб в Казахстане 19-летний мальчик Игорь Брусникин. В политических делах, к счастью, об этом сейчас не слышно. Даже такие серьезные дела, где предусмотрена смертная казнь, например, умышленное убийство, рассматриваются некоторыми судами необычайно поверхностно, с полным игнорированием противоречий в деле и требований защиты. Дело расстрелянного в январе 1976 года после почти двухлетнего пребывания в камере смертников рабочего татарина Рафката Шаймухамедова — страшный пример того, как безжалостно и несправедливо работает иногда наша судебная машина (прокурор и, по-видимому, «автор» дела — Бекбоев).
И вот в такой суд попадает политическое дело, по которому желаемый приговор заранее определен высокими чинами КГБ, и участники процесса точно знают, что любая «вольность» повредит их карьере. Переодетые агенты той же организации бдительно охраняют зал от проникновения любых нежелательных слушателей судебного спектакля. Можно ли ждать в этих условиях обоснованного приговора?
Ковалев и Твердохлебов, как и многие до них, осуждены по статьям 70 и 1901 Уголовного кодекса РСФСР. Содержащиеся в этих статьях понятия — антисоветская агитация и пропаганда, клеветнические измышления, наличие цели подрыва или ослабления советского государственного и общественного строя — никак не определены юридически. Ложность тех заявлений и публикаций, которые инкриминировались обвиняемым, не могла быть доказана судами просто потому, что речь в них идет о тех самых нарушениях прав человека, которых так много у нас. Поэтому чистая демагогия — утверждение появившихся в советской печати статей, согласно которым Ковалев и Твердохлебов осуждены не за убеждения, а за «конкретные преступные клеветнические действия». Столь же нелепо обвинение в наличии цели подрыва советского строя. Цели ненасильственной борьбы за права человека, за гласность и справедливость, за открытость советского общества являются не подрывными, а конструктивными, не политическими, а гуманными и социальными. В осуществлении этих целей заинтересовано все человечество.
— Советский Союз не раз говорил, что он будет исполнять все обязательства Хельсинкского заключительного акта. Считаете ли вы, что он исполняет все гуманитарные обязательства?
Требования свободы информационного обмена, свободы передвижения людей (зарубежных поездок, эмиграции) составляют неотъемлемую часть Хельсинкского акта. Именно то, что в акте подчеркнута неразрывная связь этих требований с международной безопасностью, делает его важным историческим документом. До сих пор советская сторона почти ничего не изменила в своей практике в отношении свободного обмена информацией и передвижения людей. Отдельные уступки, большей частью в отношении эмиграции или поездок, тоже важны, но они пока не в состоянии кардинально изменить общую картину.