Собрание сочинений. В 4-х т. Т.3. Парии человечества
Шрифт:
Один кабан бежал, а за ним гнались охотники. Он уже совсем истомился, охотники наседали на него, и он с минуты на минуту ожидал, что его пронзят стрелами.
В это время он встретил оленя, который горько печалился о своей заблудившейся лани.
— Не встретил ли ты ее где-нибудь случайно? — спросил он у кабана.
— Да, — отвечал тот. — Поспеши спуститься с этого холма, и ты найдешь ее внизу, в трясине, откуда ей не выбраться без твоей помощи.
Обрадованный олень со всех ног помчался в указанном ему направлении и как раз набежал на охотников,
Всегда следует уметь пользоваться всякими обстоятельствами. Изворотливый человек никогда не попадает впросак.
9. Две лисицы
Каратака и Даманака, две лисицы, прославившиеся своей хитростью, порешили вступить в союз для того, чтобы усладить свою жизнь и доставить себе кое-какой лишний досуг и отдых.
Они условились, что в то время, как одна будет сидеть дома и охранять жилище, другая будет уходить на охоту и добывать продовольствие.
В первый же день они кинули жребий, кому оставаться, кому уходить. Каратаке пал жребий оставаться дома, а Даманака ушла на охоту.
Охотница прежде всего захватила горлицу в гнезде и пожрала ее и ее яйца. «Прежде всего насытимся сами, — рассудила она, — а затем уже поохотимся и ради кумы».
И вот в течение целого дня она неизменно придерживалась этого рассуждения, вечером же, когда она готовилась вернуться домой, держа в зубах тощего ибиса, пойманного около ручья, она рассудила так: а ведь, пожалуй, не стоит и приносить домой такой тощий кусок, а то Каратака еще скажет, что я все хорошие куски съела сама, а ей принесла какую-то дрянь. И успокоив себя этим рассуждением, она тут же съела ибиса.
Тогда, придав себе самый печальный и изнуренный вид и притворившись хромающей, она вернулась к товарке и сказала ей:
— Я все время подкарауливала чудесного аппетитного козленка, но его матка увидела меня, бросилась с рогами наперевес, и вот сама видишь, как она меня обработала. Теперь твоя очередь идти на охоту. Ступай, может быть тебе больше посчастливится, чем мне.
Каратака искренне пожалела свою подругу.
— Хочешь, — сказала она ей, — я приложу тебе к ноге особый пластырь? Я знаю, как его надо готовить. Мой отец когда-то занимался врачеванием и научил меня разным секретам.
— Нет, — отвечала Даманака, — ты лучше иди и постарайся достать какой-нибудь еды, потому что если ты не накормишь меня, то я умру от голода.
Каратака в свою очередь пошла на охоту. Когда настал вечер, Даманака увидела ее, как она возвращалась к их логовищу, хромая еще сильнее, чем сама Даманака накануне.
— Ты что же, ничего не нашла, ничего мне не принесла? — спросила она Каратаку.
— Найти-то нашла, — отвечала Каратака, — да нашла только удар палкой, который меня и привел в такое вот состояние, как сама видишь. Я как раз встретила того самого козленка, которого тебе вчера не удалось взять. Матки около него не было, и я уже совсем схватила его, а пастух увидал…
— Ладно, ладно, будет, — перебила ее
Две лисицы, две обезьяны, два жреца, два доктора — не могут жить под одной кровлей.
10. Брахман и святая вода
— Кому надо священной воды из Ганга для омовений и для очищений? Кому надо святой воды Ганга?.. — Так кричал изо всех сил один брахман, стоя по утрам у дверей своей пагоды.
Толпа людей теснилась к нему и за высокую плату приобретала несколько капель драгоценной жидкости.
В прежнее время этот брахман был нищ, как пария. Но он совершил странствование к берегам священной реки, и вода из нее, которую он с собой принес, привлекла в его дом изобилие.
— Как же нам теперь быть? — сказала ему однажды его жена, увидавшая, что запас священной воды приходит к концу. — Легко ли нам будет после такого благоденствия снова впасть в нищету?
— Не беспокойся, — отвечал ей брахман. — Ведь теперь уже все привыкли к тому, что у нас есть священная вода Ганга, так мы и будем ее продавать до тех пор, пока будет оставаться вода в нашем колодце.
Дураки всегда попадаются на видимую внешность. Старайся овладеть их доверием и уметь им пользоваться.
11. Шакал и шудра
Шакал забрался ночью в курятник одного шудры и, передушив всех кур, принялся их пожирать, а что осталось — переносить к себе в логовище. Когда он пришел за последней курицей, то, обуреваемый радостью, по случаю такого успеха, он порешил воздать благодарность богам за ниспосланную ими милость.
Произнося благодарственную молитву, он так возвысил голос, что жена шудры, которая не спала, разбудила своего мужа и сказала ему:
— Ты слышишь, ведь это голос шакала, который забрался в наш курятник.
Шудра встал с ложа и, вооружившись дубиной, тихонько подкрался к шакалу в ту самую минуту, когда он в своей радости давал обеты совершить богомолье к берегам Ганга.
Шудра одним ловко направленным ударом сокрушил ребра благочестивому богомольцу, которому пришлось заканчивать свою молитву в стране усопших.
Не доверяйся богам, ибо усерднейшее воззвание к ним никогда еще не отражало доброго удара дубиной.
12. Покойник и его старший сын
Одного покойника из касты вайшьев несли хоронить к костру, и все родственники сопровождали его. Во главе похоронного шествия стоял старший сын, который должен был совершать все похоронные обряды. Он терзал себе грудь и сотрясал воздух своими жалобными воплями.
Вдруг на носильщиков напал взбесившийся бык. Те пришли в ужас, бросили покойника и разбежались.
Тот, которого считали уже отправившимся в страну мертвых, от сильного сотрясения очнулся и, довольный и радостный, вернулся в свой дом.