Собрание стихотворений
Шрифт:
Далась не кровью, а умом,
Счастлив, кто точку Архимеда
Умел сыскать в себе самом,
Кто, полный бодрого терпенья,
Расчет с отвагой совмещал
То сдерживал свои стремленья,
То своевременно дерзал.
Но кончено ль противоборство?
И как могучий ваш рычаг
Осилит в умниках упорство
И бессознательность в глупцах?
Ноябрь 1870
– ----------------------------------
* * *
Брат, столько лет сопутствовавший
И ты ушел, куда мы все идем,
И я теперь на голой вышине
Стою один, — и пусто все кругом.
И долго ли стоять тут одному?
День, год-другой, — и пусто будет там,
Где я теперь, смотря в ночную тьму
И — что со мной, не сознавая сам…
Бесследно все — и так легко не быть!
При мне иль без меня — что нужды в том?
Все будет то ж — и вьюга так же выть,
И тот же мрак, и та же степь кругом.
Дни сочтены, утрат не перечесть,
Живая жизнь давно уж позади,
Передового нет, и я как есть,
На роковой стою очереди.
11 декабря 1870
– ----------------------------------
* * *
Давно известная всем дура
Неугомонная цензура
Кой-как питает нашу плоть
Благослови ее господь!
1870(?)
– ----------------------------------
* * *
Впросонках слышу я — и не могу
Вообразить такое сочетанье,
А слышу свист полозьев на снегу
И ласточки весенней щебетанье.
Январь или февраль 1871
– ----------------------------------
ЧЕРНОЕ МОРЕ
Пятнадцать лет с тех пор минуло,
Прошел событий целый ряд,
Но вера нас не обманула
И севастопольского гула
Последний слышим мы раскат.
Удар последний и громовый,
Он грянул вдруг, животворя;
Последнее в борьбе суровой
Теперь лишь высказано слово;
То слово — русского царя.
И все, что было так недавно
Враждой воздвигнуто слепой,
Так нагло, так самоуправно,
Пред честностью его державной
Все рушилось само собой.
И вот: свободная стихия,
Сказал бы наш поэт родной,
Шумишь ты, как во дни былые,
И катишь волны голубые,
И блещешь гордою красой!..
Пятнадцать лет тебя держало
Насилье в западном плену;
Ты не сдавалась и роптала,
Но час пробил — насилье пало:
Оно пошло как ключ ко дну.
Опять зовет и к делу нудит
Родную Русь твоя волна,
И к распре той, что бог рассудит,
Великий Севастополь будит
От заколдованного сна.
И то, что ты во время оно
От бранных скрыла непогод
В свое сочувственное лоно,
Отдашь ты нам — и без урона
Бессмертный черноморский
Да, в сердце русского народа
Святиться будет этот день,
Он — наша внешняя свобода,
Он Петропавловского свода
Осветит гробовую сень…
Начало марта 1871
– ----------------------------------
ВАТИКАНСКАЯ ГОДОВЩИНА
Был день суда и осужденья
Тот роковой, бесповоротный день,
Когда для вящего паденья
На высшую вознесся он ступень,
И, божьим промыслом теснимый
И загнанный на эту высоту,
Своей ногой непогрешимой
В бездонную шагнул он пустоту,
Когда, чужим страстям послушный,
Игралище и жертва темных сил,
Так богохульно-добродушно
Он божеством себя провозгласил…
О новом бого-человеке
Вдруг притча создалась — и в мир вошла,
И святотатственной опеке
Христова церковь предана была.
О, сколько смуты и волнений
С тех пор воздвиг непогрешимый тот,
И как под бурей этих прений
Кощунство зреет и соблазн растет.
В испуге ищут правду божью,
Очнувшись вдруг, все эти племена,
И как тысячелетней ложью
Она для них вконец отравлена.
И одолеть она не в силах
Отравы той, что в жилах их течет,
В их самых сокровенных жилах,
И долго будет течь, — и где исход?
. . . . . . . . .
Но нет, как ни борись упрямо,
Уступит ложь, рассеется мечта,
И ватиканский далай-лама
Не призван быть наместником Христа.
6 июля 1871
– ----------------------------------
* * *
От жизни той, что бушевала здесь,
От крови той, что здесь рекой лилась,
Что уцелело, что дошло до нас?
Два-три кургана, видимых поднесь…
Да два-три дуба выросли на них,
Раскинувшись и широко и смело.
Красуются, шумят, — и нет им дела,
Чей прах, чью память роют корни их.
Природа знать не знает о былом,
Ей чужды наши призрачные годы,
И перед ней мы смутно сознаем
Себя самих — лишь грезою природы.
Поочередно всех своих детей,
Свершающих свой подвиг бесполезный,
Она равно приветствует своей
Всепоглощающей и миротворной бездной.
17 августа 1871
– ----------------------------------
* * *
Враг отрицательности узкой,
Всегда он в уровень шел с веком:
Он в человечестве был русский,
В науке был он человеком.
29 декабря 1871
– ----------------------------------
ПАМЯТИ М. К. ПОЛИТКОВСКОЙ
Elle а ete douce devant la mort ^1