Собрание творений. Том 4. Догматика Православной Церкви. Пневматология. Эсхатология

Преподобный Иустин

И действительно, всемилостивый Господь Иисус Христос освободил человеческий род от [этой] всеужасной троицы, а точнее — антитроицы: от греха, смерти и диавола. И непрестанно освобождает от нее любого человека, который того захочет. Отсюда у святого Апостола благовестие и заповедь: Стойте в свободе, которую даровал нам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства (Гал.5:1). И это возможно для любого верующего. — По обетованию Всемилостивого и Всеистинного: Всё возможно верующему (Мк.9:23).

В Богочеловеке, Владыке Христе истина и жизнь единосущны. Обитание в Истине и жительство Истиной наделяет нас точным богопознанием = познанием Христа = познанием Церкви. Совоплотившийся Богочеловеку = Церкви имеет Истину и знает Истину, потому что живет Ею и Ее Богочеловеческими силами. Это совоплощение совершается верой и прочими святыми добродетелями, которые суть всегда от веры и непременно, неопустительно в вере и ее бесконечностях. Ибо мы ходим верою, а не видением (2Кор.5:7). С человеческой стороны, лишь евангельская, Богочеловеческая

вера вселяет Господа Иисуса Христа в наши сердца и нас в Него (см. Еф.3:17, 12; Евр.4:16). И тогда каждый из нас, по мере своей веры, опытно переживает святую евангельскую истину: Уже не я живу, но живет во мне Христос (Гал.2:20). Все богочеловеческие бесконечности богоподобного человеческого существа живут Богочеловеком = Церковью и объемлют всего Богочеловека, Владыку Христа, так что Он для нас, христиан — всё и вся во всех мирах и во всех вечностях. Посему для человека важнее всего — вера в Богочеловека, ибо она и есть та богочеловеческая сила, которая обогочеловечивает в человеке всё: и ум, и сердце, и волю, и совесть, и самоё тело, приуготовляя его к воскресению из мертвых и к вечной жизни во Христовой Вечности = Богочеловечности. Отсюда и благовестие в святом Евангелии Богочеловека: Все, что не по вере, грех (Рим.14:23; церк.-слав.: еже не от веры, грех есть).

По всем этим Богочеловеческим причинам, в делах веры нет компромиссов. Это основной догмат апостольско-святоотеческой православной христологии = сотериологии = экклезиологии = алифиологии (учения об истине. — Примеч. пер.). Нет никакой гносеологической — ибо нет нет компромиссов никакой онтологической — связи между Истиной и ложью. Мы знаем, знаем это от воплощенного Бога: Истина — это Бог. А ложь? Ложь — это диавол.

Последуя всем сердцем, всей душой, всем умом, всей силой святым Апостолам, святым Отцам и Святым Вселенским Соборам, богоносный отец наш, святой Марк Ефесский, исповедник, не допускает никаких компромиссов в делах веры, никаких послаблений и уступок. Когда на Флорентийском соборе православные приверженцы унии с латинянами кричали ему, по-апостольски богомудрому и решительному ее противнику: «Найди нам выход, икономию», — Марк отвечал: «Дела веры не допускают икономии. Это все равно, что сказать: отруби себе голову и иди куда хочешь... Между истиной и ложью не может быть найдено ничего среднего... То, что относится к Церкви , не разрешается через компромиссы... Пусть никто не властвует в нашей вере, ни царь, ни архиерей, ни лжесобор, ни иной кто, но — только единый Бог, передавший нам ее и Сам, и через Своих Учеников».

Святой Марк благовествует: «Все Учители Церкви, все Соборы и все Божественные Писания увещевают нас бежать от инакомыслящих (преп. Иустин перевел это слово как «неправославно мыслящих». — Примеч. пер.) и отступить от общения с ними». Правило Второго Антиохийского Собора повелевает: «Бывающий в общении с отлученными от общения и сам да будет отлучен». Святой Василий Великий говорит: «Если некоторые претендуют, что исповедуют здравую веру, имеют же, тем не менее, общение с инакомыслящими (преп. Иустин перевел это слово как «неправославными». — Примеч. пер.), если и после увещания не перестанут так поступать, то надлежит иметь и их самих не только отлученными, но даже и братией не называть».

Святой ефесский исповедник пишет: «Мы во всем последуем священным Учителям и древним Апостольским преданиям». А патриарху Цареградскому пишет, что надобно бороться, «не устрашаясь ничего, ничего не постыжаясь: ни внешних врагов, ни между нами (находящихся) псевдохристиан, ни врагов Духа». «И будем исповедовать до последнего издыхания, — продолжает он, — с великим дерзновением благой залог святых Отцов: исповедание [веры], известное нам с детства, которое мы впервые произносили и с которым в конце отойдем отсюда, унося если не иное что, так — Православие», православную веру, которая ни в чем не имеет ни малейшего недостатка.

Святой исповедник Марк благовествует: Молю же вы, именем Господа нашего Иисуса Христа, да тожде глаголете еси, и да не будут в вас распри (1Кор.1— Примеч. ред.) — для того чтобы истинную и преданную Отцами веру нашу сохранить как добрый залог, ничего не прибавляя и ничего не убавляя; ибо доселе мы имели веру, ни в чем не имущую недостатка, и не нуждаемся в соборе или Акте унии, для того чтобы научиться чему-нибудь более новому, мы — которые являемся сынами и учениками Вселенских Соборов и на них и после них просиявших Отцов. Это — хвала наша, вера наша, доброе наследие Отцов наших. С нею мы надеемся Богу предстать и восприять отпущение согрешений; а без нее не знаю, какая праведность освободит нас от вечного мучения. Покушающийся же, чтобы мы отбросили ее и ввели иную, более новую веру, хотя бы он был и Ангел с небес, да будет анафема и да исчезнет всякая память о нем перед Богом и пред людьми. Пусть никто не властвует в вере нашей — ни царь, ни архиерей, ни лжесобор, ни иной кто, но только — единый Бог, Который и Сам, и чрез Своих Учеников передал нам ее».

Что святой Афанасий Великий — «тринадцатый Апостол», «отец Православия» — для Православной Церкви в четвертом веке, то святой Марк Ефесский, исповедник, для нее в веке пятнадцатом. И как именно в святом Афанасии обитала вся истина Православия, а не в многочисленных арианствующих и полуарианствующих епископах, так и в святом Марке Ефесском была вся истина Православия, а не в прочих, латинствующих, участниках Флорентийского псевдособора. Богомудрый и неустрашимый ефесский исповедник и в час своей смерти оставляет перед свидетелями исповедническое завещание: чтобы ни Цареградский патриарх, ни кто-либо иной из его приспешников, подписавших и принявших унию с латинянами во Флоренции, не приходил на погребение и не участвовал в заупокойных по нему богослужениях.

И изрекает такие напутствия: «Я говорю и свидетельствую пред многими находящимися здесь и достойными мужами, что я совершенно и никоим образом не хочу и не принимаю общения с ним или находящимися с ним, ни в этой моей жизни, ни после смерти, как (не принимаю) ни бывшей унии, ни латинских догматов, которые он принял сам и его единомышленники и ради провождения которых занял это председательское место, с целью низвержения правых догматов Церкви. Я совершенно уверен, что насколько дальше я стою от него и подобных, настолько бываю ближе к Богу и всем Святым; и насколько отделяю себя от тех, настолько бываю в единении с Истиной и святыми Отцами, Богословами Церкви; а также я убежден, что счисляющие себя с теми далеко отстоят от Истины и блаженных Учителей Церкви. И посему говорю; как в течение всей моей жизни я был в разделении с теми, так и во время отшествия моего, да и после моей смерти, я отвращаюсь от обращения и единения с ними и клятвенно заповедую, чтобы никто (из них) не приближался ни к моему погребению, ни к могиле моей».

Церковь — благодатная общность

Благодать

Все Божественные истины, воплощенные в Богочеловеке Христе, непрестанно изливают из себя бесчисленные и неизмеримые Божественные силы, энергии, необходимые человеческому существу для спасения, для обожения, для облечения во Христа, для воцерковления, для одуховления, для отроичения, для обогочеловечения, — называемые одним словом: Благодать = . Все эти Божественные силы во всем имеют Богочеловеческие свойства и характер. И тем самым всем существом они — в Богочеловеческом Теле Церкви, от него и через него. В Церкви — всё Богочеловеческое, так как всё принадлежит Богочеловеку. В Церкви ничего нет вне категории Богочеловеческого. Наше спасение = наше обогочеловечение есть не что иное, как наше непрестанное облагодатствование. В Церкви и Церковью благодать — это безбрежный океан Божественных, Богочеловеческих, обогочеловечивающих, облекающих во Христа, отроичивающих сил, энергий, непрестанно действующих в Богочеловеческом организме. Богочеловеком Христом, Который есть Церковь, нам дарованы все Божественные силы, потребные людям для жизни и благочестия на земле и на небе (см. 2Пет.1:3—4; 1Кор.1:24, 2:4—5).

Напротив Богочеловека — и как Личности, и как Церкви — стоит человек со своим богообразным естеством. Сотворенный по образу Божию, человек обладает богообразной свободой. Это свобода грандиозных, безмерных размеров. По своей свободной воле человек может даже и Бога отвергнуть, и диавола принять. И еще: человек может стать и «Богом по благодати»¹⁵, но и диаволом по свободному хотению. Разумно и богомудро употребляемая свободная воля приводит человека к Богу и соединяет с Богом; употребляемая же во зло — приводит человека к диаволу и соединяет с диаволом. История человеческого рода — красноречивый тому свидетель. Бог для того и соделался человеком, чтобы Ему как Богочеловеку в Своей Богочеловеческой Личности показать человеку и научить человека, как может он богомудро руководить своей свободной волей и при содействии благодати созидать из себя человека благодатного, христообразного, до полноты совершенствуя богоподобие своего существа. А дабы для достижения этой цели даровать человеку необходимые Божественные силы, Он на Себе, Богочеловеке, основал Церковь, с ее святыми таинствами и святыми добродетелями. Делаясь сопричастником (сотелесником) Богочеловеческого Тела, Церкви (Еф.3:6), посредством святых таинств и святых добродетелей, человек и достигает поставленной ему Богом цели: становится «Богом по благодати». Всё спасительное благоразумие и богомудрость человека-христианина состоит в том, что всю свою свободную волю добровольно подчиняет он Божественной воле Владыки Христа — по примеру Самого Христа, добровольно в Своей Богочеловеческой Личности подчинявшего Свою человеческую волю Своей воле Божественной. Это Богочеловеческое отношение между волей Божественной и волей человеческой действует как самый совершенный закон и самое необходимое правило в Богочеловеческом Теле Христовом — в Церкви: свою человеческую волю [надлежит] добровольно подчинять Божественной воле Владыки Христа и так при содействии благодати святых таинств и святых добродетелей уготовлять себе спасение, обожение, обогочеловечение и жизнь в Царстве Христовой любви.

В Богочеловеческом Теле Церкви преподана вся благодать Троичного Божества — благодать, спасающая от греха, смерти и диавола, возрождающая нас, преображающая, освящающая, усвояющая нас Христу, обоживающая нас и отроичивающая. Каждому же из нас эта благодать подается по мере дара Христова (Еф.4:7). А Владыка Христос отмеряет каждому благодать по его труду (1Кор.3:8, 15:10; 2Кор.6:1, 11:23): по усердию в вере, в любви, в милосердии, в молитве, в посте, в бодрствовании, в кротости, в покаянии, в смирении, в терпении и в прочих святых добродетелях и святых евангельских таинствах. Предвидя Своим Божественным всеведением, как кто из нас воспользуется Его благодатью, Его дарами, Владыка Христос так и разделяет Свои дары — каждому по его силе (Мф.25:15). Между тем от нашего личного труда и приумножения Божественных, Христовых даров зависит и наше место в животворящем Богочеловеческом, Христовом Теле — в Церкви, которая как единое и неделимое небоземное, Бого-человеческое существо простирается от земли превыше всех небес над небесами. Чем усерднее живет человек полнотой Христовой благодати, тем больше в нем даров и тем обильнее растекаются по нему как по Христову сопричастнику Богочеловеческие силы Христовой Церкви, Христова Тела, — силы, очищающие нас от всякого греха, освящающие, обоживающие, обогочеловечивающие. При этом каждый из нас живет во всех и для всех, ибо все мы — одно тело. Посему и сорадуется каждый дарам своих братьев, особенно тогда, когда они превосходят его собственные дары.