Собстенность Дамира
Шрифт:
— Я думал друг наш провернёт всё это в посёлке, — Абдул ослабляет галстук и принимает из рук Мусы бокал с виски.
— Тянет время? А смысл? — Муса поглядывает на часы.
— Передумал, — пожимает плечами Дамир. — В любом случае всё в его руках.
— Салах на обгон пошёл! — раздаётся в динамиках голос водителя.
— Может, и правда передумал, — Руслан придерживает пробку шампанского. Раздаётся негромкий хлопок в салоне, и тут же, эхом, — грохот снаружи.
Машину бросает в сторону. Мы вместе с Дамиром летим на Руслана.
— Яра, жива? — доносится откуда-то сбоку голос Дамира.
Машина делает ещё один кульбит и замирает, застыв на боку.
— Нормально всё, — стучу я зубами. Лежу на Руслане, облитая шампанским с ног до раскалывающейся головы. Какое-то оно горячее. Ползёт с виска на щёку. Сажусь, дрожащими руками ощупываю живот. Тяжело дышать и дурманит подступающая тошнота. С трудом понимаю происходящее.
— Не то чтобы нормально, но, считай, отделались лёгким испугом, — Дамир ощупывает мою голову. Глаза его полыхают точно угли костра, губы хищно вытянулись в тонкую линию. — все наружу! Живо!
Муса стонет, его рука неестественно вывернута. Абдул, вытянувшись во весь рост, силится открыть дверь. Помощь приходит быстро. В салон заглядывает Саид:
— Дамир!
— Помоги, Яру вытащить, — Дамир бережно поднимает меня. Под его ногами хрустят осколки.
Отчего-то для меня сейчас этот звук заглушает другие. Перед глазами плывёт.
— Дамир, любимый!
— Яра, всё будет хорошо, — сбивчиво шепчет он. — Держись за Саида. Он тебе поможет спуститься на землю.
Цепляюсь за плечи Саида из последних сил. Наш лимузин скатился к обрыву и чудом не улетел в пропасть. Глянув вниз, вскрикиваю от ужаса. От нас не осталось бы и кусочка.
Прихожу в себя. Лежу на обочине, но не на земле. Ощупываю руками полотнище. Скорее всего это носилки. Громилы Дамира орут, носятся мимо меня. Пожарные поливают чёрный джип. Шипят огнетушители, воют сирены скорых. Надо мной склоняется мужчина в белом халате и кричит в сторону:
— Она пришла в себя!
Хватаю врача за руку:
— Я беременная! Мне в больницу надо! Пожалуйста! — рыдания душат меня и вырываются наружу. Пытаюсь остановить их, зажимаю рот ладонями. Смотрю на свои руки и стыну от ужаса — они все в крови.
— Яра, успокойся! — Дамир падает рядом на колени, прижимает меня к себе. — Всё нормально. Мы живы — это главное!
— Наш ребёнок, — всхлипываю я. — Мне нужно в больницу…
— Сейчас, сладкая, — баюкает меня Дамир.
— Вы поедете с пациенткой в больницу? — уточняет врач.
— Конечно, — Дамир целует меня в нос. — Маленькая, я с тобой. Не бойся ничего.
Вместе с врачом он несёт меня к скорой и вкатывает носилки в пропахший лекарствами и дымом салон.
— Руслан! — кричит Дамир.
— Всё сделаю! — друг понимает его без слов. — Яра, держись!
— Что-то нехорошо, — Дамир опирается о порог скорой.
—
— Плывёт всё. Руслан!.. — Дамир оборачивается и кулём валится на дорогу.
— Срочно ещё бригаду. Второго на борт не возьмём! — кричит мой врач и захлопывает двери со скрежетом и лязгом.
Проваливаюсь в темноту.
Глава 36
Дамир
— Да что за чёрт? — не могу подняться с постели. В бешенстве бью кулаком по кровати. Получается слабый шлепок, но острая боль пронзает тело, в глазах темнеет. Только теперь понимаю, что еле шевелю руками и ногами.
— Компрессионный перелом позвоночника — вещь неприятная, но излечимая, — в голосе Руслана не слышно уверенности.
— Время не ждёт. Все дела по бороде пойдут!
— Я справлюсь, Дамир!
— У тебя своя роль. И не обижайся, брат, но нет в тебе той силы, что удержит народ в тонусе. Только слух пройдёт, что я на больничке, сразу буча поднимется.
— А в ком есть сила, брат? — усмехается Руслан. — Кого видишь преемником?
Из коридора доносятся крики. Не могу не улыбнуться, заслышав, как скандалит мой львёнок:
— Что значит «только жена»? Какая семья? Какие члены? Дамир вам все члены поотрывает! А ну отошла в сторону! Эти двое со мной!
Грохот рассыпавшихся металлических предметов, и в палату врывается разъярённая Ярослава. Её зелёные глаза разве что лазерных лучей не излучают. За её спиной маячат Саид и Муса. Да она просто звездень! Такая глотку за меня порвёт.
— Её вижу! — киваю Руслану на свою невесту. — А ты её прикроешь.
Он хватает ртом воздух, а Яра уже сидит возле меня и, пожирая взглядом, сыплет вопросами:
— Что с тобой? Мне ничего не говорят! Что за доска вместо матраса? Вот уроды! Может, в Москву лучше? Там сейчас любые операции делают!
— Яра, детка, успокойся! — Остановить бурный поток переживаний невозможно. Глазами делаю знак парням оставить нас наедине.
Яра замолкает. С трудом поднимаю руку и касаюсь нежной руки львёнка.
— Мне сказали, что с ребёнком всё в порядке. — Не простил бы себе, оборвись тонкая ниточка жизни моего нерождённого малыша.
— Да, три дня наблюдали. Всё хорошо. Ляльчик такой же боец, как ты. — Яра стягивает с меня одеяло до пояса и с интересом рассматривает корсет. — С тобой-то что?
— Ляльчик! — умиляюсь я. — Где ты слово такое выкопала?
— Что? С тобой? — Яра приподнимает одеяло с другой стороны. — Ноги чувствуешь?
— Не переживай, сладкая! Сегодня утром, как и всегда, была жуткая эрекция, так что снизу всё тип-топ. Скорее всего, я месяца два буду прикован к постели. Что-то с позвоночником…
В кабинет стучатся.
— Войдите! — рявкаю и морщусь от боли.
В палату входит дежурный врач, следом за ним раскрасневшаяся медсестра и тычет пальцем в Ярославу: