Собственное мнение
Шрифт:
К вечеру я получил заключение медицинской комиссии. Внимательно прочитав его, я вырвал оттуда один листок и сжёг в пепельнице. Потом я послал за Турли. Турли вошёл и плюхнулся на стул возле двери.
— Встать! — негромко сказал я.
Турли побагровел.
— Вы знаете, с кем разговариваете?! — проревел он, медленно поднимаясь со стула.
— Я разговариваю с заключённым, — сказал я и открыл досье Турли, лежащее передо мной на столе. — Итак, начнёте работать в прачечной,
Турли смотрел на меня с нескрываемым удивлением.
— Но мистер Коуст обещал всё устроить, — сказал он.
— Коуст для меня ничего не значит, — сказал я.
— Вам это даром не пройдёт! — прошипел Турли.
— Когти Коуста так далеко не достанут, — сказал я, — но это вовсе не значит, что вам придётся страдать. Если вы захотите облегчить себе жизнь, то и я смогу быть более покладистым.
С минуту Турли смотрел на меня настороженным и непонимающим взглядом, потом расслабился и захихикал.
— Вы меня очень напугали, — сказал он, — я почти поверил, что имею дело с честным человеком.
Я улыбнулся и спросил:
— Вы украли миллион, не так ли?
— И уже его истратил, — поспешно вставил Турли.
— Не так-то легко истратить миллион за короткое время. Думаю, у вас кое-что осталось.
Турли нахмурился.
— Десять тысяч. Это всё, чем я располагаю.
— А я рассчитывал на двадцать пять, — сказал я.
— Идите к чёрту!
— Турли, — сказал я тихо, — здесь я могу стать для вас богом или чёртом. Подумайте!
— Хорошо, двадцать пять, только мне нужно передать домой письмо.
— Пишите его здесь. Вот ручка, бумага. Напишите, что деньги вам нужны сотенными купюрами. Пусть их завернут в тугой свёрток и выбросят на ходу из машины на углу сорок второй улицы и Джей-джей в пятницу в десять часов вечера.
— Заранее всё продумали? — с издёвкой спросил Турли.
— А как же, — сказал я, — кстати, не вздумайте писать, зачем вам деньги. И никаких имён!
Когда он кончил писать, я взял письмо, вложил его в конверт и сказал:
— Напишите адрес, я опущу письмо в городе сам. Нам ведь не нужно, чтобы его проверяла цензура. Завтра вы выходите на работу в тюремную библиотеку, но если в пятницу что-нибудь сорвётся — вам не поздоровится, учтите.
В пятницу всё прошло точно по плану. Я снял номер в гостинице, пересчитал деньги, поехал в банк и положил их в свой сейф. Ночь я провёл в гостинице, а утром, когда приехал в тюрьму, Эд Поллард уже ждал меня. Его перекошенное злобой лицо было покрыто красными пятнами.
— Я бы хотел знать, почему Турли работает в библиотеке! — выпалил он.
— Ты знаешь, Эд, что я всегда даю заключённому работу, которая ему больше всего
— Ты обращаешься с ним, как с гостем. Он, наверное, гость, который платит?
Я вздохнул.
— Представь себя на моём месте, Эд. Что бы ты сделал?
— Уж я бы заставил его попотеть! Сам бы над ним стоял и не отходил! — закричал Эд.
— Что ж, может быть, ты и прав. Пожалуй, я ошибся насчёт Турли. Если ты считаешь, что ему место в прачечной, пусть будет так.
Эд удовлетворённо кивнул. Он пошёл к двери, остановился на полдороге, повернул голову и сказал:
— Извини, я о тебе плохо подумал.
Я улыбнулся.
— Ничего, ничего, Эд, забудь об этом.
В тот же день вечером Эд Поллард вбежал в мой кабинет. Лицо его было серым, руки дрожали.
— Он свалился! — выпалил Эд.
— Кто свалился?
— Турли. Свалился и умер! Наверное, сердце.
Хотя заключение медицинской комиссии звучало серьёзно, я не предполагал, что это произойдёт так скоро. Я молча смотрел на Полларда.
— Я здорово гонял его в прачечной, — сказал Эд, — а когда он стал жаловаться, что плохо себя чувствует, послал его подальше…
Я потёр лоб рукой, снял телефонную трубку и попросил принести досье Турли. Когда досье принесли, я взял заключение медицинской комиссии и просмотрел его. Я показал Эду кусочек бумаги, торчащий из-под скрепки.
— Похоже, здесь был ещё один лист, — сказал я, — может, там и говорилось о том, что у Турли было больное сердце. — Я поднял глаза на Полларда.
— Надеюсь, ты не думаешь, что я мог сделать такое? — испуганно спросил Эд.
— Нет, мы давно работаем вместе. Если ты говоришь, что не делал этого, я тебе верю.
— Конечно, я его ненавидел. Я ненавижу всех ему подобных. Но чтобы вот так с ним разделаться!.. Может, кто-нибудь из клерков?
— Ты что, хочешь расследования, Эд?
— Почему нет? Мне нечего скрывать!
— Конечно, но у Турли много влиятельных друзей. Всё это попадёт в газеты. Захотят узнать, кто здесь так сильно ненавидел Турли, что решил отправить его на тот свет. Они найдут козла отпущения, Эд. А ведь у тебя жена и двое ребятишек.
Эд долго стоял с опущенной головой.
— А доктор, — сказал он, — доктор будет интересоваться, почему мы отправили Турли работать в прачечную, зная, что у него больное сердце.
Я покачал головой.
— Доктор понимает, что каждый может ошибиться. К тому же я его давно знаю и могу попросить об одолжении.
На следующий день вечером я поехал в город.
Мистер Коуст сам смешал коктейли. Он печально покачал головой.
— Значит, его подвело сердце?