Собственность короля
Шрифт:
Лораль в ужасе вытаращила глаза.
— Нет! Я не могу!
— Можешь, — решительно проговорила Дар.
Она повела судорожно всхлипывающую Лораль по мокрому полю, заросшему высоким, доходящим до пояса вереском. Солдаты ушли вперед, не обращая внимания на двоих женщин. Дар и Лораль шли медленно, потому что тропинки не было, да и схватки у Лораль случались все чаще, и приходилось то и дело останавливаться. Местность была неровная, в низинах таились болотца. Обходя бочажки, Дар держала путь к горстке корявых деревьев вдалеке от дороги. Ветви деревьев были покрыты
— Иди сюда, ложись.
Лораль улеглась на подстилку из папоротника.
— Что со мной будет, Дар?
— Твой ребенок выходит наружу.
— А я должна что-то делать?
— Вряд ли, — сказала Дар. — Ребенок все делает сам.
— Но как? Как ребенок сможет сам выйти из моей утробы?
— Не знаю. Просто уж так получается.
— Но как больно… Как же больно.
— Да, — кивнула Дар. — Моей матери тоже было больно. — Она посмотрела на небо. — Мне нужно собрать хворост, пока не стемнело. Ты потерпишь?
— Не уходи!
— Далеко не уйду. Потом тебе понадобится тепло, нужно развести костер.
Лораль умоляла Дар остаться, но та не стала ее слушать и ушла. Шагая к сухим деревьям в глубине рощицы, она радовалась возможности хоть на время отлучиться — и стыдилась этого чувства. Поднявшись на вершину невысокого холмика, Дар увидела, что сухие деревья с серебристыми голыми ветками стоят в воде: их убило болото. Дар спустилась по склону холма и вошла в черную воду.
— Ладно, — утешила она себя. — Хотя бы сучья будут сухие.
Дар стала ломать ветки и относить их на сухое место. После того как она собрала все ветки, до которых смогла дотянуться, она взяла часть хвороста в охапку и понесла к тому месту, где оставила Лораль. Лораль полусидела под деревом. На ее лице застыла маска боли и страха. Дар бросила хворост на землю и бросилась к роженице. Лораль схватила ее за руку и сжала с такой силой, что боль пронзила даже кости Дар. Постепенно хватка Лораль ослабла, сошла гримаса с ее лица.
— Когда же это кончится? — простонала она.
— Надеюсь, скоро.
Но скоро это не закончилось. В промежутках между схватками Лораль Дар старалась донести до стоянки оставшийся хворост. Скоро ей пришлось бегать бегом, потому что промежутки становились все короче. К тому времени, когда Дар разожгла костер, схватки участились. Стемнело. Схватки следовали одна за другой, но больше ничего не происходило. Дар чувствовала себя совершенно бесполезной.
Тянулась ночь. Лораль взмокла от пота, хотя воздух был прохладным. Она простонала:
— О… Моя спина!
Потом она задрала подол платья и села, согнув ноги в коленях. По ее икрам текла кровь.
— Что ты делаешь? — обеспокоенно спросила Дар.
Лораль раздраженно глянула на нее.
— Хочу, чтоб мне было удобно.
Она скривилась, лицо у нее побагровело.
— Лораль…
— Я толкаю! Мне надо толкать!
— Что толкать?
—
Дар не ушла. Она надеялась, что желание Лораль тужиться — это знак: что-то вот-вот случится. Но ничего не произошло. Желание тужиться стало приходить к Лораль через равные промежутки времени. Она тужилась изо всех сил, но, насколько могла судить Дар, она лишь понапрасну тратила силы.
Шло время. У Лораль дрожали ноги, дико выпучились глаза Стоны сменились криками. Она еще выше задрала платье. Наконец щель между ее ногами стала шире и в ней появился комок темных мокрых волос. Еще мгновение — и комок волос превратился в половинку шара, а потом — в маленькую головку. Потом появились плечики. Дар подвела ладони под головку. Из утробы Лораль изверглось мокрое тельце младенца, при свете костра кажущееся темным.
Дар забыла о том, что тело ребенка соединено с утробой матери пуповиной. В первое мгновение она не знала, что делать. Держала младенца, боясь натянуть пуповину. Наконец она вспомнила, как кто-то — кто именно, она вспомнить не могла — перерезал пуповину, когда рожала ее мать. Ножа у Дар не было, и она схватила кремень, который ей дала Тарен. Острого края у кремня не было, и Дар пришлось долго давить на пуповину, пока она не разорвалась. Хлынула кровь. Дар в первый момент испугалась, но потом завязала кончик пуповины в узел.
Ребенок родился, но муки Лораль не закончились. Она натужилась снова и исторгла из утробы нечто странное, прикрепленное к другому концу пупочного канатика и с виду похожее на кусок сырой печенки. Дар не могла понять, что это такое. Но стоило Лораль избавиться от последа, как она облегченно вздохнула и улеглась на подстилку из папоротника.
— Мальчик или девочка? — спросила она.
Дар посмотрела на ребенка.
— Девочка.
Лораль, похоже, расстроилась, но попросила:
— Дай мне подержать ее.
Дар вытерла новорожденную лоскутом ткани и положила ее на грудь Лораль. Казалось, крошечная девочка смотрит на мать. Лораль стала нежно трогать маленькое личико, а потом вдруг разрыдалась.
— Что же с ней будет? — проговорила она между рыданиями. — Что будет со мной?
Дар хватило ума промолчать.
15
Дар делала все, что могла, лишь бы только Лораль было легче. Она вымыла ее, дала ей ребенка, укрыла мать и дитя своим плащом. Потом сложила в кучу оставшийся хворост и развела костер. Покончив со всеми делами, Дар легла рядом с Лораль, дальше от костра. Вскоре обе женщины заснули.
Дар проснулась из-за того, что у Лораль начался озноб. Небо на востоке едва порозовело.
— Тебе плохо?
— Мне холод-д-дно, — слабым голосом отозвалась Лораль.
Дар встала. Костер прогорел, едва мерцали уголья. Дар сдвинула в середину не сгоревшие концы сучьев и стала дуть на них. Появились желтые язычки пламени. Потом она вырвала с корнем несколько кустиков вереска и бросила в костер. Огонь разгорелся ярче.
— Так лучше?
— Все равно мне холодно, и я вся мокрая.