Собственный путь

Зиненко Сергей

— Лидия тоже во мне сомневалась, но её сына вернул именно я.

Ричард устало вздохнул, подёргав свой красный аскотский галстук.

— Ладно… Раз уж ты так интересуешься данной темой, как на счёт того, чтобы сопроводить меня на один званый вечер в роли охранника? Там как раз будет обсуждаться сложившаяся в Спарте ситуация.

Глава 17

В комнате съёмной квартиры была абсолютная тишина. Диармайд сидел на полу скрестив ноги, с закрытыми глазами. Перед ним стояла открытая банка с серебристой жидкостью на дне. Парень дышал глубоко, размеренно, ровно. Загорелся экран телефона, сработал будильник, заиграла надоедливая мелодия.

Ди неспеша открыл глаза, темноту комнаты залил синий свет, вертикальные зрачки расширились, увеличивая чёткость зрения в темноте.

Эффект ртути сводился на нет, как и говорил Нико. Похоже, что сопротивляемость Диармайда к ней совсем скоро будет настолько велика, что дурманящий эффект от испарений исчезнет. Подобные тренировки научили его сдерживать себя. Ди словно пришёл в сознание после долгого, беспокойного беспамятства.

У парня были мешки под глазами. К сожалению, на смену снов о предке, пришли кошмары из детства. Он снова слышал крики из «комнаты удовольствий», видел перед собой жёлтую кислоту, которой выбелил себе руки. Но хуже всего, пожалуй, был сон побега. Он возвращал парня именно в тот миг, когда он решил бежать, бросив ребят позади. Миг принятия решения замедлялся, он отчётливо видел лица Лины и Гарри. Во сне они всегда были полны презрения и отвращения. Бледнеющее тело Люка сживали хрупкие девчачьи руки, на его белой рубашке расцветали красные кровавые цветы.

Диармайд замотал головой, отгоняя неприятные мысли. Он и так, скорее всего, снова увидит это вновь и возможно уже совсем скоро. Лучше бы Ди продолжал наблюдать за жизнью своего предка… она была куда интересней и приносила гораздо меньше страданий. Любопытно, как на самом деле закончилась история первого Диармайда?

Квартира, которую он снимал в городе, была среднего качества. Желания жить на помойке у него не было, но и тратить деньги впустую Диармайд был не намерен.

Ричард, после того как заинтриговал званным вечером, не выходил на связь. С тех пор прошло уже три дня. У Диармайда не было каких-то особых ожиданий, но чем больше проходило времени, тем сильнее распалялся интерес.

Была почти полночь и Диармайд, предпочитающий в последнее время бодрствовать ночью, готов был на стены лезть от скуки. Вчера ввели комендантский час. Теперь, после девяти вечера, на улице имели право находиться только правоохранительные патрули.

Липкое чувство тревоги сейчас охватило уже не только магов и их близких, а и обычных людей. Похищения и нападения происходили нечасто, но тревогу подогревала неспособность их остановить. Информация в сети была только общей, никакой конкретики, а старик, как на зло, не отвечал на звонки. Диармайд вчера наведался к нему в театр, но впервые за всё время знакомства, не застал его там.

В кухне витал запах горелого хлеба, Диармайд до черноты сжег тосты, размусоливая новоявленную проблему. Он так сильно погрузился в свои мысли, что не заметил, как еда начала дымиться. На плите засвистел чайник, приготовив себе отвар из трав Диармайд устроился на балконе.

Услышав комариное жужжание, парень улыбнулся. С того момента как он прорвался на второй ранг адепта, эти мерзкие существа стали неспособны его укусить. Насекомое село на руку, поводило хоботком по коже и улетело.

Он отхлебнул чая и приуныл. С момента прорыва на третий ранг, прошло уже чуть больше месяца, а прогресса никакого не было. Парень столкнулся со своеобразным барьером. Это можно было сравнить с глубоким вздохом, когда человек вдохнул максимально возможное количество воздуха и пытался вдохнуть ещё больше, но у него это никак не получалось. Привыкший к быстрому прогрессу Диармайд очень беспокоился.

— Слушаю, — Диармайд ответил на звонок не глядя.

— Сегодня утром

к тебе придёт курьер и передаст костюм, чтобы к шести вечера был возле театра, — Ричард быстро завершил звонок, даже не дав возможности задать ему накопившиеся вопросы.

Диармайду, как он и предполагал, приснился кошмар: белые стены подземного комплекса, холодный пол, тишина. Громко разговаривать позволял себе только персонал. Запуганные дети смотрели в пол и не решались поднимать взгляд.

Колонна бритых налысо детей, под сопровождением вооружённой автоматами охраны, вошла в просторный зал, освещённый неярким светом. В полумраке светился бассейн, расположенный по центру комнаты и огороженный перилами, на его дне светилась уже обработанная магическая руда.

Лаборанты в белых халатах бегали от одного прибора к другому и никак не отреагировали на появление ребятни. Их отвели к ряду металлических столов в дальнем конце лаборатории. На каждом столе возвышалась куча камней и металлическая ёмкость с ярко-жёлтой, полупрозрачной жидкостью. Задача узников была в том, чтобы отделить ценную руду от шлака. Кислота разъедала только ненужную породу, неспособная навредить изменённой руде.

В этот день им повезло, на обработку привезли серебро. Повезло потому, что её никогда не привозили много. Руда выглядела как обычный камень, только в нескольких местах пробивались светящиеся бледным белым светом вкрапления металла.

Диармайд пошёл к самому дальнему столу, как делал всегда. Рядом с ним был Люк, он то и дело бросал обеспокоенные взгляды на стоявшую рядом Лину. Ди не мешкая взял камень и опустил его в кислоту, руки зашипели, кожу обожгло болью, но он даже не поморщился. Парень, с пустым безразличным лицом, смотрел как камень размягчался в жидкости, затем он мягкими, плавными движениями стал соскабливать лишнее. Через пару минут в его руках был блестящий кусок необработанного серебра, почти незаметно светившегося в полутьме. Нельзя было упустить ни грамма ценного сырья, если в шлаке заметят хотя-бы одну крупицу — провинившегося ждёт суровая кара.

— Работать! — рявкнул охранник, заметив, что Лина безучастно стояла перед столом и не спешила браться за работу. Девочка засуетилась и совершила ошибку, она слишком быстро опустила камень в кислоту, на её халат брызнули капли, ткань тут-же начала разъедаться. Лина пискнула, но тут-же замолчала, заметив недовольный взгляд надсмотрщика. Тот, заметив её, мерзко улыбнулся и подмигнул девочке.

Покидали лабораторию только тогда, когда последний ребёнок очищал свою норму. Сейчас был один из самых страшных моментов за целый день, когда перед обедом один из «хозяев», отбирал кого-то из заключённых. Диармайда, к счастью, не выбрали ещё ни разу. Он слышал рассказы тех, кого уводили и когда мимо него проходил выбирающий, всегда задерживал дыхание и смотрел в пол, молясь, чтобы этот «человек», если его можно так назвать, прошёл дальше.

— Не сегодня, — остановил коллегу охранник, — сейчас у них по плану мед-проверка. Прибыла новая медсестра, она хочет побыстрее приступить к работе, — Охранник грустно вздохнул и провёл рукой по плечу Лины. Девочка содрогнулась и сжала свои кулачки, Люк сжал желваки.

Их повели по коридору к медпункту. В комплексе всё было белым: стены, пол, потолки, униформа лаборантов, их приборы и прочее. Диармайд всей душой ненавидел белый цвет.

Дети сами, без единого слова, выстроились в колонну возле мед кабинета. Тишина, никто не решался проронить ни слова, даже шёпотом. Ребята стояли неподвижно, оживая только тогда, когда нужно было сделать шаг, чтобы занять место товарища впереди. Это всё было настолько привычным, что казалось рутиной. Шаг, шаг, шаг — пришла очередь Диармайда войти в звукоизолированный медицинский кабинет.