СОбытИЕ

Дамир К. Майкенов

Биолог РАН, заслышав свое имя с приставкой «уважаемый», казалось, почувствовал себя увереннее. Он снова склонился к микрофону и обратился к командиру ВКС:

– Даже если – такую вероятность тоже нельзя исключать – они ответят голосовым сообщением, оно может содержать всякое «хрю-хрю», «ква-ква», «бульк-бульк» или того хуже…

– Скорее всего, «р-р-р-р», – шутливо вставил астрофизик.

– Допустим, и так, но я не об этом. Мы земных-то животных не понимаем, только считываем их примитивные эмоции. Что уж говорить об инопланетной форме жизни! Поэтому я полагаю, что

ваши сигналы – это пустая трата времени. А вот идея с алгоритмами общения… Над этим стоит подумать. Только на их разработку, наверное, уйдет уйма времени? – Он повернулся к главе Роскосмоса. – Может быть, у вас есть какие-нибудь программы для разработки подобных алгоритмов?

– Ага, в кармане лежит, – съязвил глава космического агентства, затем развел руками. – Откуда? Они никогда не были нужны. В реальности сегодняшний контакт происходит впервые.

Уверенность биолога бесследно исчезла.

Ремарка: если бы Сергей сейчас сидел перед экраном телевизора, он бы вспомнил одну абсурдную новость, гулявшую по интернету в конце 2021 года. Заголовки пестрели, что NASA наняло священников и теологов для подготовки людей к контакту с инопланетной формой жизни.

Сергей тогда, даже не вникнув в текст статьи, от смеха выплеснул чай изо рта прямо на экран ноутбука. Он был уверен, что теологи не придумают ничего лучше вопроса пришельцам: «Веруете ли вы в Иисуса, спасителя нашего? Не хотите ли поговорить о Нем?»

– Есть один гипотетический способ, – вставил астрофизик Харитонов. – Чисто математический. Его описал Карл Саган в книге «Контакт». Он заключается в пошаговом обучении внеземного разума нашим математическим символам и мышлению. То есть дважды два равно четыре – правда, а дважды два равно пять – ошибка, и так далее. Но это может занять колоссальное количество времени.

– Сколько? – спросил биолог.

– Зависит от обучаемости внеземных видов. Одно ясно: если они развились до нынешнего уровня, значит, у них есть речь и общение, память, математика, социальная иерархия и…

– Сколько? – поторопил астрофизика замминистра обороны.

– Может, неделя или месяц. А может и год.

– Это слишком долго. Нам нужно как можно скорее установить с ними контакт и понять их намерения, – ответил командир ВКС.

– Придумать новый, современный, причем упрощенный алгоритм общения теоретически возможно, – добавил астрофизик. – Рисунки, схемы, смайлики и другая подобная дребедень. Сложность может состоять лишь с их расшифровкой. Историки над древними иероглифическими и иератическими текстами уже сколько веков бьются, а там все равно еще конь не валялся. Притом, что это наследие нашей, человеческой истории, а не какой-то инопланетянской.

Биолог Нарышкин снова вскочил с места и обратился к Ливанову:

– Простите, Константин Ефимович! Я еще кое-что хочу добавить по поводу возможных причин их появления. Не могу знать, каким образом они наткнулись в космосе на нашу планету, но вдруг они на пути к своему пункту назначения случайно бросили на нее взгляд и увидели на ней следы

жизнедеятельности разумной цивилизации, а затем решили понаблюдать за нами из любопытства? Я как ученый-биолог сужу по себе. На их месте, наверное, я бы так и поступил, если бы нашел нечто интересное на поверхности земли или…

– А вы фантазер, Валерий Палыч, – перебил ученого седобородый и массивно-округлый мужчина в черной рясе. Это был Его Преосвященство председатель Синодального отдела по взаимодействию с вооруженными силами и правоохранительными органами епископ Гавриил.

Нарышкин поник и сел.

– А вдруг они сейчас готовятся к нашему истреблению? – предположил астрофизик. – Как, например, в голливудском кино.

– Ради чего? – спросил его биолог. – Вы задавались этим вопросом? Думаю, всем присутствующим, как и остальным жителям Земли, в том числе и вашему Голливуду, хочется надеяться, что пришельцы просто наблюдают. И что это ничем плохим для нас не закончится.

– Уповаем на Господа нашего, – вставил епископ Гавриил.

– А причем тут Господь ваш? – возмутился астрофизик. – Кстати, а где Он? Думаю, сегодня Он всему человечеству очень пригодился бы.

– Не глумитесь, – потребовал епископ. – И не поминайте в суе.

– Это вы Его сейчас упомянули, – возразил астрофизик. – Я лишь задал вроде бы логичный вопрос: где Он в эти минуты?

– Он там, где Ему следует быть! И вы не имеете права спрашивать об этом.

– Почему же? Вы не знаете ответ? Или про Него теперь вообще ничего говорить нельзя? У вас авторские права на него зарегистрированы?

Епископ недовольно поморщился и махнул на ученого рукой.

Биолог Нарышкин снова вскочил со своего места:

– Да, простите, еще хочу кое-что предложить, хоть и не совсем обычное…

Замминистра обороны Ливанов поднял руку, останавливая его:

– Валерий Палыч, мы не в школе. Не обязательно при обращении ко мне вскакивать каждый раз. Можете говорить с места, я всех вас вижу. Что именно вы хотите предложить?

В этот момент Светлана вернулась в комнату и села на диван.

«Убью его, когда вернется!» – мысленно вспылила она.

Биолог Нарышкин продолжил, обращаясь непосредственно к замминистра обороны:

– Я думаю, что на заданные вами вопросы хотя бы гипотетически могут ответить люди, которые уже задумывались над подобной ситуацией. Эти люди, конечно, не ученые в прямом смысле этого слова, но они хотя бы теоретически представляли себе контакт с инопланетным разумом…

– Вы кого имеете в виду? – не понял Ливанов. – Уфологов, что ли?

– Да, простите, но именно их.

Нарышкин сел, пытаясь спрятаться от направленных на него изумленных взглядов.

– Уфологи? – возмутился епископ Гавриил. – Это же мракобесы! Богохульники! Они обычные писаки-фантасты, не больше, а вовсе не ученые. Вы хотите спрашивать экспертное мнение у этих выдумщиков?

Нарышкин обиделся, но ему хватило решимости тихо ответить:

– Уфология, несмотря на наше прежнее отношение к ней, думаю, с сегодняшнего дня теряет статус псевдонауки и, простите, заслуживает официального признания.