СОбытИЕ

Дамир К. Майкенов

Нервы у всех были натянуты до предела.

Напряжение в толпе явственно ощущалось в воздухе и доходчиво передавалось через объектив камеры в квартиры и дома.

Молодые люди в пылу необоснованного бешенства крушили брошенные у обочин автомобили. Окунувшись в анархию, хулиганы разбивали битами стекла и фары, выбивали зеркала, прыгали на капотах. Одни бунтари сплоченно раскачивали фургоны, другие переворачивали внедорожники, третьи прокалывали колеса автобусам и грузовикам.

Все эти придурки, вероятно, злились на

автовладельцев, которые оставили на полдороге препятствия, мешавшие свободному движению.

Другого логичного объяснения их тупой ярости, по мнению Ивановых, не было. Но Сергей к своим мыслям добавил справедливое предположение, что сплотить этих бандерлогов ради чего-то хорошего всегда было сложнее, чем для совершения разного рода безумств.

Другая часть толпы в целях мародерства разбивала разноцветные витрины магазинов. Доставалось также и ресторанам, парикмахерским, пунктам сотовой связи, супермаркетам бытовой химии, цифровой техники и другим.

– Понеслась моча по трубам! – произнес Сергей тоном, будто давно ожидал подобной реакции от паникующей общественности.

– …После объявления чрезвычайного положения люди помчались в магазины, чтобы запастись необходимыми продуктами, – кричал корреспондент Борис Евстигнеев. – Большинство супермаркетов в этот час оказались закрыты, но людей это не остановило. Они стали выламывать двери и разбивать окна…

– Господи, куда мы катимся? – простонала Светлана.

– Он как всегда тебе не ответит, – махнул рукой Сергей.

Оператор Дмитрий Халов направил камеру на группу людей, которая штурмовала ближайшее отделение «Сбера» в попытках добраться до банкоматов и снять деньги с зарплатных (и с кредитных, был уверен Сергей) банковских карт.

Упорядоченной очередью даже не пахло.

Люди толкали друг друга, отшвыривали в сторону, били кулаками по лицу, отпихивали ногой в грудь. Каждый пытался дотянуться до заветной узкой щели, вставить карту и успеть набрать пин-код, чтобы обналичить самое ликвидное средство рынка и не остаться в неопределенном будущем с бесполезным куском пластика в кошельке.

И каждый из этих людей прекрасно понимал, что количество денег в банкоматах ограничено.

В сторону дерущихся клиентов банка пытались пробраться сотрудники полиции и Росгвардии, вооруженные дубинками и щитами.

Сергею пришла мысль:

«Представители власти в трудные времена всегда в первую очередь защищают не людей и их имущество, а деньги. Особенно, если это большие деньги больших людей».

Силовики расталкивали толпу, провоцируя новые стычки.

Маленькие люди, не боясь правоохранительных органов, бросались на них с кулаками, чтобы защитить остатки своих маленьких денег.

Если во время политических волнений большая часть митингующей массы предпочитала не идти на прямой конфликт с силовиками, то в это неспокойное утро люди были намного…

Нет, не смелее и не наглее.

Отчаяннее –

вот, наверное, правильное слово.

Людей на улицах было намного больше, чем когда-либо, и они сегодня не боялись представителей власти, поскольку понимали, что над ними висит угроза гораздо страшнее.

Некоторые из сотрудников полиции и Росгвардии, споткнувшись или будучи поверженными, тонули в кишащей людской массе. Остальные бойцы начали ретироваться, отстреливаясь гранатами со слезоточивым газом.

Над улицей пронесся синий полицейский вертолет, сотрясая воздух лопастями и вещая из громкоговорителя:

– УВАЖАЕМЫЕ ГРАЖДАНЕ, ВНИМАНИЕ! ПРЕКРАТИТЕ МАССОВЫЕ БЕСПОРЯДКИ! СОХРАНЯЙТЕ СПОКОЙСТВИЕ! РАЗОЙДИТЕСЬ ПО ДОМАМ!

Но на этот вертолет и на то, что он там кричал сверху, никто из паникующих людей не обращал внимания.

– ПРОТИВ ВАС БУДЕТ ПРИМЕНЕНА ГРУБАЯ СИЛА! – возмущенно продолжал вертолет.

– Это уже полный беспредел, – негодовал Сергей.

Светлана не поняла, что он имел в виду под «беспределом»: массовые беспорядки, устроенные напуганными жителями или угрозу применения против них грубой силы?

Но она не стала ничего уточнять.

Вместо этого она испуганно проскулила:

– Хорошо, что мы дома. Да, Сереженька?

– Наоборот! – возразил он. – Нужно идти на улицу, в магазины, на рынки, в супермаркеты. В «Магнит», «Ашан», «Пятерочку», да хоть в ларьки или подвальчики. Затариваться продуктами, так как неизвестно, что нас теперь ждет.

– Ты? Хочешь? Идти? Грабить? – возмутилась Светлана.

– Чрезвычайное положение объявлено. Все будут сидеть по домам. Насколько вся эта канитель затянется, неизвестно, а у нас в холодильнике шаром покати. Мы же с тобой с голоду тут помрем.

– А не надо было вчера этот телевизор покупать, – токсично парировала Светлана. – Можно было продуктов набрать…

– А что бы мы с тобой сейчас смотрели? Если бы не этот телевизор, я бы давно хер на тебя забил и стопудово на улицу пошел.

И Светлана умолкла, всхлипывая.

– …Всему этому виной всеобщая тревога и паника, – кричал Борис Евстигнеев. – Люди боятся, люди чувствуют себя беззащитными и слабыми под взором грозного чужака из другого мира, который навис над нашим городом, над нашей страной, над всей нашей планетой. Дим, ты это снимаешь?

– Конечно. Иначе для чего я тут? – Вне кадра впервые послышался голос оператора Дмитрия Халова, которого телезрители и коллеги невольно запомнят еще на многие годы.

Людская масса продолжала драться, каждый сам за себя.

– И ты бросил бы меня одну? – всхлипнула Светлана.

Одни разбивали окна продуктовых магазинов и влезали внутрь. Другие уже выбегали обратно с охапкой продуктов в руках и пакетах.

– Будешь и дальше истерики устраивать, то брошу, – категорично буркнул Сергей, но в его голосе не ощущалось уверенности.