Сочеванец
Шрифт:
– Перушто меши оккошу, – прошипел он на непонятном языке, когда подтянул меня ближе к своему лицу, в котором я увидел нереальную силу и ярость.
Я ничего не ответил, а только поводил кадыком, пытаясь глотнуть воздуха пересохшим горлом. Тут же увидел рядом и второго «сверхчеловека», который белой ладонью дважды крестом провёл по своему комбинезону и вокруг нас троих образовался искрящийся голубой туман. Через несколько секунд я заметил сквозь этот туман, что мы отдалились от поверхности земли, а контуры планеты очень быстро округлились. То ли из-за того, что петли сильно
Очнулся я уже в необычном помещении, не имеющего ни стен, ни пола, ни потолка – точнее они были (спина и ноги упирались в какие-то перегородки), но полностью прозрачные, так как мне представился полный обзор того, что происходило за их пределами. «Тюрьма», в которой я находился, зависла в метрах ста от поверхности планеты, освещаемой в ночи двумя лунами. Внизу синими и красными переливными огнями мерцал город «сверхлюдей». Из различных мест этого города в небо вылетали яркие голубые точки, и такие же прилетали сверху. Некоторые из них проскакивали недалеко от меня. Эти голубые точки, видимо, были такими же летательными аппаратами, на одном из которых меня доставили сюда.
Мне жутко захотелось пить, поэтому я встал и пошёл вдоль прозрачной стены, в надежде, что она куда-нибудь меня да приведёт. Но она привела меня к примыкающей к ней другой прозрачной стене.
– Вот так попал! – воскликнул я с досадой.
– Керри кор борри, – послышался позади женский голос.
Медленно обернувшись назад, я увидел трёх человек – двух мужчин и одну женщину. Они были обычными людьми, если не считать того, как выглядела их одежда.
– Керри кор борри, – повторила женщина.
– Люди! Как же я рад вас видеть! – воскликнул я и пошёл к ним навстречу, но двое мужчин схватили меня за руки и резко придвинули к стене.
– М-м, – сказала женщина, подойдя поближе и всматриваясь в моё лицо.
В тусклом свете лун я разглядел в ней довольно симпатичную девушку лет двадцати двух с карими глазами и тёмными волосами. Черты лица её выражались пропорциональностью и умеренностью в размерах, а дыханье ощущалось лёгкой свежестью.
– Ба-арди, – протянула девушка в сторону одного из удерживающих меня мужчин.
Мужчины отпустили мои руки, а девушка жестом указала мне сесть. Мы вчетвером одновременно уселись на прозрачный пол и в течение минуты разглядывали друг друга.
– Алкур блерко? – видимо спросила меня девушка.
– Извините, барышня, я не понимаю пока вашего языка, но думаю, что в скором времени разберусь и в вашем лексиконе. Вот я знаю бульбульский, – сказал я ей по-русски. – Вы говорите по-бульбульски? – уже по-бульбульски спросил я, отчего она улыбнулась мне.
– Так ты из наших, получается? А чего кривлялся тогда? – продолжая улыбаться, спросила меня девушка по-бульбульски.
– Наверное, из ваших, – засиял я от радости, что нашёл с ней общий язык. – Но я не кривлялся. Это был мой родной язык.
– Никогда не слышал такого говора, – сказал высокий
– Очень похоже на древний язык предков, – сказал интеллигентного вида второй мужчина.
– Видимо, я и есть ваш предок. Я из прошлого – из две тысячи двадцать первого года.
Трое незнакомцев переглянулись между собой.
– А я и не удивляюсь возможностям тиронцев. Что им стоит достать человека из двадцать первого века? – сказала девушка и подсела ко мне ещё немного ближе, с любопытством рассматривая меня.
– А кто такие тиронцы? – спросил я.
– Наши так называемые братья и они же враги, проживающие на этой планете под названием Тирон.
– Тирон?
– Да, Тирон... Меня зовут Латира, – представилась девушка и протянула вперёд свою правую ладонь с растопыренными пальцами.
– Сергей, – ответил я ей и тоже протянул навстречу свою правую ладонь.
Мы скрестились с Латирой пальцами и пожали друг другу руки.
– А это мои соратники – Барди и Ворди, – представила она тех мужчин, и я с ними таким же образом пожал руки.
– Приятно познакомиться, – сказал я. – Но позвольте, откуда вы сами знаете бульбульский?
– Этот же вопрос я хотела задать тебе. Откуда человек из двадцать первого века знает язык, которого не существовало в его времени? – навстречу спросила меня Латира.
– Мне пришлось пожить с бульбульцами некоторое время и выучить их язык.
– Бульбульский не так уж прост для человеческого произношения, – проговорил крепкий Барди.
– Согласен, – подтвердил я. – Пришлось прибегнуть к некоторым методам..., – недоговорив, замялся я и тут же добавил: «Но кроме владений бульбульцев я нигде не был. И вообще я не знаю, почему попал к ним из прошлого».
– Ты вообще не знаешь, что происходит на нашей планете? – спросила меня Латира.
– Ну вы же с Земли? – спросил я.
– Да.
– Ничего не знаю после конца человеческой эры.
– Человеческой эры? – переспросил Ворди.
– Именно, – подтвердил я.
– Наверное, мы чего-то не знаем, – рассмеялся Ворди.
– Ребят, введите меня в курс дела. Расскажите, что происходило после две тысячи семьсот тринадцатого года.
– А-а, вот эту дату ты называешь концом человеческой эры? Ну, в принципе может и так, – улыбнулась Латира. Хотя, интересно, откуда ты знаешь о две тысячи семьсот тринадцатом годе? Бульбульцы не в курсе. Ну ладно, время у нас ещё есть. Расскажу тебе нашу историю, чтоб развеять скуку.
– Очень, очень хочу услышать историю Земли после две тысячи семьсот тринадцатого года, но прежде хотелось бы утолить жажду и чего-то перекусить.
– Ориентируйся на малую луну. Малая луна всегда обращена в сторону трубок с водой и питательной смесью. Осторожно подходи в ту сторону, нащупывай короткую трубку – это вода, а длинная толстая трубка – это каша. Иди, а мы подождём тебя здесь, потому что уже поужинали, – сказал Барди.
Я пошёл в сторону малой луны и действительно нашёл там множество трубок для воды и пищи. Вдоволь насладившись, я вернулся к своим новым знакомым, чтобы узнать судьбу людей после 2713 года.