Сочинения епископа Мелитона Сардийского
Шрифт:
и вместо овцы человек,
в человеке же Христос,
Который вместил в Себе все.
6. И вот, заклание овцы
и пасхальное празднество
и писание закона
заключены во Христе,
через Которого было все в древнем законе,
но еще более — в новом слове.
7. И закон стал Словом,
и ветхий — новым,
снизойдя из Сиона и Иерусалима,
и заповедь — благодатью,
и образ — истиной,
и агнец — Сыном,
и
и человек — Богом.
8. Ибо как Сын Он рожден,
как агнец ведом,
и как овца заклан,
и как человек погребен,
воскрес из мертвых как Бог,
будучи по природе Бог и Человек,
9. Который есть Все,
Закон — как судящий,
Слово — как учащий,
Благодать — как спасающий,
Отец — как рождающий,
Сын — как рождающийся,
Овца — как страдающий,
Человек — как погребаемый,
Бог — как воскресающий.
10. Сей есть Иисус Христос,
Которому слава во веки веков, аминь.
11. Это — таинство Пасхи,
как написано в законе,
о чем немного раньше прочитано.
Я объясню слова Писания о том,
как Бог повелевает Моисею в Египте, когда хочет
фараона подвергнуть казни,
Израиль же избавить от казни рукою Моисея.
12. Ибо «Вот, — говорит, — возьмешь агнца чистого и непорочного,
и вечером вместе с сынами Израилевыми заколешь его,
а ночью съешьте его с поспешностью,
и костей его не сокрушайте.
13. Так, — говорит, — сделаешь.
За одну ночь съешьте его по семействам и домам,
препоясавши чресла ваши,
и жезлы в руках ваших.
Ибо это Пасха Господня,
вечное напоминание сынам Израилевым.
14. Взяв же кровь овцы,
помажьте двери домов ваших,
нанеся на косяки дверей
знак крови для устрашения ангела.
Ибо, вот, Я поражу Египет,
и в одну ночь он станет бездетным
от скота до человека» (Исх. 12, 3–12).
15. Тогда Моисей, заколов овцу
и ночью совершив таинство вместе
с сынами Израилевыми,
запечатлел двери домов
для защиты людей
и в устрашение ангелу.
16. Когда же овца закалается,
и пасха съедается,
и таинство совершается,
и народ радуется,
и Израиль запечатлевается,
тогда приходит ангел поразить Египет.
Не посвященного в таинство,
не причастного Пасхе,
не запечатленного кровью,
не защищенного Духом,
врага,
неверного,
17. за одну ночь, поразив, сделал бездетным.
Ибо ангел, обойдя Израиль и увидев отмеченное кровью
пошел в Египет и жестокосердного Фараона укротил через плач,
облачив его не в одежду скорби и в разорванную мантию,
но в весь разорванный Египет, плачущий о первородных своих.
18. Ибо весь Египет, рожденный
в болезнях и ранах,
в слезах и рыданиях,
весь он пришел к Фараону опечаленный,
не только по внешнему виду,
но и в душе,
разорванный не только по внешней одежде,
но и по сосцам наслаждения.
19. И можно было видеть новое зрелище:
одних — ударяющими себя,
других — рыдающими,
и посреди — Фараона плачущим,
сидящим на вретище и пепле,
облаченным в непроглядную тьму, словно в траурную одежду,
препоясанным всем Египтом, словно хитоном плача.
20. Ибо Египет лежал перед Фараоном, как одежда рыдания.
Таков был хитон на теле тирана,
в такую одежду облачил ангел правды жестокого Фараона:
в горький плач,
непроглядную тьму
и бездетность.
И был ангел над первородными Египта, и смерть первородных
была быстра и ненасытна.
21. И можно было видеть новый памятник мертвым,
павшим в один миг.
И стало пищей смерти
бегство лежащих.
22. О новом же несчастье если услышите, удивитесь.
Ибо тогда облекла египтян
ночь длинная и тьма непроглядная,
смерть всепожирающая
и ангел истребляющий,
и ад, поглощающий
первородных их.
23. Но вам предстоит услышать о еще более новом и страшном.
В непроглядной тьме скрылась ненасытная смерть,
и тьма поглотила несчастных египтян,
смерть же, отыскав, пожрала первородных египетских,
по повелению ангела.
24. Итак, кто коснулся тьмы,
те и были уведены на смерть.
Если кто–то из первородных рукою обнял темное тело,
испуганный в душе, он жалобно и испуганно закричал:
«Кого держит рука моя?
Кого боится душа моя?
Кто мне тьмою облек все тело?
Если отец, помоги,
если мать, сжалься,
если брат, говори,
если друг, пощади,
если враг, удались,
потому что я — первородный».
25. Но еще прежде, чем замолчал первородный, великая тишина
охватила его, говоря: «Первородный, ты — мой!
Ты предназначен мне — тишине смерти».
26. Другой же некто первородный,
поняв, что первородных хватают,
отрекся от себя, чтобы не умереть так ужасно: