Сочинения в двух томах
Шрифт:
Реки долгие, широкие,
А морям — и нет конца!
Снарядился сам на поиски
На своей ли лодке изукрашенной,
Серебром ли пораскладенной,
Золотым рулем приправленной,
Сам с бояры и вельможами.
Царь же свейский заспесивился,
Не поехал сам, послал начальников
Во полон забрать
И леса со зверем всякиим,
Чтоб владети ему повеки.
Как по морю, морю Ладожску
Едет-катит Пётра-царь на поиски,
Сам сидит в корме на лодочке,
Золотым рулем поворачивает, —
Ан навстречу супостат ему,
В лодках писаных, узорочатых,
С шелковой покрышкой алою.
Не ясен сокол налетал на лебедь белую,
И не лебедь смутил воду синюю:
То летят, воду рябят лодки свейские
На цареву лодку крепкую,
С шумом, свистом прорываючись,
В мелкий черень искрошить хотят.
Не стерпел тут Пётра, понасупился,
Очи ясные порассветились,
И румянец стал во всю щеку —
Да как крикнет он вельможам-боярам:
«Поубавим спеси царю свейскому!
Силой, что ль, сгубить его начальников?
Аль пустить с белым валом пучинистым?»
И промолвили вельможи-бояры:
«Не по что нам, царь, греха брать на душу,
Души грешные их, некрещеные
Всё же души человеческие —
Пусть умрут от ветра-сивера,
От валов умрут рассыпчатых!»
Как промолвили вельможи-бояры.
От ремня, с груди, отвязывал,
Царь взял в руки золотой рожок,
Протрубил на все четыре стороны...
Разносился голос по темным водам —
Становилася вдруг темень божия,
Собирались ветры в тучу густую,
Расходились воды ярые:
Вал вала встает-подталкивает,
Ветры гребни им подтягивают,
Налетел ветер на лодки свейские,
Посрывал покровы алые,
Побросал далеко по морю;
Нагнала тут их вода ярая:
Белым гребнем отливается.
Подошел тут первый вал: он приподнял,
Стоймя приподнял он лодки свейские;
Налетел второй вал: принакренил их;
А и третий — он уж тут как тут:
Захлестнул навек начальников...
Расступилась вода надвое,
Ушли камнем в топь глубокую
Души грешные, некрещеные...
1874
ЛОМОНОСОВ
В печали невская столица;
В церквах унылый перезвон;
Все в черном: царский дом, царица,
Синод, сенат. Со всех сторон
Чины от армии и флота
Спешат в собор; войска, народ —
Во всех испуг, у всех забота:
Великий в мире недочет!
Иерей, смотря на лик безмолвный,
Но и во гробе, как живой,
Несокрушимой мысли полный, —
От слез не властен над собой.
«О чем мы плачем? Что мы стонем?
Что, россияне, мы творим?
Петра Великого хороним,
И что хороним в нем и с ним!..
Ведь в бытие он нас, великий,
Воздвиг из тьмы небытия!..»
И вопли без конца и клики:
«Теперь что ж будет — без тебя!»
В честь императора раздался
Последний пушечный салют, —
Свершилось, — но в сердцах остался
Вопрос: чему же быть?.. Все ждут...
Как будто после бурной тучи
Осталась вся теперь страна,
Владыки мыслию могучей,
Как молнией, избраждена.
Везде глубокие основы
И жизни новые пути —
И нет вождя! И мрак суровый,
И неизвестность впереди!
Один он — кормчий был, который,
Куда вести корабль свой, знал,