Сочинения. Том 2, Тарле Евгений Викторович

Сочинения. Том 2

на обложку

Тарле Евгений Викторович

Шрифт:

Мы видим, что рабочие, получающие и более 20 су, фактически освобождены были от всех налогов, кроме разве жилищного, ибо налог первого рода взимался по заявлению плательщика, и уплата приблизительно 3 ливров оказывалась совершенно непосильной для получавших 30–35–40 су в день (получавшие 50 уже являлись сравнительно небольшим меньшинством, насколько можно судить по дошедшим до нас сведениям и по требованиям, выставленным стачечниками в 1791 г.). Что касается жилищного налога, то некоторые категории рабочих, вроде кузнецов, и его не уплачивали, ибо жили у хозяев.

И что еще характерно, это предупредительное желание таким наглядным объявлением с соответствующим подчеркиванием показать, что государство хочет избавить пролетария от несения налогового бремени. Тут ясно должно с первого взгляда получиться такое впечатление, что пассивный гражданин, не имеющий прав активного, не несет и большинства его обязательств. Ниже мы увидим, что рабочие выражали иной раз готовность платить не 3, а 36 ливров в год прямого налога, лишь бы были уничтожены налоги косвенные.

Признавали ли правящие слои времен Учредительного собрания какие-нибудь

обязанности за государством относительно рабочего класса? Если поставить вопрос с такой определенностью, то нужно будет дать категорически отрицательный ответ. Если слово «рабочий» заменим словом «безработный» (un ouvrier sans travail), нуждающийся (les indigens, les infortun'es, les pauvres), то должно будет заметить, что принципиально было отвергнуто право на труд; комитет по вопросу о нищенстве (le comit'e de mendicit'e) Учредительного собрания признавал, правда, что общество обязано давать работу всем нуждающимся, но лишь во времена общественных бедствий, что помощь бедному должна быть тогда оказала государством прежде всего в виде работы [5] , а в иной форме помогать нужно лишь не имеющему возможности работать. В обычное же время безработный не имеет права требовать от государства работы. И мы уже видели, что власти действовали в строгом согласии с этими принципами; нужно, разумеется, оговориться, что благотворительные мастерские (открытые еще в мае 1789 г.) и общественные работы, начатые сейчас же после взятия Бастилии, были не столько осуществлением принципа (еще и не провозглашенного тогда комитетом de mendicit'e), сколько ближайшим и наиболее непосредственным способом хоть чем-нибудь успокоить раздраженную голодом массу парижских и пришлых безработных. С другой стороны, в докладе Ларошфуко-Лианкура (см. главу IV) о закрытии благотворительных мастерских находим не столько отголосок того общего тезиса, что в спокойное время государство не обязано давать безработным работу (а 1791 г. как время спокойствия именно и противополагается там 1789 г. — эпохе смут и волнений), сколько уверенность, что работы хватит почти на всех рабочих в случае закрытия этих мастерских.

Bloch C. L’Assistance et l’'etat en France `a la veille de la R'evolution. Paris, 1908, стр. 432–433. — К этой превосходной работе главного инспектора французских библиотек и архивов отсылаем всех интересующихся подробно вопросом о нищенстве, о борьбе с ним и т. д. в конце старого режима и начале революции.

Рабочая масса лишена политических прав; она не несет почти никаких прямых налогов; она вправе ожидать от государства работы только тогда, когда безработица вызвана «общественными бедствиями» (les calamit'es publiques). Вот строго очерченный modus vivendi, предложенный новым режимом рабочему классу. Это касательно отношений между государством и рабочими, поскольку они могут или не могут предъявлять друг к другу те или иные требования (а Ле Шапелье, как мы видели, хотел было своим проектом о петициях лишить их права даже и просить, заявлять властям о своих нуждах). Но оставалась еще крайне важная область жизни рабочих: как должно вести себя государство в случае столкновения между трудом и капиталом? История стачки 1791 г. дает исчерпывающий ответ на этот вопрос (см. главу V): муниципалитет, а за ним и Ле Шапелье в своем докладе признают категорически, что заработная плата устанавливается исключительно по соглашению между сторонами и что третьим лицам вмешиваться в это ни в каком случае нельзя. Теория невмешательства тем не менее не помешала ни муниципалитету, ни, в конце концов, Национальному Учредительному собранию принять деятельное участие в борьбе и бросить на чашку весов тяжелый государственный меч.

Со стороны правящей буржуазии мы видим твердое стремление оградить всю полноту завоеванной власти от всяких покушений сверху и снизу, сознательно проводимую сложную программу, зрелую мысль, неутомимую планомерную деятельность в систематической чистке государства от обломков старого строя и в то же время подмечаем зоркий подозрительный взгляд, обращаемый то на королевский двор, то на Сент-Антуанское и Сен-Марсельское предместья, ибо именно парижские рабочие беспокоили ее больше, чем провинциальные.

В августе 1789 г. муниципалитеты получают в свои руки всю полицейскую власть; в октябре того же года закон о военном положении дает им возможность в любой момент вооруженной силой усмирить противников после исполнения незначащих формальностей. Суровые угрозы не остаются на бумаге. 22 октября 1789 г. чернорабочего Франсуа Блена приговаривают к смертной казни по подозрению в участии в убийстве булочника разъяренной толпой и вешают в тот же день [6] . Одновременно хватают другого рабочего Мишеля Адриана, обвиняют его в том, что он «стремился возбудить мятеж, крича на улицах, что Сент-Антуанское предместье и рабочие Бастилии соединяются с Сен-Марсельским предместьем, чтобы идти на монастыри», и исключительно за это приговаривают его к повешению и тоже вешают в тот же день [7] . Подобная расправа висит над всеми и каждым в случае уличных беспорядков. Национальная гвардия в течение осени 1789 г. круто пресекает каждую попытку к неповиновению, обыскивает прохожих, арестует подозрительных.

Нац. арх. Y. 18795. Ch^atelet, juillet 1780 — janvier 1791–476.

Нац.

библ. Lb.39 2 5 02. Jugement pr'ev^otal, rendu publiquement en la chambre criminelle du Ch^atelet de Paris, qui condamne Michel Adrien, gagne-denier, a ^etre pendu en Place de Gr`eve, pour avoir cherch'e `a exciler une s'edition… Du vingt deux octobre mil sept cent quatre vingt neuf. Entre le procureur du Roi, demandeur et accusateur, — contre Michel Adrien, gagne-denier, deffendeur et accus'e: Nous disons par d'elib'eration de conseil… que ledit Michel Adrien est d'eclar'e duement atteint et convaincu d’avoir le jour d’hier cherch'e `a exciter une s'edition en criant dans les rues qu’il fallait que le faubourg Saint-Antoine et les ouvriers de la Bastille se reunissent au faubourg Saint-Marcel pour aller dans les couvent indiquant `a cet effet un lieu de rendez-vous… et donnant `a lire une carte portant l’invitation de ladite r'eunion et d’avoir par ces propos et cris s'editieux calomni'e ces habitants des susdits faubourgs qu’il supposoit capables de se pr^eter `a ses mauvais desseins; le tout ainsi qu’il est mentionn'e au proc`es: pour r'eparation, condamn'e `a ^etre pendu et 'etrangl'e jusqu’`a ce que mort s’ensuive par l’ex'ecuteur de la haute Justice, 4`a une potence qui pour cette effet sera plant'ee dans la Place de Gr`eve… etc., etc. Приписано: ex'ecut'e le m^eme jour.

В 1790 г. при всяком удобном случае в Национальном собрании подчеркиваются необходимость решительного ограждения спокойствия и готовность всеми мерами его поддерживать. Дюпон де Немур 7 сентября 1790 г., воспользовавшись ничтожным, не имевшим никакой политической окраски, брожением около Бастилии (где и рабочие, работавшие у Паллуа, принимали участие), предложил Собранию издать новый декрет об охране порядка [8] . Декрет соответствующего содержания, предписывавший всем властям быть на страже порядка, был принят единогласно. Парижский муниципалитет во всяком случае не заслуживал подобных напоминаний: мы читали деловые письма мэра Бальи к Лафайету, к Гувиону, к другим лицам (хранятся в Национальном архиве AF-II-48, а частью в Национальной библиотеке, в отделении рукописей f. fr., № 11697), и чтение этих писем (см. главу IV) дает никогда не забываемое впечатление неослабевающего внимания, чуткости, подозрительности, готовности к борьбе в случае каких-либо рабочих волнений.

Нац. арх. AD. 1–86. Discours de M. Dupont de Nemours `a l’Assembl'ee Nationale sur la n'ecessit'e de la tranquillit'e publique et d'ecret rendu `a ce sujet le 7 septembre 1790.

Усиление и укрепление нового режима, уверенность в себе сейчас же отозвались усилением охранительной тенденции в 1791 г. Мы видели уже, в каких законодательных актах это сказалось; видели также, что это усиление вполне было осознано, и Смит, советуя закрыть благотворительные мастерские в апреле 1791 г. (см. главу IV), с ударением говорит, что теперь у властей есть силы сдержать рабочих, и этим нужно воспользоваться. Муниципалитет города Парижа вместе с департаментом обратились тогда же к Национальному собранию с просьбой о новых и новых законах, карающих нарушение порядка, об ограничении свободы прессы и так далее, о борьбе с людьми, желающими анархии [9] .

Нац. арх. AD. XVI-69. Adresse du D'epartement et de la Municipalit'e de Paris `a l’Assembl'ee Nationale du 26 avril 1791: Depuis longtemps les ennemis de la constitution ont plac'e leur espoir dans l’anarchie; ils ont compt'e sur l’exag'eration du patriotisme et sur l’exc`es de cette ardeur impatiente que produit la conqu^ete rapide de la libert'e… Il faut que le syst`eme complet des loix nouvelles fasse enfin cesser l’impunit'e. — r'esultat n'eces-saire de l’intervalle entre des loix qui ne sont encore abrog'es que par l’opinion et les loix qui n’existent pas encore… etc.

Борьба со стачкой, беспрекословная покорность, обнаруженная рабочими при прекращении бастильских работ (в мае 1791 г.), неосновательность угрозы рабочих в связи с внезапным закрытием благотворительных мастерских в июне 1791 г. — все это, конечно, придало особую энергию муниципалитету и национальной гвардии, которая, как мы видели, в начале июля даже пугала газету «Les R'evolutions de Paris» своей готовностью к боевому выступлению. В таком положении, в положении полной боевой готовности, застала манифестация 17 июля одну сторону. Обратимся теперь к другой стороне.

Отсутствие живых политических интересов у рабочего класса в период Учредительного собрания нужно понимать в том смысле, что никакой программы рабочий класс за эти 21/3 года не выдвинул, никак на обсуждение в Собрании конституционных вопросов самостоятельно не реагировал и даже тени претензии на какое бы то ни было влияние в текущей политической жизни не предъявлял. И это особенно ярко сказывается именно потому, что огромное участие городского пролетариата во взятии Бастилии и в походе в Версаль 5 и 6 октября признается самыми разнообразными современниками решающим обстоятельством. Начиная с Мирабо, продолжая Камиллом Демуленом и кончая Маратом, именно все приписывали народной массе (а некоторые — Мирабо, Марат — рабочей массе) колоссальную роль в этих событиях, решивших участь старого режима.