Сочинитель убийств. Авторский сборник
Шрифт:
Роберт включил электрическую плитку в небольшой кухне, поглядел на свертки с замороженной едой, развернул их и, даже не потрудившись предварительно разморозить, сразу сунул в духовку. Заметил время и устроился в кресле с книгой про американские деревья Он читал главу «Вязы крылатые и вязы ржавые». Сухая документальная проза успокаивала.
«Внутреннюю часть коры веток крылатого вяза когда–то жевали при заболеваниях горла. Ветки волокнистые, а не пробковые. Крупные, прочные, тяжелые ветки идут на столбы для изгородей».
С удовольствием перевертывая страницы,
2
Через десять дней, в середине декабря, Дженифер Тиролф и Грегори Уинкуп пили кофе в гостиной и смотрели телевизор. Был воскресный вечер. Они сидели на подержанном викторианском диване, который Дженни купила на аукционе и привела в порядок, протерев льняным маслом и средством для чистки мягкой мебели. Они держались за руки. По телевизору показывали фильм про загадочное убийство, но не такой интересный, как другие из той же серии.
Дженни смотрела на экран, но не видела что на нем. Она думала о книжке, которую читала. Достоевский, «Бесы». Она не понимала Кириллова во всяком случае, не поняла его последнюю речь, очень длинную, но спрашивать разъяснений у Грега бесполезно. Грег сказал, что читал «Бесов», но вопрос, который она хотела ему задать, вполне ясный до обеда сейчас казался ей каким–то расплывчатым. Однако у нее не было сомнений когда она дочитает до конца или, может быть, спустя несколько дней, в какой–нибудь из вечеров, пока будет мыть посуду или сидеть в ванне, все вдруг встанет на свои места
— О чем ты думаешь? — спросил Грег.
Дженни смутилась, откинулась на спинку кресла и улыбнулась:
— Разве я всегда должна о чем–нибудь думать? Ты меня все время спрашиваешь
— Боюсь, что ты тревожишься из–за этого проклятого дома…
— Не называй его «проклятым».
— Не буду, — Грег наклонился к Дженни, закрыл глаза и прижался носом к ее шее. Вдруг какой–то звук, напоминающий звук лопнувшей струны, заставил его выпрямиться, он посмотрел на экран, но там ничего не происходила
— В конце концов дом ведь старый, а все старые дома полны странных звуков. Верно, мансарда поскрипывает, потому что вся верхняя часть дома качается от ветра так мне кажется.
— Меня это не тревожит. Ты вообще больше беспокоишься на этот счет, чем я, — сказала Дженни с внезапным вызовом.
— А мне эти скрипы и шорохи не нравятся. Особенно, когда они снаружи По–моему, там завелся какой–то маньяк — любитель подглядывать исподтишка в чужие окна. Ты не спрашивала Сузи — она здесь никого не замечала? Я просил тебя узнать
Сузи Эшем жила с родителями в соседнем доме.
— Нет, забыла — ответила Дженни.
— А ты спроси. И вообще, только такая романтическая душа, как ты, могла поселиться в таком доме, совсем на отшибе. Вот будет сильный снегопад, выйдет из строя проводка, тогда наплачешься.
— Ты думаешь, в Скрентоне не было зим?
— Я думаю, в Скрентоне ты жила не в таком доме. Я даже это знаю, потому что сам его видел.
Дженни вздохнула, вспомнив об уютном, хорошо ухоженном двухэтажном доме своих родителей в Скрентоне,
— К нему просто надо привыкнуть, — убежденно сказала Дженни. — Ничего плохого в нем нет.
— Допустим. Только не воображай, что я соглашусь жить в нем или в каком–нибудь похожем, когда мы поженимся. А поженимся мы, я надеюсь, к июню.
— Ладно. Я не говорю, что тебе придется тут жить. Но мне тут нравится.
— Знаю, детка, — он поцеловал ее в щеку. — Господи! Ты еще такой ребенок!
Дженни это не очень понравилось. Сам–то он всего на пять лет старше.
— Ну вот, уже пошли известия, — сказала она.
Посреди известий за окном будто кто–то кашлянул. Дженни подпрыгнула, а Грег мгновенно вскочил на ноги и метнулся в кухню за фонариком, который стоял на столе Грег пробежал через гостиную и распахнул входную дверь
— Кто там? — громко прокричал он, осветив фонариком уже потерявшую листву форзицию, шестифунтовую ель и подъездную дорожку до самого шоссе Потом направил луч в другую сторону, но не увидел ничего, кроме покосившейся белой изгороди и деревянного столба, на верхушке которого скособочился сломанный фонарь
— Видишь что–нибудь? — спросила Дженни, стоя у него за спиной.
— Нет, но пойду взгляну, — Грег спрыгнул с крыльца, пошел к углу дома, осветил пространство за ним, потом медленно повел фонариком, стараясь заглянуть за высокие кусты, где легко мог спрятаться человек. Прошел вперед, так что ему стало видно, не укрылся ли кто за баскетбольной стойкой. Потом осветил сарай, обошел его и даже заглянул внутрь И вдруг снова навел луч на дорожку и лужайку по обе стороны от нее
— Нет. Ничего, — сказал Грег, вернувшись в дом.
Телевизор был выключен. На лоб Грега упал волнистый вихор черных волос.
— Похоже было на кашель, правда?
— Да, — твердо, но не проявляя никаких чувств, ответила Дженни.
Он улыбнулся ее серьезности и беспечности и подумал, что, пожалуй, нужно опять здесь ночевать. Можно лечь на диван в пижамах… но только если между ними ничего не будет, ему не заснуть, а с этим они покончили. Они уже дважды спали друг с другом, но договорились больше этого не повторять, пока не поженятся. Как всегда бывает с Дженни, договорились, не договариваясь, и он мог бы ухитриться переубедить ее, но не сегодня. Не сейчас, когда кто–то, возможно, уже подсматривает за ними, пытается заглянуть сквозь занавески в гостиную.