Социализм. «Золотой век» теории

Шубин Александр Владленович

Этот же вопрос уместно было бы поставить об отношениях пролетариата и социал-демократии. «Партия пролетариата» – не синоним пролетариата. Она обладает самостоятельностью от пролетарской массы, что создает для партии некоторую свободу маневра. В частности – в выборе союзника за пределами пролетарского класса.

Отношения идеологических центров оппозиции и массового движения редко подчиняются логике «руководства». Характерно, что ведущие лидеры, выдвинувшиеся в 1905 году (Гапон, Носарь, Шмидт), воспринимались партийными деятелями как «случайные» фигуры. Ведущей формой организации революционных сил были не партии, а союзы (в том числе профсоюзы и крестьянские союзы) и советы.

Трудящиеся, опираясь на свою общинную традицию, практически без подсказки социалистов создали систему своей самоорганизации — советы. Идеологи освободительного социализма оказались здесь не учителями масс, а пророками, удачно предсказавшими, как должна выглядеть политическая

система, выстроенная трудящимися снизу.

Таким образом, по своей организационной основе революция 1905-1907 годов является социально-гражданской – структуры социальной самоорганизации и гражданского общества вели за собой партии, а не наоборот. Это вызывало ревность социал-демократов, считавших, что они вправе руководить рабочим классом, и даже иногда вело к серьезным конфликтам. Так, ЦК РСДРП в своем письме 27 октября 1905 года осудил Петербургский совет за отказ присоединиться к РСДРП и призвал социал-демократов «доказывать всю бессмысленность подобного политического руководства», «развивая свою собственную программу и тактику» [1126] . Впрочем, этот конфликт удалось сгладить.

1126

Васильев-Южин М.И. Московский совет рабочих депутатов в 1905 году и подготовка им вооруженного восстания. По личным воспоминаниям и документам. М., 1925. С. 16-17.

Гражданские организации действовали как в рамках либеральной модели (давление общества на власть со стороны), так и в синдикалистской модели – превращение в систему контр-власти. В этом отношении характерно одно из высказываний забастовщиков: «Тогда приказано было бастовать, мы и забастовали, а теперь приказано требовать – мы требуем». – «Кто приказал?» – «Правительство». – «Какое правительство?» – «Новое правительство» [1127] . Забастовщики воспринимали советы и стачкомы как власть, правительство. Это явление давало хорошую почву для большевистской стратегии выстраивания новой системы власти как организации трудящихся. Казалось, что на этом пути можно интегрировать стихию и организованность. Ленин поддержал советы как проявление социального творчества рабочих, а затем – как организационную основу будущей диктатуры пролетариата. А Троцкий даже лично включился в рискованную работу альтернативного правительства в Петербурге. Этот эпизод дал ему авторитет, очень пригодившийся в 1917 году.

1127

Первая революция в России. Взгляд через столетие. С. 205-206.

* * *

В тех случаях, когда партии отрывались от гражданской почвы, их сила ослабевала. Впрочем, это не значит, что самоорганизация масс спасала от экстремизма – кризис был настолько «запущен», что широкие массы были готовы применять насилие, чтобы добиться решения социальных проблем. Так, декабрьское восстание в Москве было не столько спровоцировано революционными партиями, сколько инициировано радикальной частью социального движения.

Большевики доказывали, что пролетариат может быть «гегемоном» в буржуазной революции, делая за буржуазию ее работу. Следует пойти в новую атаку на самодержавие, чтобы поскорее доделать работу буржуазии и приступить к работе на себя. Этот радикальный взгляд соответствовал настроениям части рабочего класса, положение которого оставалось бедственным. Классовая схема подсказывала – если пролетарии требуют выступить, то выступление поддержит класс. Однако пролетариат не был един, он вообще не действовал как целое. Одни рабочие сражались на баррикадах, а другие участвовали в черносотенном движении.

Попытка свержения самодержавия в декабре 1905 г. окончилась неудачей. Ленин видел причины этого в плохой подготовке и координации, что как бы подтверждало оправданность его требования организационного централизма революционных сил. Но в октябре 1905 г. волна рабочего и крестьянского движения не управлялась из единого центра, а достигла успеха. Значит, причина поражения в другом. Декабрьское вооруженное восстание не было поддержано страной, да и большинством рабочих. Радикальный «авангард» оторвался от народной толщи.

Плеханов, который еще в начале года призывал к восстанию даже в неблагоприятной ситуации [1128] , теперь бросает упрек большевикам: «Ваши активные выступления имеют бунтарский характер» [1129] . Но такова революция. Она редко подчиняется политическому руководству.

Меньшевики, как и Ленин, надеются добиться управления революцией с помощью подчинения рабочих масс социал-демократической дисциплине.

Плеханов писал: «В этих восстаниях наш пролетариат показал себя сильным, смелым и самоотверженным. И все-таки его сила оказалась недостаточной для победы. Это обстоятельство не трудно было предвидеть. А потому не нужно было и браться за оружие. Говорят: пролетариат принудил социал-демократию взяться за него. Но если это так, то восстания были более стихийными, чем сознательными» [1130] . Таким образом, по Плеханову, сознание пролетариата отождествляется с социал-демократией. Давление рабочих на партию воспринимается уже не как демократизм, а как стихийность. Только партия может решать, когда и как действовать, и не дело рабочих масс торопить ее. «Вы скажете мне, может быть, я хочу тормозить движение. Я спорить и прекословить не буду. Почему и не затормозить его? Роль тормоза не всегда заслуживает осуждения» [1131] . В подтверждение своих слов Плеханов как обычно ссылается на классиков – когда они предостерегали парижский пролетариат от несвоевременного восстания в 1870 г. «Правда, при этом Плеханов как будто забыл, что, когда парижские рабочие все же начали восстание, Маркс решительно встал на их сторону…» [1132] , – комментирует Плеханова его биограф С.В. Тютюкин.

1128

Плеханов Г.В. Сочинения. Т.13. С.191.

1129

Там же. Т.15. С.115.

1130

Там же. С.12.

1131

Там же.

1132

Тютюкин С.В. Г.В. Плеханов. Судьба русского марксиста. С.225.

Несмотря на различие оценки декабрьской ситуации (не стоило браться за оружие – стоило, но более организованно), взгляды Плеханова и Ленина на взаимоотношения партии и пролетариата принципиально близки: партия должна управлять революционной активностью рабочего класса, а не рабочий класс должен распоряжаться партией.

Но если для Плеханова слабая организованность пролетариата (то есть его неуправляемость со стороны социал-демократии) – повод для сдерживания революционных выступлений, то Ленин и здесь не собирается выжидать. Лучшее средство для организации – сама борьба. И если рабочий класс видит свою организацию не в партии, а в более привычном для вчерашнего крестьянина органе самоуправления – Совете – следует поддержать инициативу масс.

В декабре революционный авангард рабочих оторвался от более консервативных масс. Но радикальный опыт воздействует на массы, давая заразительный пример. За первым натиском последует новый, самодержавие падет, и перед массами встанет вопрос о власти, который не удалось решить в декабре 1905 г.

Вопрос о власти

В 1917 г. Ленин опубликует фразу, ставшую затем классической: «Коренной вопрос всякой революции есть вопрос о власти в государстве» [1133] . В практическую плоскость этот вопрос встанет перед российскими социалистами в 1905 году.

1133

Ленин В.И. ПСС. Т.31. С.145.

Размах городской революции и общая дестабилизация империи из-за крестьянских и национальных выступлений давали социалистам новые шансы. Перед марксистами вставал вопрос о том, что делать в случае падения самодержавия. Просто отдать власть либералам, буржуазии, выступая в роли профлидеров, отстаивающих тактические задачи социальной защиты рабочих при сохранении капиталистического строя? Линейная концепция прогресса диктовала такое поведение с неизбежностью. Сначала – укрепить капитализм, решая социал-либеральные задачи. И только потом, через десятилетия – социализм.

Но быстрое развитие индустриального сектора в России, разрастание рабочего класса, еще в значительной степени маргинализированного, но оттого настроенного радикально, длительная традиция развития социалистического движения – все это способствовало постановке левыми социал-демократами вопроса о «перерастании» буржуазной революции в пролетарскую. Итак, ограничиться либеральными задачами, или приступить к решению «пролетарских», социал-этатистских?

Выбор зависел от ответа на вопрос о власти. Проще всего было ответить на этот вопрос эсерам: в случае падения самодержавия необходимо немедленно организовать революционную диктатуру (то есть диктатуру революционеров), которая, разгромив монархистов в гражданской войне, передаст власть всенародно избранному Учредительному собранию.