Социализм. «Золотой век» теории

Шубин Александр Владленович

Поскольку достичь идеологического единства в Интернационале путем дискуссии не удалось, проект федерации рабочих организаций, основы «Коммуны будущего» давал возможность избежать раскола. Но марксисты и бланкисты провели проект создания партии рабочего класса. Формулировка решения Лондонской конференции была программной (что означало узурпацию прав конгресса): «против объединенной власти имущих классов рабочий класс может действовать как класс, только организовавшись в особую политическую партию, противостоящую всем старым партиям, созданным имущими классами; … организация рабочего класса в политическую партию необходима для того, чтобы обеспечить победу социальной революции и достижение ее конечной цели – уничтожение классов» [658] . Марксистская концепция партии 70-х гг. еще не расходится с бакунинской концепцией качественно. Бакунин выступает за организацию рабочего класса, которая возьмет на себя решение всей полноты революционных задач (без

особой политической надстройки над рабочими). Маркс предлагает решать политические задачи силами организации, в которую объединен весь рабочий класс (то есть и здесь формально нет надстройки). Спор заостряется на уровне терминов «партия», «уничтожение классов» (формула, претившая оппонентам Маркса, так как провоцировала рабочие массы на физическое уничтожение социальной элиты). Сущностное разногласие крылось в структуре организации рабочего класса, которую предлагали централист Маркс и федералист Бакунин. В дальнейшем противники настаивали на своих идеологических позициях, превращая синдикализм и партийность в непримиримые позиции. Только в конце века они стали снова сближаться.

658

Маркс К. и Энгельс Ф. Собр. соч. Т.18. С.30.

На Лондонской конференции противники Бакунина создали следственную комиссию по его «делу», запретили существование тайных секций (что было совсем неуместно в условиях разгрома Парижской коммуны и развития революции в Испании), и приступили к подготовке Гаагского конгресса. На Лондонской конференции «сделано больше, чем на всех предыдущих конгрессах вместе взятых…» [659] , – скромно писал Маркс, впервые принявший участие в форуме МТР. Юрская федерация заявила, что «большинство конференции было заранее подтасовано», и что централисты стремятся «превратить Интернационал, свободную федерацию автономных секций, в иерархическую и авторитарную организацию дисциплинированных секций, всецело подчиненных Генеральному совету, который может по своему усмотрению отказать им в приеме или приостановить их деятельность!!» [660] . Это не нравилось не только бакунистам, но и многим ветеранам Коммуны из «французской секции 1871 г.». Они требовали прекратить кооптировать в Генсовет новых членов (понятно, что путем такой кооптации Маркс добивался численного преимущества) и формировать Генеральный совет путем делегирования из представителей секций. Это было принципиальное разногласие, предвосхищавшее споры о сталинских методах подбора кадров «сверху».

659

Маркс К. и Энгельс Ф. Собр. соч. Т.33. С.249.

660

Цит. по: Маркс К. и Энгельс Ф. Собр. соч. Т.18. С.26, 29.

В ходе подготовки к Гаагскому конгрессу марксистами и их союзниками формировались «бумажные секции», заключались противоречивые блоки, которые не переживут и самого конгресса. И все ради того, чтобы скомпрометировать и исключить Бакунина из Интернационала. Бакунисты, «закусив удила», требовали роспуска скомпрометировавшего себя Генсовета и замены его информационно-статистическим бюро. Трагедия Интернационала заключалась в том, что в этот переломный момент после падения Парижской коммуны, когда от его лидеров требовалось осмысление нового этапа социалистического движения, они направили свою энергию на фракционную борьбу. В этих условиях часть симпатизировавших Бакунину секций вовсе не поехала на конгресс. Тем не менее, и на таком искусственном конгрессе Марксу удалось провести свои решения голосами Генерального совета, члены которого получили решающие мандаты наравне с представителями массовых организаций и почти приравненных к ним бумажных секций.

* * *

Маркс проявил себя как технолог власти, предвосхитив достижения многих своих последователей ХХ века. 2-7 сентября 1872 г. он провел конгресс Интернационала в Гааге (первый конгресс, который он почтил личным присутствием). Маркс в резкой форме защищал мандаты своих сторонников, которые, по мнению делегатов оппозиции, никого не представляли. Наступление было здесь лучшим способом защиты. Бакунистов Маркс обвинил в подпольных конспирациях против Интернационала, а трэд-юнионистов в том, что они подкуплены буржуазией. Атмосфера скандала стала нормальным фоном Гаагского конгресса. Чистка стала направлением его работы. Генсовет получил право исключать целые федерации. МТР превращался в авторитарную партию.

Были предъявлены «компрометирующие» Бакунина бумаги, часть из которых была написана до вступления в Интернационал (когда Бакунин создавал подпольное «братство»), а часть вообще была написана Нечаевым и приписана Бакунину.

Сам Бакунин на Конгресс не поехал. Он был недоволен порядком подготовки конгресса и диктатурой Генерального совета МТР, которым в это время фактически руководил Маркс. Клеветнический характер большинства обвинений, выдвинутых против Бакунина, отбил у него желание участвовать

в склоке, далекой от действительной сути разногласий с Марксом. Присутствующий в Гааге сторонник Бакунина Д. Гильом отверг предъявленные обвинения как совершенно необоснованные, но марксистские делегаты ему не поверили, и бакунисты были исключены из Интернационала.

Главным идейным вопросом на Гаагском конгрессе была политическая борьба. Бакунисты «перегибали палку» в одну сторону, отрицая ее в пылу полемики, и занимаясь ей на практике (например, в Испании). Для них политическая борьба была синонимом парламентской. Противники Бакунина «перегнули палку» в другую сторону, приняв на Конгрессе постановление: «Завоевание политической власти есть первый долг пролетариата», хотя до этого момента завоевание власти считалось в Интернационале лишь вспомогательным средством социальных преобразований. По сути в Гааге возобладал даже не марксизм, а лассальянство.

В дальнейшем сторонники и противники двух течений Интернационала породили обширную литературу о расколе [661] . Марксисты и бакунисты естественным образом пытаются обелить своих “отцов-основателей” и очернить их противников. Эта традиция резких моральных оценок повлияла и на современных исследователей, даже не склонных к апологии одной из сторон и претендующих на объективность своей позиции. Так, например, Бакунин объявляется “неискренним” на том основании, что его оценки Маркса и Герцена менялись со временем (и при том с сохранением признания положительных сторон в деятельности Маркса); роль Бакунина в деле Нечаева объявлена “некрасивой” на том основании, что Нечаев Бакунина обманул. Сохраняется и не подкрепленная аргументами оценка деятельности Бакунина как “подрывной” и направленной против Интернационала [662] . Постсоветские авторы еще не преодолели традиции отождествлять Интернационал с марксистской фракцией, а борьбу против нее — с подрывной работой. Собственно, к расколу МТР привели действия марксисткой фракции, исключившей лидера оппонентов из организации. Этот акт позволяет оценивать деятельность марксисткой фракции как направленную против Интернационала. Характерно, что, фактически победив в этой борьбе, “интриган” Бакунин не стал “захватывать власть” в Интернационале и вскоре вообще отошел от общественной деятельности (на теоретических причинах этого отхода мы остановимся ниже).

661

Подробное, хотя и лишенное объективности, изложение этой истории, см: Маркс К. и Энгельс Ф. Собр. соч. Т.18; Стеклов Ю.М. Указ. соч., Неттлау М. Указ. соч., Меринг Ф. Карл Маркс. История его жизни. М., 1957; Твардовская В.А., Итенберг Б.С. Указ. соч.

662

Твардовская В.А., Итенберг Б.С. Указ. соч. С.70-77.

Казалось бы, «победив при Гааге», Маркс получил в свои руки мощную международную организацию. Тут бы и за дело взяться.

Но уже в 1873 г. он пишет Генеральному секретарю своего Интернационала Ф. Зорге: «я считаю безусловно полезным временно отодвинуть на задний план формальную организацию Интернационала…» [663] . Отчего такое охлаждение к организации, на завоевание которой было положено столько трудов? Дело в том, что победа марксистов оказалась пирровой.

663

Маркс К. и Энгельс Ф. Собр. соч. Т.33. С.58.

Трещины в антибакунинской коалиции пошли уже на Гаагском конгрессе.

Доказывая отсутствие у себя претензий на власть в МТР, Маркс отказался от переизбрания в Генсовет. Это способствовало поддержке его линии со стороны британских тред-юнионистов и французских эмигрантов-бланкистов. Уход Маркса означал переход контроля над усилившимся Генсоветом к ним – жителям Лондона. Но тут их ждал сюрприз – голосами своих сторонников Маркс добился переноса выборного Генсовета… в Нью-Йорк. После недавно проведенной чистки от «буржуазных радикалов», американской (фактически – германоязычной, состоявшей из эмигрантов) секцией руководил стойкий марксист, немец Ф. Зорге, который был назначен Генеральным секретарем МТР. Понятно, что англичане и французы не собирались ехать за Генсоветом за океан, и новый Генсовет будет фактически подконтролен американо-немецким марксистам, а через них – Марксу, который и станет безо всяких выборов руководить МТР в Европе. Для этого создавалась должность «уполномоченных» Генсовета, которых назначали из Нью-Йорка.

Эта комбинация возмутила недавних союзников Маркса не только потому, что им так грубо навязывалось руководство, но и в связи с абсурдностью решения о переносе Генсовета – он «бежал» от классовых битв, что исключало оперативную координацию работы МТР (почта через океан шла долго, иногда месяцами).

В результате начался стремительный распад антибакунинской части Интернационала, в то время, когда Бакунина поддержал ряд крупных федераций. В знак протеста бланкисты ушли с Гаагского конгресса и в октябре 1872 г. опубликовали направленную против политики Маркса декларацию «Интернационал и революция».