Социальная философия

Крапивенский Соломон Элиазарович

И все же господствовавшая парадигма беспредельного прогресса с неизбежностью подводила к казалось бы единственно возможному решению вопроса: главным, если не единственным, критерием общественного прогресса может быть только развитие материального производства, которое в конечном счете предопределяет изменение всех других сторон и сфер жизни общества. Среди марксистов на этом выводе не раз настаивал В. И. Ленин, который еще в 1908 году призывал рассматривать интересы развития производительных сил в качестве высшего критерия прогресса. После Октября Ленин возвращается к этому определению и подчеркивает, что состояние производительных сил основной критерий всего общественного развития, поскольку каждая последующая общественно-экономическая

формация побеждала окончательно предыдущую именно благодаря тому, что открывала больший простор для развития производительных сил, достигала более высокой производительности общественного труда.

Примечательно, что вывод о состоянии и уровне развития производительных сил как генеральном критерии прогресса разделялся и оппонентами марксизма техницистами, с одной стороны, и сциентистами, с другой. Позиция последних нуждается, очевидно, в некоторых комментариях, ибо возникает законный вопрос: как могли сойтись в одной точке концепция марксизма (т. е. материализма) и сциентизма (т. е. идеализма)? Логика этого схождения такова. Сциентист обнаруживает общественный прогресс прежде всего в развитии научного знания, но ведь научное знание обретает высший смысл только тогда, когда оно реализуется в практике и прежде всего в материальном производстве.

В процессе еще только уходящего в прошлое идеологического противостояния двух систем техницисты использовали тезис о про

290

изводительных силах как генеральном критерии общественного прогресса для доказательства превосходства Запада, шедшего и идущего по этому показателю впереди. Тогда их оппонентами была внесена существенная поправка к собственной концепции: этот высший общесоциологический критерий нельзя брать в отрыве от характера господствующих в данном обществе производственных отношений. Ведь важно не только общее количество производимых в стране материальных благ, но и то, насколько равномерно и справедливо распределяются они среди населения; как способствует или тормозит данная общественная организация рациональное использование производительных сил и их дальнейшее развитие. И хотя поправка действительно существенная, но она не выводит критерий, принятый в качестве основного, за пределы одной - экономической - сферы социальной действительности, не делает его поистине интегративным, то есть пропускающим через себя и впитывающим в себя изменения буквально во всех сферах жизни общества.

Таким интегративным, значит, наиболее важным, критерием прогресса выступает уровень гуманизации общества, то есть положение в нем личности: степень ее экономического, политического и социального освобождения; уровень удовлетворения ее материальных и духовных потребностей; состояние ее психофизического и социального здоровья. Заметим, кстати, что внутри этого сложного по своей структуре индикатора можно и нужно выделить один, по сути дела синтезирующий в себе все остальные. Таковым, на наш взгляд, является средняя продолжительность жизни. И если она в данной стране на 10-12 лет ниже, чем в группе развитых стран, да к тому же обнаруживает тенденцию к снижению, соответственно должен решаться вопрос и о степени прогрессивности. Ибо, как сказал А. Вознесенский, "все прогрессы реакционны, если рушится человек".

Уровень гуманизации общества, как интегративный критерий, вбирает в себя в снятом виде рассмотренные выше критерии. Каждая последующая формационная и цивилизационная ступень является более прогрессивной и в плане личностном - она расширяет круг прав и свобод личности, влечет за собой развитие его потребностей и совершенствование его способностей. Достаточно сравнить в этом отношении статус раба и крепостного, крепостного и наемного рабочего при капитализме. На первых порах может показаться, что особняком стоит в этом отношении рабовладельческая формация, знаменовавшая собой начало эры эксплуатации

человека человеком. Но, как разъяснял Ф. Энгельс, даже для раба, не говоря уже о свободных, рабовладение было прогрессом в плане личностном: если раньше пленного убивали или съедали, то теперь его оставляли жить.

291

Итак, содержанием общественного прогресса было, есть и будет "очеловечение человека", достигаемое путем противоречивого развития его естественных и общественных сил, то есть производительных сил и всей гаммы общественных отношений. Этому содержанию должен быть адекватен и избираемый нами основной критерий общественного прогресса.

ВОПРОСЫ ДЛЯ САМОКОНТРОЛЯ

1. Сможете ли вы обнаружить в реальном историческом процессе примеры развития по каждому из трех типов социальной динамики?

2. Как связаны между собой революционное и эволюционное в истории?

3. В чем состоит проблема критериев общественного прогресса?

292

13

ГЛАВА

СУБЪЕКТЫ СОЦИАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ

Когда мы обращаемся к социальному развитию, закономерно встает вопрос: что движет им? как конкретно могут быть представлены субъекты этого развития? И это не просто теоретический, а жизненно важный вопрос, в особенности для современного человечества Чьей деятельностью определяется развитие общества б целом? Кто является виновником современного экологического кризиса? Наверное, уже этих вопросов достаточно, чтобы убедиться, насколько актуальна проблема, которой посвящается данная глава.

Что касается движущих сил исторического процесса, то они более или менее подробно рассмотрены в главе второй. Это - интересы как осознанные многообразные потребности общества в целом, больших и малых социальных групп внутри его, отдельных индивидов. Поэтому каждый раз, говоря в дальнейшем о том или ином субъекте социального развития, мы неизбежно будем прибегать к дифференциальной диагностике движущих им интересов.

Сами же субъекты социального развития специально еще не рассматривались. Правда, читатель в известной степени подготовлен к ответу на этот вопрос той же главой второй (параграф "Объективные законы общественного развития и сознательная деятельность людей"). Но, во-первых, как мы увидим, не каждый человек способен выступить в качестве такового субъекта, и во-вторых, индивид реализует свои функции в большинстве общественных сфер, как правило, не в одиночку, а будучи включенным в определенные социальные общности (народ, нация, класс и т.п.). В таких случаях именно эти общности и выступают как совокупные субъекты истории.

У читателей может возникнуть вопрос: где водораздел между объектом и субъектом общественного развития? Вопрос этот вполне правомерен, если учесть, что общественные отношения по своему существу субъектно-объектные. Общество в целом выступает как субъект по отношению к природе, пытаясь подчинить ее своим интересам, и по отношению к самому себе. Но одновременно общество оказывается и объектом действия им же порожденных сил и отношений, вышедших в процессе отчуждения из-под его контроля и вставших над ним. Нетрудно догадаться, что если такой противоречивый, субъектно-объектный статус присущ обществу в целом, то тем более он присущ субъектам меньшего масштаба.

293

К характеристике этих субъектов меньшего масштаба мы сейчас и переходим, не возвращаясь к тому, что сказано на разных страницах об обществе в целом. Справедливости ради отметим, что мы оставляем в стороне и субъектную роль человечества в целом по той причине, что такой планетарный по своим масштабам субъект только еще формируется по мере того, как выявляют себя и осознаются общепланетарные потребности (и прежде всего в сохранении природной среды), а человечество сплачивается для их удовлетворения. Впрочем, ряд соображений по этому поводу был высказан в связи с проблемой "пределов роста".