Социальная мысль, её идеи права
Шрифт:
Частым знаком пустоты – другого,
Поколения, на одичавших лицах,
Столько лет познавших холод – права,
Что однажды время – будет сниться,
Нет его и опытом – за правдой,
Ты один стоишь как ветер – слитый,
И идёт другое время – завтра,
Сколько им случилось вместе – мирно,
Соблюдать иллюзий ход, чтоб сбиться,
Человеческой надеждой в праве – знатока,
Мудреца у слов
Небо в том не означало – притчей,
Каждый холод сна юдоли – мира,
Только лишь ходило солнце – слито,
Вместе с сединой – другого нрава,
И на том же месте – будет правым —
Весь твой сон происходящих – ливней,
Сколотых иллюзий возле – притчей,
Философских россказней – за нами,
Мифом мы оставили те – числа,
Вечного покоя сна – над именем,
Только знатоками веры – в пламени,
Догорает смерти смурный – вечер,
Одичания любви и чести – права,
Разлагая смерти полный – праздник,
Вновь посередине им – коснулось,
Время уготованного – снами,
Расточило тёмный холод в – лицах,
Зла краеугольной формы – рая,
Что облито дерзостью над – нами,
Жалкой смерти уготовив – пламя.
В том происходящий ветер – слитый,
Воздух ворошит упрятав – лица,
За одеждой смазанной, как камень,
Вечного покоя смерти – с нами,
Жизнью ждал ещё им – чёрствый мира,
Жалкий день и монолит – из блага,
За его награду весь – оставил,
Данный путь истории, как право —
Ты, сложив оружие, что в лицах,
Смертью стало – одичанием славы,
Осторожной поступью нам – сниться,
И любовью говорить – с годами.
Ручное благополучие
Сожми причину вымысла – в себе,
Над топким оберегом сном – умов,
Они крадут иллюзией – мечты,
Откуда, в бытный воздух – превзойти —
Не смог твою породу – воли страх,
Ложится он, всё разделяя – прах,
На общество заклания – ума,
И яда робкого умения – вести,
Твою беду у рук – благополучия,
Твою печаль и вымыслы – на свет.
Ты нежен, как идиллии – балет,
Но скользкий пафосом и идеалом,
Сквозят руинами предела, сквозь —
Пророки пафоса и умысла – ему —
Твои страдания и страхи – наяву,
Что долгом ты – обязан предсказать.
Учить печаль и солидарность – тут,
На облаке
Причины социальной рамки – снова,
Обременять твою убогую – мечту,
Несбывшихся утопий и побед,
На что они прилягут – и умрут,
Твой пепел посыпает – нежно ад,
А руки тонут от безумия – вокруг.
И вновь стоит в ручном пределе – сон,
Он смыслом окружает – Небосвод,
Твою проблему идентичности – причуд,
И каждый вздох, что утоляет – идеалы,
Сегодня нам, а завтра чувству – славы,
Ты социальный воздух – заберёшь,
Чтоб заново его – прославить в муках,
Как терпкий яд и берега – разлук.
В благополучной ясности – притворства,
Твоими умыслами воли – наперёд,
Редеет Небосклон и с ними – Царства,
А завтра утопает в речи – сон,
Твоей ручной фортуны, из благих,
Умов и поколений яда – слов,
За что их оберег давно – покров,
Линейной кромки ада, изо льда.
На Царство разбираешь – холод из,
Любви вопроса жизни и обид,
В покое счастья утренней звезды,
Что волей пролагает сердце – нам,
Оставив роли повелений – роз,
Заброшенному яду – гиблых снов,
Сегодня, или в вечности ума,
На том фатальном декадансе – слёз.
Им сложен мир упитанного – смысла,
Задолго шевелящий взгляд – руин,
На том и Господин уходит – просто,
За то и отличаем, как один,
Стоит и опирает Небо, в звёздах,
За рукотворной маской – жизненного я,
Туда идут руинами – подсказки,
И в сон благополучия – глядят.
Условный холод миром тот – един,
Затих и понимает ветер – он,
За властью преисподней спит – мотив,
Уверен, что сегодня долго – стон,
Ручной химерой опыта – умыт,
Унижен властью больший – за покой,
Что смотрит преисподней взглядом – он,
На благо утолённых жизнью – дней,
Выстраивая опытом – могил,
Твою судьбу безбрежного – конца,
Ты высмеял им холод, между стен,
Давно забытой жизни, как цены.
Обзор стареющего сердца
Не уклоняемое поле вечных – слов,
Вонзает пусть твою обиду, вскользь,
Бегут поступком правила – игры,
Мучительные, тайные – враги,
Их нежилое солнце пало и – стоит,
Песком, по побережью – алых снов,
Утопленного смысла, между сердцем
И ролью за украденную – ложь.
Непостоянен ворох слабых – сил,
На вид он попираем и – бежит,
Пороком исторических былин,
Сближаясь между явью и – обидой,
Не в воле ты стареешь – Господин,