Содержанка
Шрифт:
— Чан Аньло, — твердо, но с безошибочно узнаваемой вежливостью произнес их командир. — Прошу прощения за беспокойство, но вас вызывают в Гуйтань.
— Кто вызывает?
— Наш великий вождь Мао Цзэдун.
11
Дверь с грохотом отлетела в сторону. В кабак ворвался порыв ледяного ветра. Он собрал клубы сигаретного дыма в одно большое облако, которое повисло над головами посетителей, словно смерть. Алексей оторвал взгляд от игральных карт. Итак, Попков наконец- то объявился. Он стряхивал снег с косматой бороды, но движения
Тупой ублюдок! Мы должны были сегодня прикрывать друг друга. На кой черт ты мне нужен в таком состоянии?
Алексей снова взглянул на карты. Его мозг пытался сосредоточиться на игре. За этот вечер он уже четыре раза садился за игру — и каждый раз в новом месте. Все заведения, по которым он ходил, располагались в темных закоулках, из которых разило кошачьей мочой и отчаянием. Голые деревянные столы в пивных пятнах; полы, протравленные водкой и навощенные слезами. Это были исключительно мужские места. Никаких гладких щек или стройных ножек. Просто несколько мужчин, собравшихся вместе, чтобы найти спасение от дневных забот и визга своих женщин в сладостном забытье, находящемся на дне стакана.
— Ну, ты будешь ходить или нет? Я не могу тут всю ночь ждать.
Алексей не обратил внимания на брюзжание противника. Он целенаправленно выбрал именно этого человека из всех игроков в карты. И выбрал его Алексей потому, что он был жирным. Жир означает еду, много еды. Этот игрок, скорее всего, отъелся на взятках и «откатах», привык жить не на зарплату, а на то, что получал из рук в руки. И этот человек явно был осведомителем. Доносчиком. Он продавал информацию.
Где-то рядом с грохотом отлетел в сторону стул, и Алексей краем глаза отметил Попкова, прокладывающего к нему путь.
— Тебя где носило? — бросил Алексей, не отрывая глаз от карт.
Попков кое-как обошел стол и встал за спиной Алексея. Увидев, какие карты держит в руке Алексей, он громогласно захохотал, обдав его перегаром.
— Когда проигрываешь, лучше сразу сдаваться, — нагнувшись к самому его уху, произнес он и снова зафыркал через нос, довольный своей шуткой.
Его веселье передалось и толстяку напротив.
— Прав твой друг, — сказал он, поднял свои разложенные веером карты и помахал ими, как будто прощаясь с Алексеевой надеждой на победу.
— Игра еще не закончена, — раздраженно ответил Алексей.
Он хотел поставить на кон еще несколько рублей, как вдруг получил такой сильный удар локтем в бок, что пальцы его разжались и карты рассыпались по грязному столу. Четыре упали на пол, причем три — картинкой вверх.
— Какого черта?!
Алексей потянулся за картами, но было слишком поздно. Брюхо толстяка не помешало ему первым подхватить карты с пола.
— Семерка, девятка и десятка. Невыигрышная комбинация, — ухмыльнулся он и окунул густые усы в кружку пива. — Правильно тебе твой друг советует, сдавайся. — Его серые глаза жадно засветились.
Алексей поднял руки, показывая, что сдается. Когда противник сгреб деньги и засунул выигрыш в карман, Алексей повернулся к Попкову.
— Ты, пьяный идиот, ты понимаешь, что я из-за тебя проиграл? —
Но толстяк не слушал его. Он уже подыскивал себе новую жертву среди стоявших у прилавка.
Алексей с неохотой подчинился Попкову, рука которого легла ему на плечо, и позволил увести себя вглубь зала, где виднелся пустой столик. Мужчины сели друг напротив друга. Алексей подумал о проигранных рублях, вздохнул, закурил сигарету, затянулся и посмотрел на Попкова.
— А ты не так пьян, как кажется, верно?
Рот казака растянулся в довольной усмешке.
— Я никогда не пьянею. Уже мог бы и запомнить.
— Ну и что же такое важное стряслось, что нужно было прерывать игру?
— Игра, в которую я играю, в сто раз важнее.
— И?
— И я выпил.
— Точнее, напился.
— Конечно. Если бы я не напился, я бы ничего не узнал. Теперь для разнообразия послушай меня, ладно?
Алексей откинулся на спинку стула, подальше от исходившего от казака запаха.
— Хорошо. Давай. Где же ты был?
— В борделе.
— Черт, только не говори, что ты триппер подхватил.
— Заткнись, а! Я ходил туда не девок лапать, я высматривал кого-нибудь из охранников лагеря. Мужики ведь там наверняка на стену лезут без баб, ну я и сообразил, где их искать надо.
Алексей глубоко затянулся сигаретой, чтобы скрыть удивление. Похоже, казак был не так уж и глуп.
— Ну и как? Нашел кого-нибудь?
— А ты сомневался? Нашелся один, почти такой же здоровяк, как я. Ни одна девка не хотела с ним идти, ясное дело. — Он перешел на доверительный шепот: — Ну, ты понимаешь, не проходит иногда у девок наш…
— Хватит, спасибо.
Попков почесал глазную повязку и продолжил рассказ:
— Он там им разгром устроил. Ходил пьяный по комнате и расшвыривал все и всех, кто под руку попадался, пока мамочка не завопила: «Кто-нибудь, увезите эту чертову гниду в его лагерь! Уберите его отсюда!» Ну я и убрал.
Алексей предложил казаку сигарету и чиркнул спичкой.
— Ясно, и что потом?
— Хоть он парень и здоровый, как я уже говорил, но, когда на улицу вышел, ноги его вообще держать перестали. Так что пришлось мне…
— Поднимать его. Ты же у нас такой джентльмен!..
— Слушай, дай договорить, а! — окрысился Попков. — По крайней мере я не торчал всю ночь в кабаке и не бросал деньги на ветер.
— Твоя беда в том, что ты не умеешь мыслить стратегически.
Черный глаз блеснул за клубами дыма.
— То есть?
— То есть мне было необходимо проиграть несколько рублей, чтобы… — Алексей выдержал многозначительную паузу. — Чтобы узнать, что в ближайшие недели через Фелянку будут проходить войска. А это означает поезда. Много поездов, оживленное движение, суматоха, постоянно появляющиеся новые липа. — Уперев локти в грязный стол, он подался вперед, впившись взглядом в Попкова. — Если покончим с нашим делом по-быстрому, сможем убраться отсюда раньше, чем я думал. Но… — Он на секунду замолчал, потому что следующие слова ему было непросто произнести. — Ты должен присмотреть за Лидой.