Соединенные Штаты России
Шрифт:
Найдя достаточно удобное дерево, Бык сбросил «Юргу» с плеча, аккуратно прислонил ее к стволу и, нагнувшись, пробурчал:
– — Давай, тряхни стариной… на плечо, и вон за ту ветку цепляйся.
Дерево было молодым, с сочно пахнущей листвой, еще влажное от ночной росы. Чувствуя, как намокает форма, Разумовский матюгнулся и двинулся еще выше, к макушке.
Город действительно был там, куда указал Бык, но и в его улицах, и в жителях, которые шли по этим улицам, было столько странного,
Чувствуя полный вакуум в голове, он рассматривал попадающие в прицел лица людей, странные повозки, живых лошадей, совершенно идиотские чепцы на женщинах и шляпы с перьями на мужчинах.
Почти на всех были грубые коричневые или серые плащ-палатки. Ну, или что-то похожее. Но вот в его поле зрения попала дамочка в невообразимом платье.
Тетку вынимал из кареты какой-то долдон в старинной одежке. Вроде бы такие шмотки назывались камзолами. На мадаме колыхалась юбка необъятных размеров, а её голова покоилась на гигантском стоячем воротнике, как маленькая дынька на огромном блюде. Долдон кланялся, она приседала.
Первая и самая здравая мысль была о том, что это — съемка какого-то старого фильма. В эту стройную версию не укладывались только размеры декораций. Город был протяженностью в несколько километров, и ни одна из улиц не носила даже признаков электрического освещения. На весь город не было ни одного трехмерного билборда, не было привычной светящейся рекламы, вывесок, машин.
Совершенно отчетливо видно, что только часть улиц мощена булыжником. На остальных господствовала первозданная грязь. Прохожие прыгали через лужи, один из них упал, собрав вокруг себя небольшую смеющуюся толпу…
Окраина города — сплошняком крошечные хижины с соломенными крышами. В центре, правда, достаточное количество особняков и каменных строений, крытых черепицей, но ни одного привычного жителю любого мегаполиса человейника, хотя бы в девять-двенадцать этажей не наблюдалось.
Все это настолько выходило за рамки реальности, что единственная мысль, с которой Рим спустился, была:
«Приехали…»
Дождавшись, пока командир спрыгнет с дерева, Бык посмотрел на его охеревшее лицо и даже чуть ухмыльнулся про себя — вряд ли он выглядел лучше, когда смотрел сам. Пауза тянулась долго и, наконец, Рим сказал:
– — Как думаешь, что это за место?
Бык неторопливо ответил:
– — Знаешь, Рим, я по молодости был знатным задротом. Попадалась мне такая гомосячья игрушка, там герой попадал в прошлое. Ришелье, мушкетеры, все дела… И нужно было зарабатывать на такую же одежду как у местных, на оружие, только потом путешествовать разрешалось и прочее разное. Ну, я-то что: зашел и вышел, но вообще-то у нее было дохрена фанатов. В основном конечно бабы играли, но и мужики встречались. Я когда эту херню увидел, -— он мотнул головой в сторону города, -— первым делом её и вспомнил.
Разумовский
– — Знаешь, Бык, ты мне это дело брось. Мы и так вляпались по самые гланды, еще ты тут со своими больными фантазиями.
– — А у тебя есть вариант лучше?
Рим разозлился:
– — Ты хочешь сказать, что мы попали в компьютерную игру?! Ты, мать-мать-мать, думай что говоришь, дубина!
– — Угомонись, Рим, — Бык неторопливо вынул из кармана упаковку жевательной резинки, закинул подушечку в рот и молча протянул пачку собеседнику.
Тот также машинально кивнул и с удовольствием взял одну — резкий мятный вкус прогонит мерзость во рту.
– — Я также ни хера не понимаю. Язык нужен, — спустя минуту молчания добавил Бык.
Это была весьма здравая мысль, Рим даже немного выдохнул.
– — Бери Скрипа, и дуйте за языком. Надо хоть понять, во что мы вляпались…
Бык согласно кивнул головой: то, что они именно вляпались, было уже очевидно.
К машине оба вернулись молча, и Бык, поманив за собой Скрипа, ушел. А Рим, рявкнув на всех остальных, чтобы не отходили дальше десяти метров от машины, залез на свое сиденье, так и проторчал там два часа, барабаня пальцами по приборной панели.
Ситуация настолько не укладывалась в его голове, что он никак не мог определиться. Все еще тлела слабая надежда, что это, может быть, какой-то экспериментальный район, или что-то типа того. Ну есть же всякие идиоты с их эко-поселениями. Может быть, это оно и есть?
– — Господин командир... — у распахнутой двери машины топталась Фифа.
Рим недовольно оглянулся на нее, и она суетливо добавила:
– — Кушать очень хочется…
Глава 3
Достали сухпайки, и только сейчас Рим понял, как голоден. Дернул клапан на саморазогревающейся банке фасоли с тушенкой и с некоторым сожалением подумал, что мужики ушли голодные. Он видел, что Фифа и оба лейтенанта нервничают, но при этом совершенно не представлял, что и как им объяснить.
Доесть они даже не успели, вернулись Бык и Скрип, гоня перед собой невысокого, перепуганного мужичка в таком же плаще, как у местных. Разумовский осмотрел «добычу».
Метр шестьдесят пять — метр семьдесят, двадцать пять — двадцать семь лет, перепуганный рыхловатый толстяк. Не так, чтобы совсем уж груда жира, но пухляш. Чернявый, бледный, но это он, скорее всего, на нервной почве. Жиденькие усишки с верхней губы переходили в такую же реденькую поросль бородки.
Язык на английский не похож — это всё, что четко уяснил Рим. Сам он английским владел прилично, но это был его единственный подвиг на ниве полиглотства. А говорил мужичок много, почти непрерывно, с испугом оглядываясь на сопровождавших его Быка и Скрипа, и часто крестился.