Согрей меня, или Научи меня прощать
Шрифт:
– А разве могло быть иначе? Ведь скоро ты станешь моим супругом. Как только я вступила в наследство, я тут же перевела все бумаги на твое имя. Ты же меня сам об этом просил. Теперь ты влиятельнее и могущественнее в несколько раз. Я сделала все, как ты сказал. Написала объяснительное письмо, что я ничего не понимаю в бизнесе, что я художник и что я переписываю бизнес своего покойного мужа на его лучшего друга, который ежемесячно будет давать мне мои проценты на содержание. Так что, Саша,
– Только благодаря тебе! – снова поцеловал Вику Александр.
– Когда-то Юрий пригрозил оставить меня без копейки, но этого не произошло. Теперь без копейки остался он. Но на том свете деньги не нужны. Там нет карманов и там их не на что тратить. Теперь все, чем владел Юрий, имеешь ты. А это значит, что и я принадлежу тебе. Потому что мы с тобой – единое целое и скоро заявим об этом громогласно.
– Вика, если бы ты знала, как я тебя люблю…
– А вот если бы ты знал, как я тебя люблю!
– Боже, как же ты прекрасна! Как я мечтаю о том, чтобы ты нарисовала себя. Это был бы самый лучший портрет в твоей жизни.
– Я еще никогда не рисовала себя.
– Нужно просто смотреть в отражение зеркала. Я уверен, что у тебя обязательно все получится.
– Ты подкинул мне идею. Я как-нибудь обязательно над этим подумаю.
– Послушай, а пошли купаться…
– Что, прямо сейчас?
– Прямо сейчас.
– Ночь. Море, наверное, холодное.
– Не говори ерунды. Сейчас море как парное молоко.
Вика сняла с себя платье и, оставшись в купальнике, пошла к морю. Александр кинул на песок футболку и шорты и направился следом за ней.
– Вика, подожди!
– Догоняй!
– Давай наперегонки!
– Давай, кто быстрее и кто дальше заплывет…
Глава 24
Когда они скрылись в легких волнах ночного моря, мы с Артуром переглянулись и не могли отвести друг от друга взгляд.
– Ну что ты молчишь? – нарушил он затянувшееся молчание первым.
– А что говорить? Тут и так все ясно. Такой поворот событий я ожидала меньше всего на свете. Вика и Александр любят друг друга. Вика заказала Юрия, а заказ выполнила молоденькая девушка, занимавшаяся биатлоном. Да уж, ситуация, я скажу… А я еще эту Лесю жалела и за нее переживала.
– А что ты скажешь о своей беременности?
– Какой? Которая сейчас. Я беременна от своего любимого человека. От своего обожаемого мужа.
– Ух, как ты соловьем запела! Потому что прекрасно понимаешь, что я имею в виду. С каких пор я стал для тебя обожаемым мужем?
– А ты всегда им и был.
– Несмотря на ту негативную, по твоим меркам, информацию, которую ты обо мне узнала?
– Да, несмотря на
Артуру это понравилось.
– Ты мне льстишь или говоришь правду?
– Чистую правду.
– А мне кажется, что ты хочешь избежать вопроса о своей беременности от Александра.
– А что его избегать? Как я могла забеременеть? Ведь между нами никогда ничего не было и быть не могло.
– Значит, это была лжебеременность?
– Самая натуральная лжебеременность. Он был в ту ночь настолько пьян и обкурен, что на него можно было наговорить все, что ни попадя.
– Получается, что ты взяла его на понт?
– Конечно.
– Молодец, ловко сработала! – от души рассмеялся Артур. – А ты очень способная девушка.
– А ты сомневался?
– Я никогда не сомневался в твоих талантах. Теперь понятно, откуда у тебя появился новый магазин. Вовсе не за красивые глаза тебе его отдали. Кстати, вообще-то это называется мошенничеством.
– Может быть. Но это такое безобидное мошенничество.
– Ничего себе безобидное. Мужик тебе такой магазин выбил, что даже страшно представить, чего ему это стоило. Мошенница ты моя любимая. Уж если пошла такая пляска, то и я тебе во всем признаюсь.
– В чем? – тут же насторожилась я.
– А труп-то тогда я спрятал, – объявил Артур и виновато потупил глаза.
– Подожди, какой труп?
– Твоей подруги. Я же сразу понял, что ты вляпалась в какое-то грязное дело, а в таких делах главное – лишний раз не наследить. Я вывез труп за Кольцевую и тихонько его засыпал. Сделал все, как ты просила.
– Да я разве об этом тебя просила? – Меня так затрясло, что я с огромным трудом сдержала себя от того, чтобы не залепить Артуру пощечину.
– А о чем ты меня просила? – ошалело глянул он на меня. – Ты просила меня убрать труп. Вот я его и спрятал.
– Я же просила тебя положить его так, чтобы его как можно быстрее нашли. А ты как спрятал?
– Нормально. Я же не с лопатой ехал, чтобы его поглубже в землю закопать, а просто ветками и землей закидал. Только дурак не найдет. Я не виноват, что у нас трупы, лежащие, можно сказать, на видном месте, по полгода ищут. Даже страшно подумать, сколько же ищут те, которые хорошо спрятаны. Ну что ты на меня так смотришь?
– Как?
– Как на последнего подонка. Я тебе хорошее дело сделал, а ты мне даже спасибо не сказала. Сама посуди, зачем мне вообще эта возня нужна была? Ведь я рисковал. Что я, по-твоему, должен был к Большому театру подъехать и прямо там твою подругу положить? Чтобы ко мне ближайший же постовой подбежал? Ты хотела, чтобы меня в тюрьму упекли на несколько лет? Ну скажи, ты этого хотела?