Согрей мою душу
Шрифт:
— Пошли, — пожав плечами, согласилась девушка.
На этот раз к ним никто не присоединился, но ребята и без этого отлично провели время. Даже немного прогулялись после кафе. Софрон снова проводил Марусю до общежития. На счастье, в комнате никого не оказалась. Хоть сегодня её не будут пытать дурацкими вопросами.
Во все дни после репетиции Маруся и Софрон завели традицию заходит в кафе, а потом гулять. Они неплохо так спелись. Казалось, что знакомы сто лет. Иногда к ним присоединялся и Мирон, но он по обыкновению был молчалив и мрачен. Девушке казалось это странным, но она уже стала
День Х неумолимо приближался. А вместе с ним накатывала тревожность. Комарова никогда не замечала за собой страха сцены, но и выходила на неё крайне редко. Она больше выступала на ней в качестве зрителя.
За день до выступления приехала Татьяна Васильевна.
Глава 6
После генеральной репетиции Маруся вывалилась со смехом на улицу. Софрон стравил очередную шутку, в которой не было ничего особенного, но всё равно она смешила до слёз. Споткнувшись, девушка схватилась за парня. Тот поддержал её за талию. За ними шёл Мирон. Комаровой вдруг стало стыдно, что он видел, как она прижалась к его брату, и быстро отстранилась от Софрон, который, к слову, не обратил на её действие особого внимания.
По дорожке, ведущей к главному входу дворца, шла, даже царственно плыла, невысокого роста женщина на шпильках. Её тёмные волосы развивались на ветру, а карие глаза не отрывались от Маруси. Платье-футляр придавало женщине элегантную строгость. Прямой спине позавидовал бы каждый.
— Мама! — девушка наконец заметила её.
— Привет, дочь.
Маруся мигом позабыла о парнях, так обрадовалась приходу матери. Обнимая её, задала столько вопросов, что Татьяна Васильевна рассмеялась и погладила дочь по голове.
— Познакомишь? — хитро прищурилась женщина. — Твои новые друзья? Или…
— Знакомьтесь, — перебила мать Маруся. — Это Софрон. Мирон, — указала на каждого. — А это моя мама, Татьяна Васильевна.
— Приятно познакомиться, — расплылся в обаятельной улыбке Софрон, показав свои прелестные ямочки.
— Взаимно, — кивнула Татьяна Васильевна, внимательно разглядывая парней, словно сканировала на предмет опасности.
Мирон оставался безучастным, только кивнул в качестве приветствия. Женщина никак не прокомментировала это. Немного поболтала с Софроном и забрала дочь. Сначала они зашли в общежитие, где Маруся дала матери возможность осмотреться, пока сама переодевалась. А затем они отправились гулять по городу. Благо погода ещё пока позволяла.
Плотинка кишела спешащими по делам людьми. Иногда попадались небольшие компании школьников. Немного посидели там, поглядели на воду, отражающую солнечный свет и создающую разноцветные блики.
— Софрон хороший мальчик, — сказала Татьяна Васильевна, когда они сидели уже в ресторане.
— Началось, — закатила глаза Маруся. — Да, не плохой, — всё же согласилась. — С ним весело. Ты, наверное, видела.
— Мирон мрачноват, — продолжила женщина, внимательно следя за выражением лица дочери. — Сложно понять, что он за человек. Они братья?
— Ага. Мирон старше на год.
— Часто
— Каждый день. Мы же с ними в одном номере участвуем, — пожала плечами девушка.
— Не придуривайся. Ты меня поняла.
— Ну, мам, — снова закатила глаза Маруся. — Я же тебе по телефону рассказывала. Ничего с того времени не изменилось. Ты мне лучше расскажи вот что, — кинула на мать нетерпеливый взгляд. — Нашла уже квартиру?
— Подобрали парочку. В ближайшие дни посмотрю.
Всех собрали за несколько часов до начала праздника. Галдёж стоял постоянно. Казалось, что никто не волнуется. Будто выходить на большую сцену к огромной толпе это привычное дело, как чистка зубов утром и вечером. Среди такой атмосферы и Маруся перестала чувствовать мандраж. Тем более, когда рядом постоянно ошивался Софрон со своим шутками-прибаутками и Мирон, который своей мрачной невозмутимостью неожиданно успокаивал Комарову.
После того, как все переоделись, Рудин-младший внезапно вытянул Марусю в холл. В то же мгновенье к ним подлетела светловолосая девушка в ярко-красном платье, которое безумно ей шло, и повисла на шее Софрона.
Комарова озадачено на них смотрела, не зная, как реагировать.
— Знакомьтесь, дорогие мои. Лина, моя девушка, — та с приветливой улыбкой протянула руку. — Маруся, моя подруга.
— Рада наконец познакомиться, — Лина не выглядела напряжённой. — Софрон рассказывал немного о тебе.
— А мне ни слова не сказал, — ответила Комарова, переведя прищуренный взгляд на парня, а потом обратно на девушку. — Думаю, мы это исправим, — подмигнула той.
— Разумеется, — рассмеялась та. — Рада, что мы думаем с тобой в одном направлении.
— Что же ты молчал, что у тебя есть девушка? — грозно, насколько возможно, произнесла Маруся.
— Да как-то случая не приходилось, — впервые замялся тот. — Да и не подумал я.
— Тормоз, — заключила Комарова.
— В точку, — подхватила Лина.
Продолжить подтрунивать над бедным Софроном помешала Татьяна Васильевна. Первым её заметил парень и поспешил с ней завести разговор. Знакомство повторилось.
— Как тебе идёт платье, — восхищённо сказала женщина, заставив дочь покрутиться. — Я давно тебе об этом говорила.
Маруся закатила глаза. Ей тоже оно нравилось. Насыщенного тёмного цвета в гамме со стилистикой хоккейных клубов. Легкое, струящееся. Платье превращало её во взрослую изящную девушку. Но удобнее всё равно было в штанах и большой футболке. Что и поспешила сообщить любимой родительнице девушка. Между ними завязался спор, за которым с весёлым любопытством наблюдали Софрон и Лина, обнявшись.
— Так, ребятня, — по холлу разнёсся грубый бас тренера «Уральских орлов». — Хватит прохлаждаться. Пятиминутная боевая готовность.
Мужчина остановился рядом с Марусей и замолчал, хотя явно сказал не всё, что собирался. Татьяна тоже перестала говорить, удивлённо уставившись на него. Они стояли, сверля друг друга взглядами.
Только Маруся хотела разрушить затянувшееся молчание, как её остановил голос матери.
— Валера?
— Таня?
— Вы знакомы? — всё же встряла девушка.