Сохранить замок
Шрифт:
Галина прошла к столу, провела языком по рту и плюнула в лицо кузену.
— Фэдерика передает привет, убийца, — она ухмыльнулась. Пусть думает, уязвим ли он. Его серебряные глаза расширились, шок мелькнул на холодном лице, а потом сомнения. Ее слюна стекала по его щеке.
Она повернулась и прошептала:
— Тень, унеси меня к Гетену, — тень окутала ее прохладой и тьмой.
— Галина! — закричал кто-то.
Ее шею неприятно скрутило, тень утащила ее в ничто, потянула по Кворегне, бросила ее на мраморный пол посреди изящного зала.
— Галина, — руки Гетена обвили ее. — Ты ранена? — она покачала головой, зажмурилась. Он поднял ее.
— Отнеси ее в мою комнату.
Глаза Галины открылись. Она знала этот сладкий голос.
— Аревик? — вид ее сестры радовал, ее прохладные пальцы успокаивали. В ее волосах были жемчужины, на ней был шелк цвета моря. Она выглядела как сон. — Постой. Опусти меня. Я не ранена.
Гетен игнорировал ее.
— Путешествие с тенью неприятное.
Она зарычала.
— Это я знаю.
Раздался низкий смех.
— Похоже, леди Кхары в состоянии ходить.
— Магод? — Галина стукнула по груди Гетена так, что он охнул. Он опустил ее на ноги. Она пошатнулась, схватила его, колени были как желе.
— Приветствую в Остендре, ваша светлость, — сказал Магод.
Она огляделась. Они стояли на входе в изящный главный зал. Там были цветы и гости, украшенные драгоценными камнями, все сидели за четырьмя длинными столами, все пялились на нее.
— Я помешала пиру, — прошептала она, проглотила ком ужаса.
— Все хорошо, — сказала Аревик. Она взглянула на Магода, сжала ладонь Галины. — Самая важная часть завершена.
Беловолосый мужчина с большими карими глазами подошел к ним. Он был знакомым.
— Давно не говорили, леди Кхары. Я не уверен, что вы меня помните.
— Вас просто запомнить, герцог Остендры. Я помню наши разговоры. Вы научили меня терпению перед боем, — она с дрожью сделала реверанс.
— Вам плохо? — спросил он.
Гетен ответил:
— Ее принесла тень. От этого ощущения, будто тебя топтало стадо коней.
Галина сжала Гетена.
— Где дети?
— В безопасности. В своей комнате. Наверное, едят торт.
— Торт? — она растерялась. Но Элоф и Фэдди были в безопасности. Слава богам.
— Вы помешали церемонии восхождения, маркграфиня Кхары, — сказал Магод.
Галина скривилась.
— Не зови меня так, — она покачала головой и зажмурилась. — Нельзя меня так звать, Магод, — ее голос оборвался. — Я потеряла Кхару.
Герцог Остендры фыркнул.
— Какой дурак убрал вас с первой линии защиты Урсинума?
— Дурак, которым управляет монстр, — она посмотрела на Гетена, потом на Аревик. — Нам нельзя домой.
Ее сестра поймала ладони Галины, в ее хватке и взгляде была новая сила.
— Ты расскажешь мне все, когда отдохнешь и поешь.
Гетен обвил рукой плечи Галины и повел ее к широкой темной лестнице. Он шепнул:
— Что
— Призрак не справился, — она сжала его ладонь своими. — Илькер верит лжи Валдрама. Он верит, что ты в ответе за все, а мною управляет магия. Он верит, что ты заодно с королем Зелалом хочешь подавить Урсинум.
— Проклятье. Шемел стал сильным, раз призрак не помог, — он поцеловал ее в висок. — Я благодарен богам, что ты сбежала.
— И я, но больно оставлять Илькера, Кхару и Урсинум во власти монстра. Его ложь растекается быстрее воды при потопе.
— Только временно. Мы одолеем Шемела и Валдрама. Мы не сдаемся, верно?
Галина хотела ему верить. Они поднимались по ступенькам, она посмотрела на зал, на собравшихся. Лорды и леди с интересом и тревогой на лицах поворачивались к своим товарищам. Разговор продолжился. Вилки, ножи, ложки стучали и звенели, звук напоминал ей то, что будет потеряно, если она перестанет бороться. Тонкие ленты — красные, золотые, белые — трепетали между знамен на высоте, некоторые были повязаны на свежих ароматных цветах. По периметру комнаты в золотых корзинах были красные и белые цветы. Красные для Хотырь, которая кровью родила мир и все в нем, белые для Скирона, который правил смертью, а золото — для Семел, которая напоминала всем о богатстве долгой жизни.
Галина ощущала вес богов, их осуждение и выжидания.
Может, все это было ее, и боги ждали, чтобы понять, что она сделает с тем, что ей дали. Она перестанет сражаться? Убежит? Отдаст Кхару, Урсинум, Кворегну? Она подведет богов и любимых? Она разочарует Гетена и себя?
Она посмотрела на возлюбленного, коснулась его челюсти, его губ. Она поцеловала его.
— Ты прав. Мы ни разу не сдавались. Мы не сделаем этого теперь, — она спасет Илькера. Она спасет свое королевство, свой народ и любимого. Или умрет, пытаясь.
Эпилог
— Магод. Маркграф Эссендры. Сын-бастард и наследник герцога, — Галина покачала головой с изумлением на лице. Она взглянула на Гетена. — Ты знал?
Он проглотил кусочек сыра.
— Что Лонан Остен был отцом Магода? Конечно. Мои родители согласились укрыть Нони и ее ребенка, когда она была беременна. Она и моя мать дружили, — он приподнял бровь, глядя на Галину. — Я говорил тебе, что у меня есть любимые бастарды. Твоя вина, если ты решила, что это только о тебе.
Она сморщила нос.
— Но маркграфу суждено стать герцогом Остендры. Привыкать непросто.
— Особенно ему. Но Аревик поможет ему с политикой двора, — он наполнил ее бокал медовухой. — И он справлялся с моими делами десять лет. Брат Лонана Кирз отвечает за защиту Остендры. Я не вижу, что меняется, — он пожал плечами. — Только мне будет хуже. Я потерял отличного помощника.
— Бедный маг, — пробормотала она. Они сидели на балконе и завтракали. Она посмотрела на сад. — История восхождения Магода куда длиннее.