Соколов. Дилогия
Шрифт:
– Залезай в машину, – скомандовала она. – Надо поговорить.
Я бросил корзину на заднее сидение и сел на переднее пассажирское место. Меня тут же окатила волна жаркого воздуха из печки.
Ирэн повернулась ко мне и уставилась немигающим взглядом.
– Почему ты раньше не сказал, что являешься менталистом?
– Потому что я и не менталист вовсе, – пожал плечами я.
Мой ответ, казалось, поставил Ирэн в тупик, и она проглотила заготовленную было тираду.
– Тогда как ты снял то заклинание? Ведь это был не “Алконост” или “Сирин”,
Разговор перешел в конструктивное русло. Уже лучше.
– Обратился к родовой силе, – ответил я. – Честно говоря, не думал, что получится. Действовал наугад. Не полезь ты мне в голову, я бы и не стал пытаться. Но, видимо, когда я врезал тебе в лоб “Колобком”, заклинание то ли повредилось, то ли предохранитель сработал…
– Предохранитель?
– Защита на заклинании. Мне проще называть это так. Словом, если бы ты не начала помирать, я бы не вмешался. И ты сама просила сделать что-нибудь, так что…
– Это я помню. Смутно, но помню, – Ирэн уставилась в темноту ночи. – Выходит, я должна тебя поблагодарить. И извиниться.
– В бутылку лезть не буду. Извинения принимаются. Ситуация и правда весьма необычная. Но главное, что все закончилось.
Ирэн развернула Македонского и медленно поехала в сторону особняка. Машина подпрыгивала на ухабах – в этой части владений Штоффов дорога была так себе.
– Ты говорил о некоем человеке, которого я должна была помнить, – после долгого молчания спросила девушка. – Кто он?
– Тот, кто оказал на тебя ментальное воздействие. Тот, кто организовал нападение на дворянские семьи. Убил моего дядю и Шуваловых. И устроил теракт во время Смотра.
Ирэн ударила по тормозам.
– Что за бред ты несешь? Да как ты можешь…
– Это не бред, – перебил ее я. – Радамант – реальная личность. И он успел много всего натворить. Можешь спросить у Матильды, она в курсе.
Ирэн долго всматривалась мне в глаза и, видимо, убедившись, что я не лгал, закрыла лицо руками.
– Так ты знал обо всем этом… Все это время? – глухо спросила она.
То ли последствия ментальной работы так повлияли, то ли банальная усталость, но девчонка вопреки моим ожиданиям не расплакалась, не закатила новую истерику. Просто скорбно сгорбилась, глядя в одну точку.
– Да, знал.
– Но мне почему не сказал?
– А смысл? Что бы ты сделала, особенно находясь под воздействием Радаманта? Мы с Матильдой и так боялись, как бы ты не выкинула чего-нибудь на почве измененного сознания. Кроме того, он ставил ловушки на свою работу. Когда Корф попытался снять ментальный блок с одного из приспешников этого сумасшедшего колдуна, беднягу мехом внутрь вывернуло. Помер в муках. Потому Матильда и не хотела, чтобы кто-то пытался снять с тебя воздействие. И я не собирался. Просто старался быть рядом и присматривал за тобой.
– Радамант… Ты ведь у меня уже о нем спрашивал. Я рассказывала тебе миф.
– Ага.
– Значит. Все это время… Ох, боже мой.
Ирэн несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, пригладила
– Сперанские знают?
– Нет. Только мы с Матильдой.
Она кивнула.
– Хорошо. Пусть так будет и впредь.
– Поехали домой, – устало сказал я. – Завтра важный день.
Она покосилась на меня с недоверием.
– Понять не могу, Миш. Почему ты так спокоен после всего этого?
– Я не спокоен. Я задолбался, Ир! Задолбался ждать вступительных, задолбался готовиться, задолбался бояться за близких и ожидать очередного нападения от этого урода-менталиста! И выносить перепады твоего настроения тоже задолбался. Я все понимаю – ты много чего проделала не по своей воле. Но, черт бы тебя побрал, соберись, Ир, и расставь уже приоритеты! Захочешь поговорить о Радаманте – расскажу что дозволено. Но потом. Дай сперва пройти испытание. Если я не поступлю в Аудиториум, мне хана. Моей семье хана. И возможностей прижучить этого криворожего колдуна тоже станет меньше. Поняла?
Я и сам не заметил, как перешел на ор. Все раздражение, вся злость, что копилась, излилась на Ирку. Девчонка слушала меня, распахнув глаза и приоткрыв рот от изумления.
– Поняла, – на удивление спокойно ответила она. – Ты выиграл в проблемном бинго. У тебя и правда полная жопа.
Она тронулась, и дальше мы поехали молча. Я сопел, пытаясь справиться с остатками гнева, а Ирэн, подозрительно притихшая, безмолвно вела машину. Лишь когда мы подъехали к гаражу, она обернулась.
– Прости, что психанула там, на мельнице. Я испугалась. Мне начало казаться, что я схожу с ума. Со мной никогда такого не делали, и я действительно сперва подумала на тебя. В конце концов ты сильнее меня, и… Сам понимаешь, мы не сразу поладили. Подумала, что ты решил надо мной поиздеваться.
– Делать мне больше нечего, – огрызнулся я.
– Ну сейчас-то я это поняла. Короче, прими мои извинения.
– Рад, что ты пришла в себя.
Я вышел из машины и направился к дому.
– Миш, – окликнула меня девица.
Я обернулся.
– Чего?
– Насчет завтрашнего…
– Завтра будет завтра, Ирин. Жребий все решит. Но если нам суждено драться друг с другом, пощады не жди.
– Хотела сказать тебе то же самое, – печально улыбнулась она.
– Ага. Выше нос. И блузку застегни, – ухмыльнулся я. – Иначе до испытаний не доживем – Матильда прибьет нас раньше.
***
Место, которое я помнил как Дудергофский парк с памятниками войны, в этом мире оказалось закрытой территорией Полигона Аудиториума. Владения вуза были обнесены высоким крепким забором, причем явно зачарованным. Отсюда я не мог разглядеть ничего, кроме двух возвышавшихся гор – в моем мире они носили названия Ореховая и Воронья. Вдали высились башенки какого-то здания – вероятно, административного корпуса.
Я заметил и университетских охранников, и полицейские патрули. Видимо, Аудиториум учел прошлый печальный опыт. Лишь бы в этот раз не повторилось.