Соколов. Дилогия
Шрифт:
А тут, получалось, что Мишу насильно выпихнули из еще живого тела и заменили на мой дух. И, видимо, по соображениям старшей родни, дух прежнего Миши должен был безболезненно отделиться от тела и соединиться с Родом, чтобы потом, быть может, возродиться в одном из потомков или остаться в потоке навсегда.
Но что-то пошло не так…
Зато теперь я начал понимать, почему манипуляции с родом запретили на законодательном уровне. Не умеешь – не берись. А умельцев, судя по всему, осталось мало.
– Миша, – дух вздрогнул, когда я
– Я не знаю. У меня же память почти стерлась и угасает все сильнее. У меня потихоньку отнимают память и отдают тебе… Не знаю, сколько времени прошло, но когда я пытаюсь что-нибудь вспомнить, получается все реже… Боюсь, я так совсем исчезну…
Вот как, оказывается, это работало. Действительно, очень жестоко. Похоже на пытку. Правда, отец-то наверняка думал, что возвращал мне память из общего родового потока. А на деле он пытал душу родного сына. Твою же мать.
– Может осталось какое-то воспоминание, которое никак не уходит? Или ты за что-то отчаянно держишься? – предположил я. – Должна же быть причина, по которой ты не можешь уйти отсюда.
– Я знаю, что ритуал не исправить, – тихо ответил дух. – Не знаю, откуда, просто… Просто знаю – и все. И я хочу обратно. Очень хочу. Я хочу к семье, к родным!
– Обратно никак не получится. Прости.
– Хорошо сказать – прости! – взвыл дух. – Не могу! Они меня обидели. Они меня изгнали! Почему? За что?
Прежний Миша сорвался почти на рыдания, и эта боль передалась мне. Отчаяние. Бесконечное одиночество. Тревога и печаль. Более того, дух казался мне младше, почти ребенком. Такая проекция в моей голове или он действительно ощущал себя мальчишкой?
– Потому что ты просто не подходил, – спокойно ответил я. – А сейчас нужно придумать, что с тобой делать.
Может причина как раз таилась в обиде? Этот неупокоенный дух чем-то напоминал мне призрака из легенд. Невинно убиенный бродит по пустым залам древнего замка в поисках своих мучителей, гремит цепями и скрипит половицами, желая возмездия… С такими справлялись либо путем экзорцизма, либо путем исполнения воли привидений. Ну, по крайней мере, страшилки так гласили.
А что если я попробую упокоить этого духа? Но не экзорцизмом, разумеется, а при помощи того, что было мне доступно.
– Миш, – я протянул ему руку. – Ты сказал, что хочешь к родным. Возможно, я смогу это устроить. Хочешь увидеть маму и Петра? Если я скажу, что ты можешь с ними соединиться, это тебя утешит?
– Но они же умерли…
– Так и ты уже не особо и живой, – отозвался я. – Точнее, живой, но в другой форме. Нематериальной. Но ведь и твои умершие предки стали духами. И мама, и брат, и дедушка… И даже дядя Андрей, правда, с ним вы не сможете повидаться. Его отсекли от рода. Ты ведь скучаешь по ним?
– Да, конечно, – смущенно
– Если я пообещаю поискать их вместе с тобой и провожу тебя к ним, ты сможешь перестать думать о возвращении в свое физическое тело? Ведь обратно в тело пути нет, а там, с Родом, ты больше никогда не будешь одинок. Встретишься с родными, соединишься с силой, станешь ее частью… Ты просто станешь другим, примешь иную форму. Но ты будешь с родными – со всеми, кого любил. Ты и сам станешь той силой, что будет помогать потомкам. Оберегать и охранять. Тебя станут почитать, и ты обретешь еще больше силы – пусть и в другой форме. Но это хороший исход, – уговаривал, словно баюкал я. – И мало кому доступен, но наш Род силен и древен. Будет здорово, если ты укрепишь его.
Дух глядел на меня с недоверием.
– Откуда ты все это знаешь?
– Что-то рассказали, что-то понял сам, соприкоснувшись с Родом.
Во что-то из этого мне просто хотелось поверить, но и обманывать несчастного неупокоенного мне не хотелось. Кажется, я все же нащупал. Тело отзывалось на присутствие старого хозяина – он покинул оболочку, но связь осталась. И эта связь создавала помехи мне каждый раз, когда я пытался использовать родовую силу. Прямо как в паззле: один элемент поставили неправильно – и все, мозаика не складывается.
И тут возникал еще один вопрос: если старшие родичи накосячили с ритуалом, то насколько серьезно это могло повредить родовую структуру? И повредило ли? Не нарушили ли они и другие процессы? Но вряд ли сейчас я мог это понять – уровень взаимодействия с родовой структурой был еще совсем не тот.
Я протянул руку духу.
– Ну что, пойдем искать родню?
Прежний Миша колебался.
– А вдруг ты меня обманешь? Папа с бабушкой тоже говорили мне, что я просто ударился и нужно выпить ту настойку, чтобы крепче спалось…
– Мне незачем тебя обманывать. Я помочь хочу. Не только тебе, но и всему Роду. И исправить то, что сделали наши родичи.
Да уж. Хотели, как лучше, а получилось, как всегда. Виктор Степаныч, как же ты был прав…
– Ладно, – белая, слегка прозрачная, рука легла в мою ладонь. – А ты знаешь, что нужно делать?
– Понятия не имею. Но на правах сильного духа попробую сымпровизировать. Меня ведь не зря выбрал Род на твое место. Осмелюсь предположить, что он у меня на быстром наборе.
– Что? – не понял дух.
– Шутка такая. Неудачная. В мире, откуда я пришел, можно было в старых сотовых настроить вызов конкретного номера по одной клавише. Это называлось быстрым набором номера. Я просто провел аналогию с тем, что смогу легче связаться с Родом, раз я у него хожу в любимчиках.
Понять бы еще точно, почему…
– Как странно, – улыбнулся дух. – Кажется, со мной никто целую вечность не разговаривал о таких пустяках. Так приятно.
– Одинокий ты бедняга. Ничего, сейчас попробуем вытащить тебя куда следует.