Сократ и афинская демократия
Шрифт:
«Анит, — отвечая на вопрос Сократа, — с удивлением: Зачем ему (Менону) имя одного человека? С кем бы из достойных афинян он ни встретился, любой (выделено автором) поможет ему стать лучше, если только он захочет слушаться, — не то, что софисты.
Сократ: А что же, все эти достойные люди сами собой стали такими, ни от кого не учась, и при этом они способны других обучить тому, чему они не учились сами?
Анит: Я считаю, что они обучились у достойных людей, которые жили раньше. Или, по–твоему, мало рождалось в нашем городе достойных мужей?» [9].
Сократ не сомневается в том, что среди
И вот тут, неожиданно для читателей, в общем–то вполне миролюбивый и даже несколько отвлеченный пассаж Сократа вдруг вызывает резко негативную реакцию со стороны Анита, возмущенного тем, что Сократ так неуважительно оценивает выдающихся государственных деятелей прошлого, реноме которых заметно снижается ввиду их предполагаемой Сократом неспособности передать свои доблести управления обществом по наследству. Анит жестко заявляет Сократу дословно следующее: «По–моему, слишком легко поносишь ты людей, Сократ. Если хочешь меня послушаться, я бы советовал тебе поостеречься. Может быть, в другом городе тоже легче делать людям зло, чем добро, а здесь и подавно. Впрочем, я думаю, ты и сам это знаешь» [11].
В ответ на эту реплику Сократ обращается к Менону и говорит следующее: «Мне кажется, Менон, что Анит рассердился. Да я и не удивляюсь; он, во–первых, считает, что я порочу всех этих людей, а, во–вторых, полагает, что и сам относится к их числу». И ниже, в конце диалога, даже добавляет, что ему, Сократу, до того, что Анит злится на него, мало заботы» [12].
После этой краткой перепалки Анит больше в диалоге не фигурирует, Сократ продолжает беседу с Меноном и в конце диалога убеждает его в том, что добродетель — это то, чему научить все–таки нельзя, так как этот божественный дар посылают людям непосредственно боги. И эта концепция Сократа уже достаточно освещена в данной работе.
Итак, с нашей точки зрения, Анит в платоновском диалоге «Менон» — фигура хоть и мимолетная, но тем не менее — принципиальная. Анит — это персонифицированный афинский Демос, который искренне возмущен тем, что Сократ отказывает тем, кто вершит судьбы полиса и целого мира на Народном собрании, Буле (Городском Совете) и Гелиэе (Народном суде) в праве и возможности передавать свой опыт управления государством по наследству, считает, что если они этому ни у кого специально не учились, значит, они этому никого и не смогут научить.
По существу, афинский Демос возмущен уже тем, что, по мнению Сократа, добродетели управления нужно вообще учить специально;
Кроме того, если осмысливать прямой запрет Анита Сократу на его рассуждения, его рекомендации философу поостеречься утверждать, что великие афиняне–политики прошлого — Фемистокл и Аристид, при всем своем желании, так и не сумели передать свои политико–управленческие таланты по наследству, то можно увидеть следующее: если уж даже такие великие политики так и не сумели сделать достойными политиками своих собственных детей, то чего же тогда можно требовать от простых смертных, от обыкновенных афинян–современников?!
И теперь самое главное: То, что Сократ лишал нынешний правящий демос в праве и возможности передавать свой опыт управления государством по наследству, по существу предрекало гибель существующему демократическому строю: он лишался исторической перспективы! А раз так, то Сократ как бы предупреждал демос о том, что его социальная гегемония скоро закончится. Наступит социальная гегемония других социальных сил…
Таким образом, мы видим: за сдержанной критикой Сократа
педагогических способностей великих вождей демоса на самом–то деле скрывается критика. самого демоса, критика тех его низких способностей к управлению общиной, вследствие которых Афины и растеряли в ходе Пелопоннесской войны свое былое могущество. То самое могущество, которое было создано в большинстве своем как раз политиками и стратегами — выходцами прежде всего из наиболее богатых и знатных фамилий Афин. И вот как раз подобной завуалированной критики, педагогической критики с явно выраженным идеологическим подтекстом, критики, расшатывающей сами основы демократического режима, афинский демос в лице Анита выдержать не смог, и, отказавшись от теоретических диспутов, тут же перешел на столь привычный для демоса крик и язык угроз.
Особенно же все становится очевидным в другом произведении Платона «Апология Сократа». Эта работа написана не менее чем на пятнадцать лет раньше «Менона» и относится в самому началу IV века до н. э., описывая собственно ход процесса над Сократом. И, несмотря на то, что она хронологически написана раньше «Менона», приводимая в «Апологии» перепалка Сократа с одним из его обвинителей, молодым поэтом Мелетом по всем параметрам явно является логическим продолжением вышеописанной дискуссии с Анитом, уже объединившимся с Мелетом при подписании жалобы на Сократа в афинский суд.