Сокровенные тайны
Шрифт:
И опять улыбнулась, довольная, словно кошка, только что вылизавшая блюдце сметаны.
– Когда закончится строительство ипподрома и гостиницы «Пурселл Даунс», я стану очень богатой и респектабельной. И в твоих интересах, священник, принимать мои великодушные дары, а уж я позабочусь, чтобы они были немалыми и поступали регулярно. Впоследствии, когда ко мне приедут репортеры из «Техасского ежемесячника» или из программы «60 минут», чтобы взять интервью у самой богатой деловой женщины штата, они сообщат и о том, как щедро я занимаюсь благотворительностью.
А в обмен на роскошную церковь, которую
Он сидел с открытым ртом, как рыба, выброшенная на сушу. Мадам, вне всякого сомнения, полностью овладела его вниманием.
– И больше ты не станешь выкидывать фокусов, вроде тех, что устроил на ранчо Минтонов с неделю назад. Да, да, – жестом унизанной драгоценностями руки она остановила его протесты. – Я знаю, что это сделал ты. По твоей вине пришлось усыпить очень дорогую лошадь, и это меня просто бесит.
Глаза ее сощурились.
– Если ты еще хоть раз сотворишь подобную глупость, ты у меня быстро слетишь со своей кафедры, господин священник. Видишь ли, у меня большие планы, и я сшибу с ног любого, кто встанет на моем пути. Если у тебя есть трудности, с которыми ты не можешь справиться, приходи ко мне. А месть оставь тем, кто умеет мстить и при этом не попадаться. – Она откинулась на спинку стула. – Итак?
– Мне тут есть над чем подумать.
– Не пойдет. Ответ мне нужен сегодня. Прямо сейчас. Hy, что тебе больше нравится, стать большой шишкой в церковных кругах и получить красивый новый храм или сесть в тюрьму? Потому что, видишь ли, если я сейчас же не услышу от тебя «да», то позову своего старого приятеля Рида Ламберта и скажу ему, что у меня есть свидетель того ночного налета на ранчо. Ну, так что, дорогой, кафедра или тюрьма?
Фергус судорожно сглотнул. Он боролся с собой, со своей совестью, но не долго. Голова его качнулась в знак согласия.
– Хорошо. Да, и еще одно, – продолжала она тем же жизнерадостным тоном. – Перестань обращаться с моей сестрой как с подстилкой для нот. Мне рассказали, что на днях ты публично отчитал ее в кабинете шерифа. Если я еще хоть раз услышу что-нибудь подобное, я самолично отрежу твой мерзкий язык и скормлю его первой попавшейся собаке. Усвоил?
Он проглотил слюну.
– Я отправляю Ванду Гейл на курорт в Даллас, она будет отдыхать и нежиться там две недели, хотя за этот срок от тебя не очень-то отдохнешь. Как ты рассчитываешь привлечь людей в свою новую церковь, если твоя собственная жена похожа на заезженную клячу? А дети поедут летом в лагерь. У них будут новые велосипеды и бейсбольные перчатки, потому что я отменяю твой запрет на игры и запишу их весной в команду юниоров. – Она подмигнула. – Их тетушка Нора Гейл станет, черт побери, доброй феей для этих ребят. Вам все понятно, ваше преподобие?
И снова Пламмет быстро кивнул.
– Отлично. – Она откинулась на спинку стула, невозмутимо покачивая стройной ногой. – Теперь, когда мы обо всем договорились, давай обсудим сроки. Первую дотацию ты получишь в тот самый день, когда будет подписана лицензия, а
Затем, отвернувшись от Фергуса, она посмотрела на сестру.
– Ванда Гейл, не жди, пока я отправлю тебя в Даллас. Воспользуйся деньгами, которые я прислала, и купи себе и детям одежду. И, ради бога, сделай что-нибудь со своими волосами. Они у тебя как пакля.
У Ванды увлажнились глаза.
– Спасибо, спасибо.
Нора Гейл потянулась к руке сестры, но передумала и вместо этого закурила свою тонкую черную сигарету. Сквозь густое облако попавшего ей в глаза дыма она сказала:
– Пожалуйста, дорогая, пожалуйста.
Глава 44
– Джуниор?
Он повернулся от бара, у которого делал себе уже второй за последние десять минут коктейль.
– Доброе утро, мать. Хочешь коктейль «Кровавая Мэри»? Сара-Джо прошла через комнату и выхватила у него из руки бутылку водки.
– Что с тобой происходит? – спросила она гораздо более суровым, чем обычно, тоном. – Почему ты пьешь так рано?
– Не так уж и рано, если учесть, во сколько я встал.
– Ты куда-то ездил. Я слышала, как ты уходил. Где ты был?
– И мне хотелось бы это знать, – сказал входивший в комнату Ангус. – Мне нужно поговорить с тобой.
– Хочешь, угадаю о чем, – сказал Джуниор с напускной веселостью. – О судье Уоллесе.
– Верно.
– И о моей женитьбе на Стейси.
– Да, – неохотно подтвердил Ангус.
– Держу пари, ты собираешься рассказать мне, почему было так чертовски важно, чтобы я на ней тогда женился.
– Это было нужно для твоей же пользы.
– Ну, это ты мне уже говорил двадцать пять лет назад. На самом деле это была сделка, правда? Ты попросил его закрыть дело об убийстве Седины в обмен на мой брак со Стейси. Что, я угадал? Алекс, очевидно, тоже угадала. И когда она со своей гипотезой пришла к судье, тот застрелился.
Близкая к обмороку, Сара-Джо закрыла рот рукой. Ангус пришел в бешенство. Его руки сжались в кулаки.
– Тогда не было другого выхода. Я не мог допустить, чтобы здесь проводили серьезное расследование. Я должен был уберечь свою семью и свое дело. Пришлось попросить судью об одолжении, у меня не было выбора.
– А Стейси знала об этом?
– Я, по крайней мере, ей не говорил. Сомневаюсь, что она знает.
– Слава богу.
Джуниор бросился в кресло. Его голова свесилась на грудь.
– Пап, ты не хуже меня знаешь, что Придурок Бад был невиновен.
– Ничего такого я не знаю.
– Брось. Он был совсем безобидным. И ты знал, что он не убивал Селину, но ты сделал все, чтобы наказание понес он. Зачем Ты вмешался и не дал событиям развиваться естественным путем? В итоге мы бы все от этого только выиграли.
– Тебе известно, что это не так.
– Известно? – Он поднял голову и посмотрел на родителей горящим напряженным взглядом. – А тебе известно, кого я видел сегодня утром в постели Рида, всю такую нежную, соблазнительную и удовлетворенную? Алекс. – Он резко откинулся, положил голову на подушку кресла и с горьким смехом добавил: