Сокровища Атлантиды
Шрифт:
– Ал! – позвал Питт.
– Здесь, капитан! – гаркнул Джиордино.
– Раздобудь несколько бутылок. Наверняка на борту отыщется хотя бы с полдюжины подходящих емкостей. Залей в них все, что найдешь легковоспламеняющегося. Дизельное топливо не годится, поищи бензин или растворитель.
– Коктейль Молотова! – В глазах Джиордино заплясали озорные чертики. – Какая прелесть! Я с детского сада им не баловался.
Два шага – и он скрылся в люке, ведущем в машинное отделение.
Питт бросил взгляд через плечо на моторную лодку; она набрала ход и выходила на параллельный курс с явным намерением притереться к яхте борт в борт. В свете
Из динамика послышался мужской голос с начальственными интонациями, чего-то требующий по-испански. Питт без труда догадался, что ему приказывают заглушить движок и лечь в дрейф. Свободной рукой он схватил микрофон и ответил:
– Не говорю по-испански.
– Стой, стой! – крикнул тот же голос.
– Всем вниз и лечь на пол, – скомандовал Питт женщинам. Они молча повиновались и поспешно спустились в каюту.
Питт замедлил ход и встал в дверях рубки, предварительно засунув за, пояс кольт со взведенным курком. Вооруженный автоматом тип на корме моторной лодки подобрался, собираясь перепрыгнуть на яхту.
Питт еще убавил скорость, сохраняя все же небольшой ход и маневрируя таким образом, чтобы охранник мог перелезть через планшир только в непосредственной близости от мостика. Надо было все очень точно рассчитать – и время, и расстояние. А потом ждать – терпеливо и безропотно, как охотник в засаде.
И в тот самый момент, когда охранник наконец перепрыгнул на яхту, Питт резким движением двинул оба дросселя до упора и тут же вернул их в прежнее положение. Яхта рванулась вперед раненой птицей, но почти сразу вновь замедлила ход. Неожиданный рывок заставил охранника потерять равновесие, и он плюхнулся плашмя на узкую палубу левого борта.
Двигаясь с изяществом балетного танцора, Питт одним плавным движением выскользнул из рубки, приложил растянувшегося охранника каблуком по шее, нагнулся и выхватил из его ослабевших рук автомат – “Бушмейстер М17С”, – после чего для верности врезал еще разок прикладом по тому же месту. Наведя ствол на второго охранника, стоявшего за рулем, Питт дал по нему очередь, но промахнулся. Рулевой упал на колени, резко вывернул штурвал и врубил полный газ, уходя в сторону от яхты. Натужно ревя мотором, лодка умчалась прочь, вздымая облака брызг и оставляя за собой бурно пенящуюся струю. Не особенно интересуясь дальнейшей судьбой моторки, Питт вернулся в рубку и подал дроссели вперед до отказа. Корма яхты зарылась в воду, нос задрался под углом чуть ли не в сорок пять градусов, и она стремглав понеслась по темной воде со скоростью почти в пятнадцать узлов.
Теперь все внимание Питта сосредоточилось на патрульных катерах, которые уже сделали разворот и на полной скорости следовали обратным курсом. Лучи их прожекторов целенаправленно шарили над водой, все ближе подбираясь к яхте беглецов. Не вызывало сомнений, что охранник на моторной лодке уже доложил по рации об имевшем место инциденте. Ведущий катер на полмили обогнал ведомого. Питт, поглядывая в ветровое стекло, пытался вычислить, где именно он перехватит яхту, но был уверен только в одном – это произойдет гораздо раньше, чем яхта доберется до расщелины. А последующие шесть или семь минут определят для них разницу между жизнью и смертью. К этому моменту
Моторка между тем возобновила преследование, благоразумно держась ярдах в двухстах позади яхты. Оставшийся в одиночестве охранник от стрельбы пока воздерживался – то ли был занят управлением, то ли боялся зацепить своего напарника.
Джиордино вернулся в кабину, неся в охапке четыре большие бутыли, наполненные растворителем для смывания масла. Горлышки бутылок были обвязаны обрывками ветоши. Он осторожно уложил свою ношу на диванную подушку и потер огромный синяк на лбу.
– Как это тебя угораздило? – сочувственно спросил Питт.
– Просто один мои знакомый обожает лихачить, хотя водить не умеет. Меня мотало по всему машинному отделению, а на одном крутом повороте приложило башкой о трубу... – Тут Джиордино заметил бесчувственное тело охранника, лежащее поперек двери. – Приношу свои искренние извинения. Ты, оказывается, принимал гостей.
– К сожалению, этот тип явился без пригласительного билета.
Итальянец встал рядом с Питтом, глядя в ветровое стекло на быстро приближающийся катер.
– Эти ребята ни в воздух, ни в воду стрелять не будут. Они вооружены до зубов и будут счастливы отправить нас на дно под любым предлогом.
– Не уверен, – покачал головой Питт. – Им все еще нужна Пэт для расшифровки надписей. Они могут пытать ее и издеваться над Миган, но убивать пока не станут. А вот мы с тобой – верные кандидаты в покойники. Впрочем, я собираюсь преподнести им небольшой сюрприз. Если мы сумеем заманить их поближе, есть шанс порадовать девочку праздничным костром.
Джиордино пытливо заглянул в глаза Питту, но не заметил там горечи неизбежного поражения. Напротив, он узрел в них лишь расчетливую решимость и легкий блеск азарта.
– Вот интересно, как бы оценил нашу переделку Джон Пол Джонс 7 ?
Питт задумчиво кивнул:
– Ладно, перейдем к делу. Ты займешься иллюминацией, так что отдай мне пока свою стрелялку. Заляжешь на дальней стороне мостика и затаишься. Действовать начнешь, как только услышишь выстрелы.
– Чьи?
Питт бросил на него сумрачный взгляд:
– А какая, в сущности, разница?
Джиордино передал ему “П-10”, не задавая больше вопросов, а Питт надавил на дроссели в бесплодной попытке выжать из двигателей еще несколько оборотов. Яхта и без того отдавала все, что могла, вот только построили ее для проток, а не для гонок.
7. Джон Пол Джонс – знаменитый американский капитан и капер в свое время был приглашен служить на русский флот с присвоением адмиральского звания, прославился тем, что не проиграл ни одного морского боя.
У командира приближающегося к яхте патрульного катера не было никаких серьезных опасений, как не было оснований полагать, что беглецы на борту попытаются оказать сопротивление его команде из отборных киллеров, вооруженных двумя крупнокалиберными пулеметами и ручным автоматическим оружием. Он рассматривал яхту в бинокль ночного видения и видел только одного человека за штурвалом на мостике, а потому допустил классическую ошибку агрессоров – недооценил противника. Лучи носового и кормового прожекторов скрестились на яхте, озарив ее палубу и надстройки ослепительно ярким светом.