Сокровища Атлантиды
Шрифт:
Гилспи смахнул со щеки струйку крови и сумрачно склонил голову в знак согласия:
– Аира, подай-ка мне судовой телефон.
Питт, подавленный горечью поражения, вышел на крыло мостика, выглядевшее таким помятым, будто побывало под прессом для списанных автомобилей. Посмотрел на корму, где на флагштоке все так же непокорно реяли на ветру звезды и полосы по соседству с бирюзовым вымпелом НУМА. Затем снова перевел взгляд на подводную лодку, автоматически засек дульную вспышку палубного орудия и тут же услышал пронзительный вой выпущенного снаряда, пролетевшего аккурат между радарной мачтой и распластанной одним из предыдущих попаданий
И вдруг сердце у него в груди екнуло и затрепетало, с воспаленных губ сорвался вздох облегчения – далеко за кормой субмарины мелькнула яркая вспышка, прямо из-подо льда вырвалась крошечная черная сигара и устремилась ввысь, оставляя за собой белесый реактивный след. Достигнув зенита, боевая ракета класса “земля – земля” круто изменила траекторию и начала стремительно падать, подобно завидевшему добычу соколу, прямо на обреченную субмарину. А в следующее мгновение на месте торчащей нелепым горбом посреди колотых льдин “U-2015” полыхнул невообразимой интенсивности сгусток пламени, причудливо переливающегося всеми оттенками спектра от оранжевого до лилового, и столбом вонзился в пасмурное небо, постепенно расширяясь в верхней части в шляпку чудовищной величины гриба. Корпус подлодки разломился пополам, корма и нос вздыбились над водой параллельно друг другу, а в промежутке между ними бушевал огненный смерч. Клубы дыма и пара на несколько секунд окутали непроницаемым облаком останки гибнущей субмарины, а когда туман рассеялся, в полынье уже ничего не осталось, кроме маслянистых разводов на черной поверхности воды. “U-2015” совершила последнее погружение за всю свою более чем полувековую историю.
Все произошло так быстро, что Питт не сразу поверил своим глазам.
– Это что же, она вот так просто взяла и утонула? – растерянно спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.
Воцарившееся на мостике оцепенелое молчание прервал уверенный мужской голос, донесшийся из динамика интеркома:
– “Полярная буря”, слышите меня?
Питт схватил рацию:
– Слышу вас, добрый самарянин!
– Говорит капитан Ивен Каннингхем, командир атомной подводной лодки ВМФ США “Таксон”. Прошу прощения, что не смогли подойти к вам пораньше.
– Лучше поздно, чем никогда, – рассмеялся Питт. – А если без шуток, вы очень вовремя подоспели, капитан! Кстати, не одолжите нам свою ремонтную бригаду? Судно сильно пострадало.
– Воды в трюме много?
– Нет, с этим все в порядке, но в надводной части масса повреждений да и в машинном тоже полный разгром.
– Готовьтесь принять на борт наших людей. Мы пришвартуемся через двадцать минут.
– Отлично. Ждем с нетерпением, икрой и шампанским.
– Откуда они взялись? – спросил ошеломленный Кокс.
– Подарок от адмирала Сэндекера, – пояснил Питт. – Старик, должно быть, звякнул начштаба флота и слегка на него надавил. У него это здорово получается.
– Теперь... когда лодка больше не глушит… нашу спутниковую связь, – с трудом произнося слова, заговорил Гилспи, – думаю, тебе стоит... связаться с адмиралом... и доложить о повреждениях и потерях.
Кокс тем временем занялся Буши, начавшим подавать признаки жизни.
– Обязательно свяжусь и доложу, – заверил Питт капитана. – А ты отдыхай пока и не бери в
– Что с Джейком? – Болезненно морщась, Гилспи повернул голову в сторону своего старшего помощника.
– Не волнуйся, выживет. Ранение, конечно, серьезное, но недельки за две его поставят на ноги. Между прочим, самый тяжелый случай – твой. Все остальные отделались царапинами и легкой контузией.
– Благодарение богу хотя бы за это, – мужественно улыбнулся капитан.
Набирая номер штаб-квартиры НУМА в Вашингтоне, Питт вспомнил о Джиордино, отправленном, по его искреннему убеждению, в увеселительную прогулку на остров св. Павла, и с завистью представил себе напарника сидящим в кейптаунском ресторанчике рядом с соблазнительной красоткой в открытом платье и потягивающим марочное южно-африканское винцо.
– Везет же некоторым! – сквозь зубы проворчал Питт, с отвращением окидывая взглядом искореженный скелет мостика, зияющие проемы иллюминаторов и груды битого стекла. – Он там на солнышке греется, а я тут чуть концы не отдал и замерз до полусмерти!
19
– И почему только все самое лучшее вечно достается Дирку? – обиженно ворчал себе под нос Джиордино. – Готов на что угодно поспорить, что этот везунчик дрыхнет сейчас в тепле и уюте в шикарной каюте, а под боком у него какая-нибудь сногсшибательная девица с докторской степенью по гидробиологии!
Теплолюбивый итальянец промок и продрог до костей под косыми струями дождя пополам со снегом, пока тащился по крутому склону к пещере с тощим пучком веточек, которые они с Ганном сумели нарезать с сухих кустов, обшарив в поисках топлива почти весь склон.
– Не ной! – огрызнулся Руди. – Вот сейчас подсушим маленько дровишки, разведем костер и тоже согреемся.
Он шел первым, бережно прижимая к груди охапку хвороста. Войдя под своды пещеры, он с облегчением уронил ношу на каменный пол, уселся рядом, привалился спиной к стене и вытянул гудящие от усталости ноги.
– Ни хрена мы этим дерьмом не согреемся, только дымом прокоптимся, – буркнул Джиордино, скидывая плащ-палатку и вытирая мокрую от затекшей за шиворот воды шею.
Ганн протянул напарнику чашку уже совершенно холодного кофе из термоса и половинку галеты.
– Последняя трапеза, – торжественно провозгласил он.
– Сэндекер говорил что-нибудь конкретное на предмет того, когда нас отсюда заберут?
– Сказал только, что помощь выслана.
Ал посмотрел на часы.
– Четыре часа тут кукуем. Было бы неплохо успеть вернуться в Кейптаун, пока все пабы не закрылись.
– Скорее всего, у адмирала не нашлось под рукой второй птички с вертикальным взлетом, иначе за нами давно бы уже прилетели.
Джиордино вдруг встрепенулся, наклонил голову и замер, прислушиваясь. Затем, крадучись, двинулся к выходу из пещеры. Густо валивший мокрый снег сменился моросящим дождиком, затянутое тучами небо начало потихоньку проясняться, и впервые за последние несколько часов открылся вид на океан.
Сначала черная точка в просвете облаков показалась ему мушиным пятнышком на мутном стекле, но пятнышко быстро росло, на глазах приобретая характерные очертания вертолета. Еще миля – и он безошибочно опознал в нем модель “Макдоннел Дуглас Эксплорер” с двойным стабилизатором и без хвостового винта.