Сокровища Ауйан Тепуи
Шрифт:
— У Вас есть дочь? Я не знал... Сколько ей лет?
— В ноябре исполнилось бы тринадцать, — сказала Стефани и замолчала, глотая непослушные слёзы. Разговор на эту тему бередил рану, зажить которой не суждено было, видимо, никогда. — Милена утонула пять лет назад, — не желая тяготиться молчанием или выслушивать вопросы мужчины, тем более, слышать в его голосе сочувствие, начала Стефани, — мы жили в Рио-де-Жанейро, в районе Копакабаны, и пляж начинался прямо за домом. Я никогда не беспокоилась за неё, отпуская поплавать или заняться серфингом. Милена с рождения обожала воду, и особенно подводные прогулки с маской и ластами. — Стефани снова замолчала, припоминая все подробности того дня. — В ту ночь океан сильно штормило, брызги долетали до верхних этажей, но под утро, мне казалось, погода наладилась.
Он был потрясён не её рассказом, а волей и мужеством, которые она нашла в себе, чтобы пережить это чудовищное событие. Ему самому приходилось сталкиваться в жизни с несчастьями, но перед ним была актриса и в её устах все события приобретали драматичный оттенок, уничтожая в своей искренности отпечаток театральности, позы, игры. Он впервые в жизни не знал, что сказать, и Стефани была благодарна ему, когда он просто протянул запонки.
Он без слов отошёл от неё, а она без сожаления проводила его взглядом, и потом больше не глядела на костёр, предоставив ночи самой во всём разобраться. Когда её хрупкие плечи осторожно укрыла его куртка, она уже забылась бессмысленным сном.
* * *
На рассвете взгляду открылись неприступные скалистые стены Ауйан Тепуи, таинственного и дикого плоскогорья, высота которого достигает две тысячи четыреста шестьдесят метров над уровнем моря. Стивен стоял на заросшем травой валуне и хмуро всматривался вдаль; морщинки, собравшиеся на лбу и переносице, говорили о том, что в его мозгу идёт напряжённая работа мысли. Тут было, над чем призадуматься. Вокруг вершин скучились тяжёлые тучи самых странных очертаний. Казалось, что дождь там льёт не переставая. Погода начинала портиться - нужно было заблаговременно позаботиться об укрытии. Стивен оглянулся на своих товарищей. Арнольд уже протирал глаза и вполголоса ругался, выискивая на теле пиявок. Стефани ещё дремала, натянув куртку до самого подбородка. Что снится ей сейчас? Стивен тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли, и взглянул на Герберта. Пожалуй, тому лучше всех спалось этой ночью — насекомые не досаждали ему своими укусами, внутри под пологом было тепло и уютно.
Духота действовала угнетающе, люди просыпались хмурыми и раздражёнными. Герберт свесил ноги со своего насеста и потянулся за сапогом. Ещё окончательно не проснувшись, он недовольно следил, как Стивен вырвал из его рук сапог и принялся энергично вытряхивать его. Тут сон как рукой сняло: на землю выпал скорпион и мгновенно принял боевую стойку, выставив ядовитое жало.
Из палатки показалась взъерошенная голова Патрика. Протерев заспанные глаза и сообразив, в чём дело, он нащупал под рукой палку и, недолго думая, метнул её в скорпиона.
— Это было излишне, — сказал Стивен, отшвыривая ногой мёртвое тело в сторону, — он бы и сам ушёл. Рад видеть тебя, Патрик, здоровым и свежим. К твоей чести будет сказано, что метаешь ты отлично!
Патрик протяжно зевнул и самодовольно произнёс:
— Всё, что касается оружия, у меня получается отлично. Я же профессионал, Стив!
Сердце Стивена при этих словах покрылось колючим холодком. Он видел, как хладнокровно прикончил Патрик его мачеху. Возможно, настанет время, и у него поднимется рука на своего товарища, как поднялась у Арнольда. Да, они оба были профессионалами, эти два брата, но почему-то Арнольд не внушал ему опасений, а от Патрика можно было ожидать всё, что угодно. Глаза Стивена остановились на Стефани. Она была единственной, кто не вызывал в нём агрессии, может быть, потому, что была женщиной, причём весьма привлекательной. Стивен горько усмехнулся
Стефани уже проснулась и теперь сидела, обняв колени руками, не замечая направленного на неё взгляда Стивена. Она с интересом осматривалась вокруг, словно видела всё это впервые. Впрочем, некоторые вещи она действительно видела в первый раз. Трогоноптера, которую вчера она упорно не замечала, порхала перед её глазами, заставляя восхищаться изящной чёрно-зелёной окраской и великолепным размахом крыльев. Вокруг мелькало сотни видов маленьких цариц джунглей, но эта бабочка поражала своей красотой и казалась настоящим чудом экзотики. Даже Стивен обратил на неё внимание, силясь припомнить, когда ему последний раз приходилось видеть столь редкий экземпляр.
— Правда, красиво? — вместо приветствия сказала Стефани. Печали ушедшего дня остались в прошлом. Не было нужды вспоминать о них, когда так ярко светит солнце и в его лучах резвятся милые насекомые! Если бы только не эта духота...
Мысли Стефани прервал резкий и грубый голос Герберта - обида и боль снова вспыхнули в её сердце. Может быть, Герберт и верный товарищ, но он – грязный подлец.
Стивен пристально смотрел на неё, словно читая мысли.
— Не держи зла на Герберта, — тихо сказал он, — у него было трудное детство.
— Здешние бабочки очень красивы, — будто не слыша его, продолжала Стефани, — наша съёмочная группа и не мечтала о том, чтобы показать такое в фильме!
Стивен небрежно выдернул из-под её платья свою куртку, оставив обескураженную женщину изумлённо смотреть вслед. Конечно, она не забудет того, что причинил ей Герберт, но могла бы промолчать в ответ, а не лепетать об этих дурацких бабочках! Если бы кто-нибудь из товарищей заглянул в это время в его душу и увидел, что в ней происходит, он похлопал бы его по плечу и сказал: "Стив, какой уважающий себя террорист станет обижаться на заложницу?! Это же абсурд — она робеет перед тобой!" Но он был зол — на себя и на Стефани, за то, что позволил ей вчера вечером затронуть его душу. Стивен поднял с земли ружьё и, на ходу бросив: "Попытаюсь что-нибудь подстрелить к завтраку", скрылся в кустах.
Он отсутствовал слишком долго, заставив всех, даже Стефани и пилотов, поволноваться. Тауфику немного полегчало, он выглядел бодрым и был настроен оптимистично. У Патрика и Микаэля от вчерашней лихорадки не осталось ни следа. Было удивительно и вместе с тем легко смотреть на их посвежевшие лица, только несколько часов назад выглядевшие такими измождёнными, с воспалёнными глазами и нездоровым румянцем на щеках. Что за средство, которое дал им Стивен, обладает таким целебным эффектом? Микаэль охотно делился своими соображениями, и Стефани слушала, забыв на время о тех ролях, играть которые подкинула им жизнь. В одном из своих фильмов ей также предстояло сблизиться с другой героиней, но та изначально была дружелюбна. Сейчас заложница и враги мирно беседовали о тайных силах природы и медицины, как будто они оказались здесь на экскурсии и, развеивая скуку, ждут гида. Пока они разговаривали, время шло незаметно, но вот всё красноречие иссякло: сначала замолчали заложники, потом террористы, и в воздухе повисла напряжённая тишина, в которой всё яснее чувствовалась тревога. Духота становилась невыносимой, тучи над скалами стали ближе, поднялся ветер, а без Стивена люди не могли двинуться с места.
Вскоре он вернулся, неся в руках связку экзотических птиц.
— Я смотрю, наш герой поправляется не по дням, а по часам, — весело сказал он Тауфику, упорно игнорируя Стефани, — я не ошибался в свойствах этого растения. Патрик и Микаэль тоже в форме - отлично! Ну-ка, ребята, займитесь птичками. — Он бросил тушки к их ногам и снова повернулся к пилотам. — Вы молодцы, парни, неплохо держитесь! — сказал он таким тоном, словно они всю жизнь мечтали услышать от него эти слова. — Если повезёт, вы будете дома через пару недель, хотя мне следовало оставить вас в джунглях за ту попытку сдать меня ФБР. Интересно, можно ли это назвать гуманностью? — он повернулся и с улыбкой посмотрел на Стефани.