Сокровища Хана Кучума
Шрифт:
А Анфиса, вечерами выглядывала из прибрежных камышей на то место под берёзой, где они часто были с Данилой, и украдкой вытирала слёзы. И столько она уже их пролила, что вода в озере стала горько-солёной от её слёз и такой осталась до сих пор. Не выдержав разлуки с любимым и желая взглянуть на него хоть одним глазком на берегу, девушка с мольбой обратилась к водяному:
– Отпусти меня к людям, хоть ненадолго!
– Хорошо, – неожиданно согласился тот, – я отпущу тебя, но с условием, что в полночь ты вернёшься, а
Анфиса согласилась. Водяной три раза дунул на неё, повернулся к ней спиной, что-то пробормотал про себя, и через плечо брызнул водой. Девушка вдруг почувствовала, что в дно озера упираются уже её ноги, а не хвост. Она выбралась на берег, привела себя в порядок, а, взглянув в своё отражение в воде, обнаружила, что она ничем не похожа на прежнюю Анфису. Но, тем не менее, она пошла на деревенские посиделки и стала со стороны наблюдать за всем происходящим на молодёжной вечеринке.
Вдруг сердце её заколотилось: невдалеке показался Данила с другой девушкой под руку. Незаметно Анфиса последовала за ними и увидела, как её бывший возлюбленный признаётся в любви той самой девушке. С горя Анфиса раньше времени прибежала к озеру и, нырнув, залегла на дно самого глубокого омута, переживая увиденное. Водяной, увидев её в таком состоянии, усмехнулся и спросил:
– Ну что, понравилось тебе на суше?
– Отпусти меня ещё раз! – вдруг снова взмолилась девушка. – Только выпусти меня в образе той, с которой теперь милуется мой бывший суженый. Отведу уж последний раз душу и тогда уже навсегда буду твоей.
Водяной задумался, а потом махнул своей перепончатой лапой:
– Ну, что ж, будь по – твоему, только условие то же: чтобы в полночь вернулась!
И вновь Анфиса отправилась в село. Увидев пришедшего на свидание Данилу, она, пользуясь тем, что Олеся ещё не пришла, подошла к парню.
Они обнялись и пошли за околицу. Время уже близилось к полуночи, и девушка уговорила своего возлюбленного пойти к той берёзе, где когда-то они часто бывали вместе.
Всё повторилось, как и во времена их прежней дружбы, только Анфиса понимала, что Данила мыслями сейчас находится не с ней, а с Олесей, но, тем не менее, отдавала ему весь свой жар нерастраченной любви.
Но в объятиях своего любимого забыла девушка про наказы водяного, не в силах расстаться с тем, кого она любила. После полуночи, она вдруг вскрикнула и оттолкнула от себя Данилу. Тот увидел, что рядом с ним находится не Олеся, а Анфиса, только ноги её заканчивались рыбьим хвостом.
– Прощай, любимый! – только крикнула девушка и прямо с обрыва бросилась в воды озера.
– Анфиса! Анфиса! Любимая! – юноша прыгнул следом за ней, но было уже поздно: его возлюбленной и след простыл.
Только под утро явился парень домой – весь мокрый и белый как мел.
– Что с тобой? – всполошилась мать, – На тебе ведь лица нет! Аль беда, какая приключилась?
Промолчал Данила, но с тех пор стал худеть на глазах. Не есть, не пьёт,
Встревожилась вся его родня не на шутку: и к бабкам его водили, и лечили всякими травами-снадобьями – ничего не помогает. Совсем исходит парень.
Однажды мать заметила, что сын по вечерам стал куда-то уходить. Она пригласила Олесю, и они как-то вечером незаметно отправились следом за ним. Данила пришёл к той берёзе, где последний раз виделся с Анфисой, сел, прислонившись к стволу, и стал смотреть в озеро, на то место, куда нырнула девушка. По щекам его катились слёзы, и услышали женщины, будто Данила разговаривает с кем-то, а из озера, толи показалось, толи на самом деле, вроде как бы слышен ответный плач. Жутко стало матери с Олесей, дрожь проняла их до самых пяток, волосы дыбом встали на голове и женщины торопливо вернулись домой.
Посоветовавшись между собой, решили свалить эту берёзу. Поставили местному пьянице бутылку водки и попросили срубить это дерево на дрова. Тот так и сделал.
Когда Данила вечером пришёл к своей берёзе, то обнаружил, что на его заветном месте вместо берёзы торчит лишь один безобразный пенёк. Сильно этому закручинился парень, как вдруг из воды вынырнула девушка.
– Анфиса! – в один голос ахнули мать с Олесей, незаметно снова пришедшие за юношей.
Он обернулся на вскрик, и сразу понял, кто срубил берёзу и попытался уничтожить память о первой его любви. Данила повернулся к озеру и громко крикнул:
– Анфиса! Любимая! Я иду к тебе!
– Я жду тебя, милый! – донеслось из озера.
И парень с берега бросился в воду навстречу призывному зову.
С тех пор про Данилу и Анфису никто и ничего не слышал, а озеро Чаны стало усыхать и вошло в свои прежние берега, хотя и до сих пор осталось горько-солёным. Видимо много слёз выплакали влюблённые за время разлуки, прежде чем вновь смогли встретиться и воссоединиться— теперь уже навеки.
ДЕД КРЮЧОК И СУДАК
Обитал в озере Чаны матёрый Судак. Был он крупным, сильным и его боялись все рыбы в озере. Даже птицы боялись садиться на воду, ибо этот водяной хищник неслышной тенью возникал из глубины и хватал зазевавшуюся птицу, тут же и заглатывая её.
– Никого нет сильнее меня! – хвасталась огромная рыбина.
Когда же на озере стали появляться рыбаки, Судак с лёгкостью рвал их сети и всегда смеялся над незадачливыми рыболовами.
Однажды, сидя на берегу, дед Крючок рыбачил вместе с бабкой, которая сидела рядышком с дедом и вязала шаль из козьего пуха. Козы в районе озера Чаны славились своим пухом, и шали из них в то время пользовались большим спросом. Она тихо перебирала спицами, и дед слегка задремал, крепко намотав лесу на руку, чтобы не упустить.
В это время Судак схватил наживку и поволок её в глубину вместе с дедом, так как тот лесу намотал довольно крепко. Дед Крючок, не в силах справиться с тянущей его в воду силой, хотел, было отпустить лесу, но она, как на грех, запуталась, как это обычно бывает в таких случаях. А в воде он совсем обессилел и, чувствуя, что неминуемо утонет, заблажил на весь берег.